Комментарии

Верховный суд полностью удовлетворил жалобу связи с неуплатой за поставленный согласно договору в установленные сроки товар и призвал должника к выплате основного долга и неустойки в сроки, заявленные поставщиком (истец).

Управляющий партнер Юрий Пустовит высказал мнение о безответственной работе нижестоящих судов. Парой к сожалению приходится потратить большое количество времени и финансов для достижения справедливости. Главное идти к цели и иметь хорошее юридическое сопровождение для разрешения подобных споров

Один из адвокатов отметил, что установленные особенности действовали до 30 июня 2023 г., однако определение будет иметь значение для отношений, возникших между дольщиками и застройщиками до указанной даты. Другой считает, что, принимая решение по жалобе, ВС правильно акцентировал внимание в первую очередь на балансе интересов участников долевого строительства и застройщиков.

Верховный Суд опубликовал Апелляционное определение от 3 октября по делу № АПЛ23-351, в котором разъяснил о праве Правительства РФ принимать решения, предусматривающие особенности передачи дольщику объекта долевого строительства.

23 марта 2022 г. Правительство РФ приняло Постановление № 442 «Об установлении особенностей передачи объекта долевого строительства участнику долевого строительства». Олег Золотов, являющийся участником долевого строительства, оспорил в Верховном Суде в порядке КАС РФ подп. «в»–«е» п. 1 постановления, ссылаясь на несоответствие указанных норм законам о Правительстве РФ (ч. 1–3 ст. 5) и об участии в долевом строительстве (ч. 5 ст. 8). По мнению административного истца, оспариваемые положения нарушают основания подготовки акта Правительства РФ, содержащего правовые нормы, и принцип законности в части нарушения иерархии нормативных правовых актов РФ.

Как пояснил административный истец, подп. «в» постановления ограничивает право дольщика отказаться от подписания передаточного акта в случае несущественных нарушений требований к качеству объекта долевого строительства. Также, по его мнению, подп. «г» определяет возможность отказа от подписания передаточного акта только в случае существенных недостатков. Подпункт «д» во взаимосвязи с подп. «в» и «г» обязывает принять объект долевого строительства с отступлениями от условий договора и только после этого обратиться к застройщику для безвозмездного устранения недостатков, а подп. «е» нарушает право требовать от застройщика исправления несущественных недостатков до подписания передаточного акта, указал Олег Золотов.

Правительство административный иск не признало, считая, что постановление издано в пределах его компетенции, в оспариваемой части не противоречит нормативным правовым актам большей юридической силы, учитывает баланс прав и интересов застройщиков и граждан – участников долевого строительства. Кроме того, оно указало, что данный документ направлен на обеспечение стабильности экономики в условиях внешнего санкционного давления и не нарушает прав и законных интересов административного истца.

Решением Верховного Суда от 18 июля в удовлетворении заявленного требования было отказано. Суд установил, что подп. «в»–«е» п. 1 Постановление № 442 соответствуют правовым нормам большей юридической силы.

Впоследствии Олег Золотов подал на данное решение апелляционную жалобу, в которой просил отменить его как незаконное и принять по делу новое решение – о признании спорных подпунктов постановления недействующими. Он ссылался на неправильное установление обстоятельств, имеющих значение для административного дела, а также на неправильное истолкование закона, в том числе без учета правовой позиции Конституционного Суда РФ, и неправильное применение норм процессуального права. Кроме того, Олег Золотов просил направить запрос в Конституционный Суд о проверке конституционности постановления в части ограничения права дольщиков на отказ от подписания акта передачи объекта долевого строительства при выявлении несущественных недостатков.

Изучив жалобу, Апелляционная коллегия ВС напомнила, что КАС определяет в качестве основания для признания НПА недействующим (полностью или частично) его несоответствие иному НПА большей юридическую силы. Отказывая Олегу Золотову в удовлетворении административного иска, суд первой инстанции правомерно исходил из того, что по данному административному делу такое основание для признания постановления частично недействующим отсутствует, посчитала апелляция.

Коллегия подчеркнула, что в целях защиты национальных интересов России в связи с недружественными действиями иностранных государств и международных организаций в марте 2022 г. были разработаны поправки в отдельные законодательные акты РФ (Закон № 46-ФЗ). В п. 6 ч. 1 ст. 18 Закона установлено, что Правительство РФ в 2022 и 2023 гг. вправе принимать решения, предусматривающие особенности передачи объекта долевого строительства его участнику.

В апелляционном определении указано, что суд первой инстанции верно исходил из того, что постановление, определяющее особенности передачи объекта долевого строительства дольщику, издано уполномоченным госорганом исполнительной власти. Несоблюдения требований к процедуре принятия, правилам введения в действие оспариваемого нормативного правового акта не установлено.

ВС пояснил, что договором участия в долевом строительстве признается договор, по которому одна сторона (застройщик) обязуется в предусмотренный договором срок своими силами и (или) с привлечением других лиц построить многоквартирный дом и (или) иной объект недвижимости и после получения разрешения на ввод объекта в эксплуатацию передать его участнику долевого строительства. Другая сторона (участник долевого строительства) обязуется уплатить обусловленную договором цену и принять объект при наличии разрешения на ввод в эксплуатацию МКД и (или) иного объекта недвижимости.

Апелляционная коллегия указала, что в силу ст. 8 Закона об участии в долевом строительстве передача объекта застройщиком и принятие его участником долевого строительства осуществляются по подписываемым сторонами передаточному акту или иному документу о передаче объекта. В таком документе указываются дата передачи, основные характеристики помещения (жилого или нежилого), являющегося объектом долевого строительства, а также иная информация по усмотрению сторон.

Участник долевого строительства до подписания передаточного акта или иного документа о передаче объекта вправе потребовать от застройщика составления акта, в котором указывается несоответствие объекта долевого строительства требованиям, указанным в ч. 1 ст. 7 названного Закона, и отказаться от подписания такого документа до исполнения застройщиком обязанностей, отметил ВС. Он уточнил, что, реализуя делегированные федеральным законодателем в п. 6 ч. 1 ст. 18 Закона № 46-ФЗ полномочия, Правительство РФ закрепило приведенные выше особенности передачи объекта долевого строительства участнику, действовавшие с 25 марта 2022 г. по 30 июня 2023 г.

«В обжалуемом решении правильно констатировано, что установленные подп. “в”–“е” п. 1 постановления особенности учитывают баланс интересов участников долевого строительства и застройщиков, направлены на реализацию комплекса мер социально-экономического характера в отношении граждан РФ и российских юридических лиц в связи с недружественными действиями иностранных государств и международных организаций, обусловлены объективной необходимостью, носят временный характер, возможность их введения предусмотрена непосредственно федеральным законом», – отмечается в апелляционном определении.

ВС посчитал, что содержание постановления в оспариваемой части в сопоставлении с положениями п. 6 ч. 1 ст. 18 Закона № 46-ФЗ, ст. 7 и 8 Закона об участии в долевом строительстве, ст. 5 Закона о Правительстве РФ в их взаимосвязи не дает оснований для вывода о том, что правительство при осуществлении оспариваемого нормативного правового регулирования вышло за пределы предоставленных законодателем полномочий.

Суд апелляционной инстанции при рассмотрении административного дела также не усмотрел неопределенности в конституционности постановления в указанной Олегом Золотовым части, а потому не удовлетворил ходатайство административного истца о направлении запроса в КС.

Таким образом, Апелляционная коллегия Верховного Суда пришла к выводу, что неправильного установления обстоятельств, имеющих значение для административного дела, неправильного истолкования закона и неправильного применения норм процессуального права, на что ссылался административный истец в апелляционной жалобе, не имеется. В связи с этим Коллегия оставила решение первой инстанции без изменения, а апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Управляющий партнер АБ «ЮГ» Юрий Пустовит считает данное апелляционное определение законным и обоснованным. Как полагает адвокат, Суд сделал верный вывод о том, что Правительство РФ имело право устанавливать особенности передачи дольщикам построенного в деловом участии жилья, а также правильный вывод о том, что обжалуемое постановление не противоречит Закону о долевом участии в строительстве, а лишь уточняет и конкретизирует его нормы.

Юрий Пустовит добавил, что установленные в обжалуемом постановлении особенности действовали только до 30 июня и на данный момент неактуальны. Вместе с тем комментируемое определение будет иметь значение для отношений, возникших между дольщиками и застройщиками до указанной даты, подытожил он.

Адвокат АП Саратовской области Денис Вениционов полагает, что в апелляционной жалобе затронут актуальный вопрос об особенностях передачи участникам долевого строительства объектов недвижимости по завершении их строительства. Как заметил адвокат, участники долевого строительства при принятии объекта стараются фиксировать все имеющиеся недостатки, в том числе несущественные. Делают они это для того, чтобы в дальнейшем в досудебном или судебном порядке получить компенсацию либо снизить цену договора, указав на недостатки. Тем не менее при наличии незначительных и несущественных недостатков при подписании акта приема-передачи сторонам ничего не мешает упомянуть о них в акте, считает Денис Вениционов.

«Принимая решение по жалобе, судьи ВС правильно акцентировали внимание в первую очередь именно на балансе интересов участников долевого строительства и застройщиков, направленных на реализацию комплекса мер социально-экономического характера», – заключил адвокат.

Ком­па­ния «Тран­спорт­Трейд» по до­гово­ру до­лево­го учас­тия вло­жила день­ги в стро­итель­ство до­ма. Впос­ледс­твии ком­па­ния «ОФОРТ-К» (зас­трой­щик) ра­зори­лась и бы­ла приз­на­на бан­кро­том. Учас­ток с не­дос­тро­ем был пе­редан «Фон­ду за­щиты прав граж­дан – учас­тни­ков до­лево­го стро­итель­ства Свер­дловской об­ласти». «Тран­спорт­Трейд» поп­ро­сил суд раз­ре­шить раз­ногла­сия по воп­ро­су о при­чита­ющей­ся ему пер­во­началь­ной ком­пенса­ции, пре­дус­мотрен­ной пос­та­нов­ле­ни­ем Кон­сти­туци­он­но­го су­да от 21.07.2022 № 34-П, и обя­зать фонд вып­ла­тить ком­па­нии в ка­чес­тве та­ковой 105,5 млн руб­лей. Су­ды пер­вой и апел­ля­ци­он­ной ин­стан­ций приз­на­ли тре­бова­ние за­яви­теля обос­но­ван­ным. Пос­ле че­го фе­дераль­ный «Фон­да раз­ви­тия тер­ри­торий» и ре­ги­ональ­ный «Фонд за­щиты прав граж­дан – учас­тни­ков до­лево­го стро­итель­ства Свер­дловской об­ласти» по­жало­вались в Вер­ховный суд, ко­торый от­ме­нил ак­ты ни­жес­то­ящих су­дов и нап­ра­вил спор на но­вое рас­смот­ре­ние в суд пер­вой ин­стан­ции (де­ло А60-31963/2020).

Фабула

В 2016 го­ду О­ОО «Тран­спорт­Трейд» и О­ОО «ОФОРТ-К» (зас­трой­щик) зак­лю­чили до­гово­ры до­лево­го учас­тия в стро­итель­стве. В даль­ней­шем ком­па­ния «ОФОРТ-К» бы­ла приз­на­на бан­кро­том. Тре­бова­ние «Тран­спорт­Трей­да» в сум­ме 211 млн руб­лей бы­ло вклю­чено в ре­естр дол­жни­ка с удов­летво­рени­ем в чет­вертую оче­редь как обес­пе­чен­ное за­логом.

В 2021 го­ду суд удов­летво­рил за­яв­ле­ние «Фон­да раз­ви­тия тер­ри­торий» (фе­дераль­но­го фон­да) о на­мере­нии стать при­об­ре­тате­лем иму­щес­тва «ОФОРТ-К» и ис­полнить обя­затель­ства пос­ледне­го пе­ред учас­тни­ками стро­итель­ства.

Впос­ледс­твии был за­регис­три­рован пе­реход к «Фон­ду за­щиты прав граж­дан – учас­тни­ков до­лево­го стро­итель­ства Свер­дловской об­ласти» (рег­фонду) прав на учас­ток с на­ходя­щими­ся на нем не­от­де­лимы­ми улуч­ше­ни­ями и прек­ра­щены за­лого­вые об­ре­мене­ния, воз­никшие из до­гово­ров учас­тия в до­левом стро­итель­стве и до­гово­ров за­лога иму­щес­твен­ных прав (ипо­теки).

При этом со­вокуп­ная сум­ма тре­бова­ний граж­дан – учас­тни­ков до­лево­го стро­итель­ства сос­та­вила 354 млн руб­лей (третья оче­редь ре­ес­тра). Так­же в ре­естр бы­ли вклю­чены тре­бова­ния кре­дито­ров, ко­торые ра­нее приз­на­вались за­лого­дер­жа­теля­ми в си­лу за­кона по обя­затель­ствам зас­трой­щи­ка пе­редать им объ­ек­ты до­лево­го стро­итель­ства, но не яв­ля­лись учас­тни­ками стро­итель­ства при­мени­тель­но к от­но­шени­ям не­сос­то­ятель­нос­ти зас­трой­щи­ка. Их об­щая сум­ма – 223 млн руб­лей (чет­вертая оче­редь ре­ес­тра).

До­ля «Тран­спорт­Трей­да» в об­щей сум­ме обес­пе­чен­ных за­логом тре­бова­ний сос­та­вила 36,5%. А ры­ноч­ная це­на прав зас­трой­щи­ка на учас­ток с на­ходя­щими­ся на нем не­от­де­лимы­ми улуч­ше­ни­ями рав­на 329 млн руб­лей.

«Тран­спорт­Трейд» поп­ро­сил суд раз­ре­шить раз­ногла­сия по воп­ро­су о при­чита­ющей­ся ему пер­во­началь­ной ком­пенса­ции, пре­дус­мотрен­ной пос­та­нов­ле­ни­ем Кон­сти­туци­он­но­го су­да от 21.07.2022 № 34-П, и обя­зать рег­фонд вып­ла­тить ком­па­нии в ка­чес­тве та­ковой 105,5 млн руб­лей.

Суд пер­вой ин­стан­ции, с ко­торым сог­ла­силась апел­ля­ция, приз­нал тре­бова­ние за­яви­теля обос­но­ван­ным. А ок­ружной суд и вов­се прек­ра­тил про­из­водс­тво по кас­са­ци­он­ным жа­лобам фе­дераль­но­го фон­да, рег­фонда и де­пар­та­мен­та го­сударс­твен­но­го жи­лищ­но­го и стро­итель­но­го над­зо­ра Свер­дловской об­ласти, под­чер­кнув, что ак­ты ни­жес­то­ящих су­дов не под­ле­жат об­жа­лова­нию в суд ок­ру­га.

Пос­ле че­го фон­ды по­жало­вались в Вер­ховный суд, ко­торый ре­шил рас­смот­реть этот спор.

Что решили нижестоящие суды

Су­ды соч­ли, что ес­ли бы по­лучен­ные ре­ги­ональ­ным фон­дом объ­ек­ты бы­ли бы про­даны по этой ры­ноч­ной це­не на тор­гах в про­цеду­ре бан­кротс­тва и вы­ручен­ные от про­дажи средс­тва рас­пре­дели­лись бы в со­от­ветс­твии с за­коно­датель­ством о не­сос­то­ятель­нос­ти меж­ду все­ми за­лого­дер­жа­теля­ми, «Тран­спорт­Трейд» по­лучил бы удов­летво­рение в сум­ме 120 млн руб­лей (36,5% от ры­ноч­ной це­ны ре­али­зации – от 329 млн руб­лей).

При этом су­ды ука­зали, что раз­мер пер­во­началь­ной ком­пенса­ции ог­ра­ничен 50% от де­неж­но­го тре­бова­ния за­лого­дер­жа­теля к зас­трой­щи­ку, что в дан­ном слу­чае сос­тавля­ет 105,5 млн руб­лей (50% от 211 млн руб­лей), и на этом ос­но­вании взыс­ка­ли с рег­фонда пре­дель­ную 50-про­цен­тную сум­му.

Что думают заявители

Су­ды оши­боч­но не при­мени­ли к спор­ным от­но­шени­ям по­ложе­ния статьи 201.10 за­кона о бан­кротс­тве, от­сы­ла­ющие при оп­ре­деле­нии раз­ме­ра удов­летво­рения, на ко­торое впра­ве рас­счи­тывать за­лого­вый кре­дитор при ре­али­зации пред­ме­та за­лога, к пра­вилам, зак­реплен­ным в статье 201.14 за­кона.

Су­ды так­же не при­няли во вни­мание статью 201.14 за­кона о бан­кротс­тве, сог­ласно ко­торой рас­хо­ды на обес­пе­чение сох­раннос­ти пред­ме­та за­лога и ре­али­зацию его на тор­гах пок­ры­ва­ют­ся за счет средств, пос­ту­пив­ших от ре­али­зации пред­ме­та за­лога, до рас­хо­дова­ния вы­руч­ки в со­от­ветс­твии со стать­ей 201.14 за­кон о бан­кротс­тве. Та­кие рас­хо­ды, по рас­че­ту за­яви­телей, сос­та­вили 2,9 млн руб­лей.

Что решил Верховный суд

Судья ВС И.В. Ра­зумов счел до­воды жа­лоб зас­лу­жива­ющи­ми вни­мания и пе­редал спор в Эко­ном­колле­гию.

Что в теории

КС в пос­та­нов­ле­нии № 34-П ус­та­новил вре­мен­ный по­рядок за­щиты прав лиц, ра­нее яв­лявших­ся за­лого­выми кре­дито­рами зас­трой­щи­ка, пе­ред ко­торы­ми у ре­ги­ональ­но­го фон­да не воз­никли обя­затель­ства по пе­реда­че по­меще­ний, пре­дус­мотрев ме­ханизм пре­дос­тавле­ния им со сто­роны фон­да, в том чис­ле, пер­во­началь­ной ком­пенса­ции в ви­де вып­лат, осу­щест­вля­емых в по­ряд­ке и на ус­ло­ви­ях, пре­дус­мотрен­ных пун­ктом 6 статьи 201.10 за­кона о бан­кротс­тве и аб­за­цем пя­тым пун­кта 4 ре­золю­тив­ной час­ти пос­та­нов­ле­ния № 34-П.

Пер­во­началь­ная ком­пенса­ция вып­ла­чива­ет­ся за­лого­дер­жа­телю вследс­твие са­мого фак­та пе­реда­чи ре­ги­ональ­но­му фон­ду пред­ме­та за­лога.

По смыс­лу аб­за­ца пя­того пун­кта 4 ре­золю­тив­ной час­ти пос­та­нов­ле­ния № 34-П при оп­ре­деле­нии сум­мы дан­ной ком­пенса­ции ис­поль­зу­ет­ся ре­конс­трук­ция рас­пре­деле­ния вы­руч­ки на слу­чай, ес­ли бы бы­ла осу­щест­вле­на про­дажа за­ложен­ных учас­тка (пра­ва зас­трой­щи­ка на не­го) и рас­по­ложен­но­го на дан­ном учас­тке объ­ек­та не­завер­шенно­го стро­итель­ства на тор­гах в про­цеду­ре бан­кротс­тва (с осо­бен­ностя­ми, пре­дус­мотрен­ны­ми упо­мяну­тым пос­та­нов­ле­ни­ем).

При ре­конс­трук­ции це­на ре­али­зации при­нима­ет­ся рав­ной оце­ноч­ной сто­имос­ти на­ходя­щих­ся в за­логе объ­ек­тов. Из этой сто­имос­ти вы­чита­ет­ся сум­ма рас­хо­дов на обес­пе­чение сох­раннос­ти пред­ме­та за­лога (пункт 4 статьи 201.14 за­кона о бан­кротс­тве). Тем са­мым рас­счи­тыва­ет­ся чис­тая вы­руч­ка, ко­торая под­ле­жала бы рас­пре­деле­нию меж­ду кре­дито­рами при обыч­ной про­даже.

За­тем вы­чис­ля­ет­ся 60-про­цен­тная часть чис­той вы­руч­ки, в рас­пре­деле­нии ко­торой на ос­но­ве прин­ци­па про­пор­ци­ональ­нос­ти га­ран­ти­рован­но учас­тву­ют все кре­дито­ры – за­лого­дер­жа­тели (да­лее – га­ран­ти­рован­ная кво­та) (имея в ви­ду на­личие во вре­мен­ном по­ряд­ке пря­мой ссыл­ки на пункт 6 статьи 210 за­кон о бан­кротс­тве, ко­торый, в свою оче­редь, от­сы­ла­ет к под­пун­кту 1 пун­кта 1 статьи 201.14 наз­ванно­го за­кона).

Пос­ле это­го оп­ре­деля­ет­ся со­вокуп­ный раз­мер тре­бова­ний всех за­лого­вых кре­дито­ров (вклю­чая граж­дан – учас­тни­ков стро­итель­ства, обя­затель­ства пе­ред ко­торы­ми пе­реда­ют­ся ре­ги­ональ­но­му фон­ду) и до­ля тре­бова­ния кон­крет­но­го кре­дито­ра, пре­тен­ду­юще­го на по­луче­ние ком­пенса­ции, в этом со­вокуп­ном раз­ме­ре.

И на­конец, ис­хо­дя из раз­ме­ра ука­зан­ной до­ли, в це­лях соб­лю­дения прин­ци­па про­пор­ци­ональ­но­го рас­пре­деле­ния га­ран­ти­рован­ной кво­ты меж­ду все­ми за­лого­дер­жа­теля­ми, оп­ре­деля­ет­ся та ее часть, ко­торая приш­лась бы на кре­дито­ра при от­чужде­нии пред­ме­та за­лога на тор­гах.

Ес­ли по­лучен­ная ве­личи­на ме­нее 50% от сум­мы тре­бова­ния кре­дито­ра к зас­трой­щи­ку, кре­дитор по­луча­ет пер­во­началь­ную ком­пенса­цию, рас­счи­тан­ную по при­веден­ной фор­му­ле, ес­ли боль­ше – 50% от его тре­бова­ния.

При этом по смыс­лу аб­за­ца пя­того пун­кта 4 ре­золю­тив­ной час­ти пос­та­нов­ле­ния № 34-П суд, ре­али­зуя дис­кре­ци­он­ные пол­но­мочия, в це­лях ус­та­нов­ле­ния ра­зум­но­го раз­ме­ра ком­пенса­ции впра­ве отой­ти от при­веден­ной ме­тоди­ки рас­че­та как в сто­рону умень­ше­ния при­суж­да­емой сум­мы, так и в сто­рону ее уве­личе­ния (при сох­ра­нении рав­но­го под­хо­да ко всем по­луча­телям ком­пенса­ции).

Вмес­те с тем та­кое от­ступ­ле­ние не мо­жет быть про­из­воль­ным, оно дол­жно быть обус­ловле­но спе­цифи­кой от­но­шений по по­воду кон­крет­но­го пе­реда­ва­емо­го объ­ек­та, на­личи­ем ис­клю­читель­ных об­сто­ятель­ств, су­щес­твен­но от­ли­ча­ющих этот объ­ект от дру­гих по­доб­ных. Со­от­ветс­тву­ющие мо­тивы ука­зыва­ют­ся в су­деб­ном ак­те.

По существу

В рас­смат­ри­ва­емом слу­чае су­ды оши­боч­но оп­ре­деля­ли пер­во­началь­ную ком­пенса­цию ис­хо­дя из оце­ноч­ной сто­имос­ти пред­ме­та за­лога, а не из га­ран­ти­рован­ной кво­ты, не ус­та­новив ка­ких-ли­бо осо­бых об­сто­ятель­ств, от­но­сящих­ся к рас­смат­ри­ва­емо­му проб­лемно­му объ­ек­ту, пе­редан­но­му ре­ги­ональ­но­му фон­ду, и поз­во­ля­ющих уве­личить сум­му ком­пенса­ции.

При этом Эко­ном­колле­гия от­кло­нила до­воды бан­ка и «Тран­спорт­Трейд» о не­об­хо­димос­ти про­веде­ния пол­ной ре­конс­трук­ции про­цеду­ры рас­пре­деле­ния вы­руч­ки при ис­числе­нии пер­во­началь­ной ком­пенса­ции.

В си­лу под­пун­кта 2 пун­кта 1 статьи 201.14 за­кона о бан­кротс­тве 25% вы­руч­ки от ре­али­зации пред­ме­та за­лога на тор­гах нап­равля­ет­ся на по­гаше­ние де­неж­ных тре­бова­ний граж­дан, вло­жив­ших де­неж­ные средс­тва в стро­итель­ство жи­лого по­меще­ния, ма­шино-мес­та, не­жило­го по­меще­ния, пло­щадь ко­торо­го не пре­выша­ет 7 кв. м, вне за­виси­мос­ти от то­го, яв­ля­ют­ся ли эти граж­да­не за­лого­дер­жа­теля­ми в от­но­шении ре­али­зу­емых объ­ек­тов, а так­же на по­гаше­ние тре­бова­ний фе­дераль­но­го фон­да, ука­зан­ных в нор­ме.

Юр­ли­ца – за­лого­дер­жа­тели при обыч­ной про­даже пред­ме­та за­лога на тор­гах в прин­ци­пе не впра­ве бы­ли рас­счи­тывать на по­гаше­ние их тре­бова­ний за счет этой час­ти вы­руч­ки. Са­ма по се­бе пе­реда­ча пред­ме­та за­лога ре­ги­ональ­но­му фон­ду не яв­ля­ет­ся ос­но­вани­ем для улуч­ше­ния за счет фон­да иму­щес­твен­но­го по­ложе­ния наз­ванных юр­лиц.

Ос­тавши­еся 15% вы­руч­ки от про­дажи на тор­гах, по об­ще­му пра­вилу, нап­равля­ют­ся в со­от­ветс­твии с под­пун­кта­ми 3 и 4 пун­кта 1 статьи 201.14 за­кона о бан­кротс­тве на удов­летво­рение тре­бова­ний кре­дито­ров пер­вой и вто­рой оче­реди и оп­ла­ту от­дель­ных ви­дов те­кущих обя­затель­ств, а не в поль­зу за­лого­вых кре­дито­ров. При на­личии об­сто­ятель­ств, пре­дус­мотрен­ных пун­ктом 2 статьи 201.14 за­кона о бан­кротс­тве, они, дей­стви­тель­но, мо­гут пе­рерас­пре­делит­ся в поль­зу за­лого­дер­жа­телей пол­ностью ли­бо в час­ти.

Од­на­ко вре­мен­ный по­рядок, ог­ра­ничив раз­мер пер­во­началь­ной ком­пенса­ции толь­ко га­ран­ти­рован­ной кво­той, в це­лях обес­пе­чения ба­лан­са лиц, вов­ле­чен­ных в про­цеду­ру не­сос­то­ятель­нос­ти зас­трой­щи­ка, вза­мен пре­дос­та­вил за­лого­дер­жа­телям до­пол­ни­тель­ные га­ран­тии, а имен­но, пра­во на по­луче­ние пос­ле­ду­ющей ком­пенса­ции из чис­той при­были ре­ги­ональ­но­го фон­да, об­ра­зовав­шей­ся по ито­гам вы­пол­не­ния про­ек­та по дос­трой­ке проб­лемно­го объ­ек­та (аб­зац чет­вертый пун­кта 4 ре­золю­тив­ной час­ти пос­та­нов­ле­ния № 34-П).

Ука­зан­ные ли­ца учас­тву­ют в рас­пре­деле­нии вы­руч­ки от ре­али­зации ре­ги­ональ­ным фон­дом сво­бод­ных по­меще­ний в по­лучен­ном им объ­ек­те стро­итель­ства, умень­шен­ной на рас­хо­ды фон­да, по­несен­ные в свя­зи с учас­ти­ем в от­но­шени­ях по по­воду дос­трой­ки дан­но­го объ­ек­та, вклю­чая рас­хо­ды на оп­ла­ту ус­луг и ра­бот, нап­равлен­ных на ввод объ­ек­та в экс­плу­ата­цию, а так­же от­но­сящи­еся к объ­ек­ту опе­раци­он­ные рас­хо­ды са­мого фон­да (зар­пла­та пер­со­нала, арен­да по­меще­ний, тран­спортные рас­хо­ды и т.д.) и рас­хо­ды на уп­ла­ту на­логов.

Так­же Вер­ховный суд не сог­ла­сил­ся с до­вода­ми ре­ги­ональ­но­го и фе­дераль­но­го фон­дов от­но­ситель­но то­го, что при рас­пре­деле­нии га­ран­ти­рован­ной кво­ты сна­чала по­гаша­ют­ся тре­бова­ния граж­дан – учас­тни­ков стро­итель­ства, а за­тем – иных за­лого­дер­жа­телей.

Сог­ласно пун­кту 3 статьи 201.9 за­кона о бан­кротс­тве тре­бова­ния кре­дито­ров по обя­затель­ствам, обес­пе­чен­ным за­логом учас­тка (пра­ва зас­трой­щи­ка на не­го) и рас­по­ложен­но­го на дан­ном учас­тке объ­ек­та не­завер­шенно­го стро­итель­ства, удов­летво­ря­ют­ся за счет сто­имос­ти пред­ме­та за­лога в по­ряд­ке, ус­та­нов­ленном стать­ей 201.14 ука­зан­но­го за­кона.

По­ложе­ния, зак­реплен­ные в статье 201.14 за­кона о бан­кротс­тве, яв­ля­ют­ся спе­ци­аль­ны­ми как по от­но­шению к пра­вилам о рас­пре­деле­нии вы­руч­ки от ре­али­зации пред­ме­та за­лога при бан­кротс­тве обыч­ных ор­га­низа­ций, со­дер­жа­щим­ся в статье 138 ука­зан­но­го за­кона, так и по от­но­шению к пра­вилам об оче­ред­ности удов­летво­рения тре­бова­ний кре­дито­ров не­сос­то­ятель­но­го зас­трой­щи­ка, ус­та­нов­ленным пун­ктом 1 статьи 201.9 за­кона о бан­кротс­тве.

В под­пун­кте 1 пун­кта 1 статьи 201.14 за­кона о бан­кротс­тве зак­реплен прин­цип про­пор­ци­ональ­но­го рас­пре­деле­ния га­ран­ти­рован­ной кво­ты меж­ду все­ми за­лого­дер­жа­теля­ми, так­же как и час­ти 2 статьи 15 за­кона от 30.12.2004 № 214-ФЗ «Об учас­тии в до­левом стро­итель­стве МКД и иных объ­ек­тов нед­ви­жимос­ти и о вне­сении из­ме­нений в не­кото­рые за­коно­датель­ные ак­ты РФ».

Итог

ВС от­ме­нил ак­ты ни­жес­то­ящих су­дов и нап­ра­вил спор на но­вое рас­смот­ре­ние в суд пер­вой ин­стан­ции.

Почему это важно

Ни­жес­то­ящие су­ды дей­стви­тель­но оши­боч­но оп­ре­деля­ли пер­во­началь­ную ком­пенса­цию за­лого­вого кре­дито­ра ис­хо­дя из оце­ноч­ной сто­имос­ти пред­ме­та за­лога, а не из га­ран­ти­рован­ной кво­ты, не ус­та­новив ка­ких-ли­бо осо­бых об­сто­ятель­ств, от­но­сящих­ся к до­му и зе­мель­но­му учас­тку, пре­дан­ных ре­ги­ональ­но­му фон­ду и поз­во­ля­ющих уве­личить сум­му ком­пенса­ции. Мне так же пред­став­ля­ет­ся вер­ным под­ход Вер­ховно­го су­да, ко­торый для пре­дот­вра­щения во­локи­ты не стал воз­вра­щать де­ло в кас­са­ци­он­ный суд для рас­смот­ре­ния кас­са­ци­он­ных жа­лоб по су­щес­тву, че­го кас­са­ци­он­ный суд не сде­лал, так как прек­ра­тил по ним про­из­водс­тва, а рас­смот­рел кас­са­ци­он­ные жа­лобы по су­щес­тву и нап­ра­вил де­ло на но­вое рас­смот­ре­ние в пер­вую ин­стан­цию.

Юрий Пус­то­вит

ад­во­кат, уп­равля­ющий пар­тнер Ад­во­кат­ское бю­ро «ЮГ»

В Арбитражный суд Краснодарского края вернулся на пересмотр иск компании «Стройинвест», строящей в селе Лермонтово Туапсинского района гостиничный комплекс с аквапарком. Компания пока построила только аквапарк и требует от властей предоставить ей землю под ним в аренду на 49 лет без торгов. Юристы считают, что строительства водных горок и бассейнов аквапарка недостаточно для долгосрочной аренды земли в обход аукциона.

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа отправил на пересмотр иск ООО «Стройинвест» к администрации Краснодарского края, требующего заключить с ним договор долгосрочной аренды земельного участка в селе Лермонтово Туапсинского района. Компания намеревается получить землю под возведенным ею аквапарком в аренду на 49 лет без торгов. Слушания в Арбитражном суде Краснодарского края назначены на 1 ноября, сообщается в арбитражной картотеке.

Как следует из материалов дела, земельный участок площадью более 2,5 га относится к землям поселений с видом разрешенного использования под строительство гостиничного и торгового комплексов. Собственником земли является Краснодарский край, а арендатором с 2004 года — ООО «Стройинвест». В 2017 году участок был предоставлен в аренду в очередной раз сроком на три года, а в 2019-м компания заключила с краевым минкурортов и властями Туапсинского района инвестсоглашение о строительстве в Лермонтово аквапарка стоимостью 0,5 млрд руб. В настоящее время возведены водные горки, бассейны, нежилые здания, а также недостроенные спальные корпуса (степень готовности 12%). Аквапарк уже отработал летний сезон.

Будучи собственником объектов аквапарка, «Стройинвест» попросила предоставить земельный участок без торгов в аренду на 49 лет для завершения реализации инвестпроекта, пояснив, что задержка в строительстве гостиничного и торгового комплексов была вызвана эпидемиологической обстановкой 2020 года

Краевые власти в просьбе отказали, мотивировав это тем, что уже предоставляли участок в аренду, а повторное предоставление земли в этих же целях невозможно. Кроме того, они заявили о недоказанности соразмерности испрашиваемого земельного участка площади, необходимой для эксплуатации расположенных на нем зданий и рекреационных сооружений.

Тогда компания пошла в суд и выиграла дело. Однако заместитель Генерального прокурора РФ обжаловал решение в кассационном суде, указав в жалобе, что общество за 19 лет не смогло использовать участок в предусмотренных законом целях (строительство гостиничного и торгового комплексов). Кроме того, он заявил, что размещенные на спорной территории сооружения имеют признаки самостроев. ООО «Стройинвест» в свою очередь ссылается на зарегистрированные права собственности на объекты, а также инвестиционное соглашение о строительстве аквапарка и настаивает на заключении договора долгосрочной аренды.

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа согласился с Генпрокуратурой и краевыми властями, указав, что собственник аквапарка действительно имеет исключительное право на долгосрочную аренду участка, на котором находится недвижимость, но только в пределах площади, необходимой для эксплуатации объекта, а также для достижения цели аренды, которая не может быть произвольно изменена. Возведение только объекта вспомогательного использования, которым является аквапарк, без основного здания гостиничного комплекса не влечет, по мнению суда, возникновения исключительного права на аренду земли без торгов.

Управляющий партнер адвокатского бюро «Юг» Юрий Пустовит считает, что если государственная земля предоставлена под строительство определенного объекта, то выкупить эту землю или оформить на нее долгосрочную аренду без торгов можно только если этот объект построен.

«В данном деле земельный участок предоставлен под строительство гостиничного комплекса. Однако нижестоящие суды не разобрались, была ли построена гостиница, установив только факт постройки вспомогательных по отношению к ней объектов. Однако их наличия для выкупа участка или долгосрочной аренды в обход публичных торгов недостаточно. Инвестиционного соглашения о строительстве аквапарка также недостаточно, потому что это не может изменить вид разрешенного использования земли»,— поясняет адвокат.

По мнению одного из адвокатов, в данном деле Верховный Суд затронул вопрос о том, вправе ли дилер взыскать в порядке регресса с дистрибьютора убытки, причиненные в результате удовлетворения таким дилером требования покупателя-потребителя по передаче некачественного товара, включая возможность компенсации выплаченного потребительского штрафа, морального вреда и иных подобных расходов. Другой счел, что ВС правильно указал судам на необходимость четко разграничить, за что в таких спорах отвечает истец, а за что – ответчик.

Верховный Суд опубликовал Определение № 305-ЭС23-9211 по делу № А40-111612/2022, в котором он разбирался в нюансах ответственности дистрибьютора перед автодилером за поставку некачественного автомобиля, проданного в розницу.

В феврале 2012 г. АО «ЧЕРИ АВТОМОБИЛИ РУС» и ООО «АВТОСТАР» (впоследствии переименовано в ООО «Центр оформления дорожных происшествий “Радар”») заключили дилерское соглашение, предметом которого стали продажа и обслуживание на территории РФ автомобилей и деталей, произведенных предприятием CHERY AUTOMOBILE CO, LTD или предприятиями, имеющими право производить автомобили под товарным знаком CHERY. Таким образом, «АВТОСТАР» стал автодилером и получил право продавать и обслуживать в России все модели автомобилей CHERY, обозначенные в приложении к соглашению. Для реализации совместных целей продажи автомобилей и деталей в РФ стороны решили согласовывать годовые план поставки и объем продаж. Соглашением также были введены в действие гарантийная политика и руководство по гарантийным процедурам, регулирующие общие условия предоставления гарантий на автомобили и детали марки CHERY, а также обязательства по гарантийному обслуживанию.

В рамках дилерского соглашения «ЧЕРИ АВТОМОБИЛИ РУС» реализовало автодилеру автомобиль CHERY, который в октябре 2018 г. был продан Равилю Ибрагимову. Далее суд общей юрисдикции удовлетворил иск этого гражданина о взыскании с ЦОДП «Радар» 1,3 млн руб. убытков, а также компенсации морального вреда, расходов на оплату экспертизы и потребительского штрафа ввиду наличия в приобретенном ТС многочисленных недостатков. Кроме того, указанным решением с автодилера в пользу межрегиональной общественной организации по защите прав потребителей «Блок-пост» был взыскан штраф в 333 тыс. руб. В удовлетворении требований Ибрагимова о взыскании этих денежных сумм с ответчика солидарно с АО «ЧЕРИ АВТОМОБИЛИ РУС» было отказано. Апелляция оставила решение в силе.

Автодилер выплатил присужденные денежные средства Ибрагимову и МРОО ЗПП «Блок-пост», а далее предъявил «ЧЕРИ АВТОМОБИЛИ РУС» претензию, в которой потребовал возмещения убытков в 2 млн руб., вызванных поставкой автомобиля, имеющего производственные недостатки. Отказ получателя претензии удовлетворить такие требования послужил причиной для подачи автодилером иска в Арбитражный суд г. Москвы.

Суд удовлетворил иск со ссылкой на наличие в автомобиле существенных производственных недостатков, возникших до его передачи истцу. Он также отметил, что поставка дистрибьютором некачественного товара влечет для дилера необходимость осуществления компенсационных выплат потребителям и возникновение у него убытков. АСГМ также учел условия гарантийной политики и руководства по гарантийным процедурам, согласно которым «ЧЕРИ АВТОМОБИЛИ РУС» несет обязательства перед дилером по возмещению расходов, связанных с гарантийным ремонтом, и счел, что эти условия в полной мере применимы к вопросу о компенсации расходов дилера при возврате дистрибьютору автомобиля с недостатками. Впоследствии апелляция и кассация поддержали данное решение.

Не согласившись с решениями судов, «ЧЕРИ АВТОМОБИЛИ РУС» обжаловало их в Верховный Суд. Изучив кассационную жалобу, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС отметила, что в рассматриваемом деле между сторонами сложились правоотношения по поставке товаров, регулируемые § 3 гл. 30 ГК РФ, на которые общие положения ДКП, касающиеся помимо прочего последствий несоблюдения продавцом требований к качеству товара, распространяются с изъятиями и дополнениями, установленными иными положениями Кодекса. Эти изъятия и дополнения касаются не только последствий поставки товаров ненадлежащего качества (ст. 518 ГК), но и распределения рисков, связанных с возможными претензиями по качеству со стороны конечного потребителя, если товар приобретается покупателем, осуществляющим предпринимательскую деятельность, для реализации в розничной торговле.

Нижестоящие суды, заметил ВС, не дали должной оценки доводам ответчика относительно оснований, вида и объема предъявленных потребителем требований к ООО ЦОДП «Радар» и, как следствие, неправильно определили права и обязанности дистрибьютора и дилера по соглашению между ними. Выплаты потребителю, осуществленные автодилером по основаниям, предусмотренным Законом о защите прав потребителей, связаны с заключенным между ними договором розничной купли-продажи ТС. Согласно п. 16.1 дилерского соглашения дилер принимает на себя обязательства перед конечными покупателями в отношении качества автомобилей/деталей в соответствии с условиями ответственности за качество (приложение № 7) или на более выгодных для покупателей условиях.

«Суды не учли, что потребителя и продавца связывали обязательственные правоотношения, возникшие из договора розничной купли-продажи автомобиля, которые регулируются в том числе Законом о защите прав потребителей, предоставляющим покупателю (потребителю) больший объем прав, чем ООО ЦОДП “Радар” имеет во взаимоотношениях со своим поставщиком (дистрибьютором). ООО ЦОДП “Радар”, являясь субъектом предпринимательской деятельности, самостоятельно определяет порядок и способы реализации товаров (в том числе в кредит), особенности претензионной работы, поэтому участие общества в правоотношениях по розничной купле-продаже автомобилей марки CHERY не изменяет его прав в рамках дилерского договора и не может служить основанием для переложения на АО “ЧЕРИ АВТОМОБИЛИ РУС” как на дистрибьютора всех расходов, которые общество несет перед потребителями в силу их особого правового статуса, гарантированного законом, и которые относятся к собственным рискам общества как продавца товара конечному потребителю», – отмечается в определении.

Сложившиеся между сторонами правоотношения на основании дилерского соглашения носят самостоятельный характер, поэтому при разрешении этого дела нижестоящим судам нужно было установить, какие денежные средства в составе заявленных ЦОДП «Радар» убытков относятся к требованиям, основанным на действующим между ними договоре и положениях ст. 15, 475 и 518 ГК, а какие обусловлены ведением автодилером собственной предпринимательской деятельности по розничной продаже автомобилей и его поведением в отношениях с потребителями, влекущим основания ответственности, пояснила Экономколлегия.

Так, в составе убытков на сумму в 2 млн руб. ЦОДП «Радар» была предъявлена к взысканию с «ЧЕРИ АВТОМОБИЛИ РУС» не только стоимость некачественного автомобиля на сумму в 1 млн руб., но и уплаченные потребителем проценты по кредиту, страховые премии по договорам страхования ТС, страхования жизни и GAP страхованию, а также компенсация потребителю морального вреда, потребительский штраф, расходы на оплату экспертизы и уплату госпошлины. Суды должны были определить, какие из расходов ЦОДП «Радар» были связаны исключительно с его индивидуальной ответственностью перед потребителем согласно Закону о защите прав потребителей (в том числе в связи с отказом от добровольного удовлетворения требований потребителя), а какие дилер понес вынужденно из-за передачи ему некачественного автомобиля в рамках дилерского соглашения. Без точного определения состава убытков, заявленных истцом, и правовой квалификации включенных в убытки денежных сумм нельзя правильно разрешить вопрос о размере убытков, подлежащих возмещению за счет «ЧЕРИ АВТОМОБИЛИ РУС», подчеркнул ВС.

«Кроме того, взыскав сумму убытков в заявленном размере, суды не определили судьбу автомобиля, который, как следует из объяснений, имеющихся в материалах дела и данных в судебном заседании представителями сторон, находится у дилера», – заключил Верховный Суд, отменяя решения нижестоящих инстанций и возвращая дело в АСГМ на новое рассмотрение.

Партнер АБ «Павел Хлюстов и Партнеры» Яна Чернобель в комментарии «АГ» отметила, что в этом деле Верховный Суд затронул вопрос о том, вправе ли дилер взыскать в порядке регресса с дистрибьютора убытки, причиненные в результате удовлетворения дилером требования покупателя-потребителя по передаче некачественного товара, включая возможность компенсации выплаченного потребительского штрафа, морального вреда и иных подобных расходов. «Ранее арбитражные суды округов не всегда единообразно разрешали подобные споры, что позволяет отметить дополнительную значимость принятого ВС определения. В рамках рассмотренного спора нижестоящие суды, предоставив продавцу (дилеру) возможность в полном объеме компенсировать все потери за счет поставщика (дистрибьютора), не учли различия и самостоятельный характер отношений “дистрибьютор – дилер” и “дилер – потребитель”», – пояснила она.

Адвокат добавила, что в отношениях с потребителем дилер несет самостоятельную ответственность, которая регулируется в том числе Законом о защите прав потребителей. «Потребитель как более слабая сторона правоотношений в силу указанного закона обладает большим объемом прав, нежели дилер как профучастник рынка, во взаимоотношениях с поставщиком (дистрибьютором). В свою очередь, возможные претензии дилера в связи с некачественным товаром регулируются положениями ГК и дилерского соглашения. В связи с этим Экономколлегия ВС обоснованно указала на разграничение такой ответственности и невозможность дилера, осуществляющего самостоятельную предпринимательскую деятельность по розничной продаже, в полном объеме перекладывать на дистрибьютора все расходы, понесенные при продаже некачественного товара. Возложение таких дополнительных расходов, как потребительский штраф и компенсация морального вреда, исключительно на дилеров требует от них более взвешенного подхода в претензионной работе с потребителями», – подчеркнула Яна Чернобель.

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко полагает: ошибка нижестоящих судов была в том, что они автоматически полностью перенесли на ответчика взысканную покупателем с автодилера денежную сумму.

«Между тем этого делать нельзя, так как часть взысканных с дилера расходов либо возникли исключительно по причине его действий, в том числе вызванных отказом добровольно удовлетворить требования потребителя (например, штраф по ст. 13 Закона о защите прав потребителей), либо даже если и не зависели от его действий (например, моральный вред), но являются исключительно рисками предпринимательской деятельности дилера, которые относятся только на него и не могут быть переложены на ответчика. По этим причинам ВС правильно отменил вынесенные по делу судебные акты и указал нижестоящим судам на необходимость четко разграничить, за что в таких спорах отвечает истец, а за что – ответчик», – резюмировал он.

В ходе банкротства ООО «Мясокомбинат(МК) "Брюховецкий"» суд привлек к субсидиарной ответственности на 38 млн руб. нынешнего учредителя МК Александра Пятакова, а также к ответствености на 700 тыс. руб. экс-владельца общества Виктора Савченко и его сына Петра Савченко, занимавшего должность директора комбината. В 2014 году предприниматели перезапустили простаивавший комбинат, но не смогли рассчитаться с московской компанией «Селена» за приобретение производственного комплекса МК. В результате предприятие обанкротилось, оставив крупную задолженность по налогам.

Как стало известно «Ъ-Юг», пятнадцатый апелляционный арбитражный суд оставил без изменений решение Арбитражного суда Краснодарского края (АСКК) о привлечении к субсидиарной ответственности владельца и бывшего директора ООО «Мясокомбинат (МК) "Брюховецкий"» Александра Пятакова на 38 млн руб., а также о привлечении бывшего учредителя общества Виктора Савченко и его сына Петра Савченко, экс-директора комбината, к ответственности на 700 тыс. руб. Судебный акт опубликован в картотеке суда. Решение АСКК обжаловали ФНС и конкурсный управляющий Игорь Добряков, которые настаивали на взыскании всей суммы задолженности (38,7 млн руб.) с троих ответчиков. Однако суд пришел к выводу, что основная вина в доведении предприятия до банкротства лежит на Александре Пятакове, поскольку большая часть проблемной задолженности возникла именно в период его руководства комбинатом (с августа 2016 года).

Мясокомбинат «Брюховецкий», запущенный в эксплуатацию в 1929 году, был остановлен в 2010 году. В 2014 году предприятие возобновило работу с новым владельцем: ростовский предприниматель Виктор Савченко (в начале двухтысячных – соучредитель ЗАО «Мясоптицекомбинат "Матвеево-Курганский"») зарегистрировал в Краснодарском крае ООО «Мясокомбинат "Брюховецкий"».

В 2015 году выручка организации составила 85,5 млн руб., чистый убыток — 21,1 млн руб., затем выручка стала снижаться и в 2018 году (последние опубликованные данные) упала до 2,8 млн руб. В январе 2019 года ФНС инициировала банкротство общества, в декабре того же года суд признал мясокомбинат «Брюховецкий» несостоятельным.

Управляющий Игорь Добряков, проанализировав финансово-хозяйственную деятельность предприятия, выявил ряд подозрительных действий руководства, которые он расценил как признаки преднамеренного банкротства. Выяснилось, что в 2014 году имущественный комплекс комбината (шесть цехов, холодильник, гараж, склады, лаборатория, объекты инженерной инфраструктуры) принадлежал московскому ООО «Селена».

МК «Брюховецкий» договорился о покупке имущества в рассрочку по цене 74 млн руб. и заплатил задаток в сумме 24 млн руб., однако рассчитываться с ООО «Селена» не стал.

При этом, как полагает управляющий, учредители компании располагали достаточными средствами, чтобы оплатить стоимость недвижимости. В итоге продавец отказался от сделки и оставил актив за собой, но руководство «Брюховецкого» не потребовало вернуть аванс.

Суд согласился с доводами управляющего Добрякова о том, что в результате противоправных действий топ-менеджеров МК «Брюховецкий» лишился имущества, а также средств, выплаченных в качестве задатка.

Финансовые проблемы комбината привели к образованию у него крупной задолженности по налогам, кроме того, ущерб был нанесен контрагентам МК. В частности, фирма «Эвтихия», поставлявшая на комбинат сырье для выработки мясопродуктов по заказу МВД, не получила заказанную партию товара.

По данным администрации Брюховецкого района, производственное мощности мясокомбината в настоящее время используются для выпуска консервов по заказу силовых структур.

Эксперты не усматривают в ситуации однозначного указания на преднамеренное банкротство ООО «Мясокомбинат "Брюховецкий"». Партнер адвокатского бюро «Юг» Сергей Радченко отмечает, что, что из содержания судебных актов не до конца понятно, что происходило между мясокомбинатом и ООО «Селена», собственником имущества.

«Если справедливо утверждение конкурсного управляющего о том, что Виктор Савченко и Александр Пятаков имели возможность оплатить имущество, но не сделали этого, то из этого факта можно сделать вывод, что они действовали в ущерб обществу. Сказать, что они тем самым сознательно обанкротили мясокомбинат, нельзя, так как с заявлением о банкротстве мясокомбината в суд обратилась не «Селена», а ИФНС. Утрата мясокомбинатом задатка в отношениях с «Селеной» лишь ухудшило положение общества и сделало невозможным расчет с кредиторами. В 2014 году, когда проект начинался, субсидиарная ответственность еще не была актуальной тенденцией и возможно, руководители предприятия рассчитывали на то, что их рискованное экономическое поведение не даст повода для взыскания с них возникших по их вине долгов мясокомбината», – пояснил Сергей Радченко.

Апелляционный суд в Москве рассмотрит жалобу главы Фонда борьбы с коррупцией (ФБК признан экстремистской организацией и запрещен, признан иностранным агентом, ликвидирован) Марии Певчих (признана иностранным агентом) на решение по спору с кубанским бизнесменом Олегом Дерипаской. В первой инстанции миллиардер выиграл иск и обязал оппонента публично опровергнуть слова о его участии в залоговых аукционах. Истец настаивает на том, что эти сведения являются порочащими. Эксперты полагают, что есть все шансы на пересмотр дела, поскольку бизнесмен ссылается на точки зрения отдельных лиц и выводы Счетной палаты, которые не уполномочены давать негативную оценку сказанному.

Девятый апелляционный суд в Москве рассмотрит жалобу председателя совета директоров ФБК Марии Певчих на судебное решение, обязавшее ее опубликовать опровержение информации о якобы участии бизнесмена Олега Дерипаски в залоговых аукционах. Об этом сообщается в арбитражной картотеке. Заседание суда назначено на 17 октября.

Ранее житель Краснодарского края Олег Дерипаска выиграл дело о защите чести, достоинства и деловой репутации к Марии Певчих из-за интервью, которое журналист дала блогеру Юрию Дудю (признан иностранным агентом) в феврале текущего года. Арбитражный суд Москвы признал недействительными сведения о том, что господин Дерипаска участвовал в залоговых аукционах в 1990-х годах, и обязал госпожу Певчих опубликовать опровержение своих слов на YouTube-канале «Популярная политика», а резолютивную часть судебного акта в газете «Коммерсантъ». Однако госпожа Певчих не согласилась с решением и обжаловала его в вышестоящей инстанции.

Адвокат Олега Дерипаски Алексей Мельников рассказал «Ъ-Кубань», что доводы апелляционной жалобы, поданной Марией Певчих, сводятся к обсуждению общих политических вопросов. «Сторона ответчика в суде, на наш взгляд, говорит на разные политические темы общего плана, но только не о предмете доказывания, и мы считаем, что ее доводы не имеют правового значения. Самое главное — был ли факт участия в залоговых аукционах или его не было? Мы доказали, что ни Олег Владимирович, ни его компании в залоговых аукционах не участвовали. Наша позиция заключается в том, что общество считает, что эти залоговые аукционы — неконкурентная, несправедливая форма получения государственной собственности»,— говорит господин Мельников.

Кроме того, по словам адвоката, есть выводы Счетной палаты, которая назвала залоговые аукционы фактически преступлением, выяснив, кроме прочего, что эта госсобственность была реализована по заниженным ценам и без конкуренции. «Относительно того, что информация, озвученная в интервью, является порочащей, есть разъяснения Верховного суда о том, что таковой следует считать сведения о неэтичном поведении в бизнесе или о нарушении закона»,— отмечает Алексей Мельников.

Управляющий партнер адвокатского бюро «Юг» Юрий Пустовит полагает, что позиция истца в деле небезупречна и с юридической точки зрения апелляционное рассмотрение имеет перспективу.

«В распространенных ответчиком сведениях об участии истца в залоговых аукционах в 1995 году нет признака порочности, то есть нет обвинений в совершении противоправного или аморального поступка. Довод истца о том, что притворность заключенных по результатам аукционов сделок подтверждена Счетной палатой РФ, критики не выдерживает: притворность — это основание недействительности сделки (ст. 170 ГК РФ, действовавшая, кстати, в 1995 году). Признать сделку недействительной может только суд, Счетная палата таких полномочий не имеет. Ни один суд залоговые аукционы недействительными не признавал. В подтверждение аморальности истец ссылается на точки зрения отдельных журналистов, изложенных в отдельных СМИ. Между тем данные публикации — это лишь частные мнения отдельных лиц, не обладающих общепризнанным моральным авторитетом решать, что аморально, а что нет. По этой причине решение должно быть отменено, в иске отказано»,— резюмирует он.

Комментируя возможные последствия процесса, господин Мельников пояснил, что если решение суда, которое фактически даст негативную оценку сделкам, совершенным по итогам залоговых аукционов, будет оставлено апелляцией без изменения и вступит в законную силу, оно все равно не сможет стать опорным для других дел о пересмотрах итогов приватизации.

«У нас преюдициальную силу решения судов имеют только по спорам с теми лицами, которые были участниками процесса. Кроме того, уже прошел установленный Гражданским кодексом десятилетний срок исковой давности для оспаривания подобных сделок»,— резюмировал адвокат.

Рынок юридических услуг Краснодарского края в свете последних событий в стране трансформировался под новые запросы клиентов. К юристам стали чаще обращаться за защитой бизнеса от санкций и за сопровождением сделок по выкупу активов уходящих из России западных фирм. Простые граждане, по оценке экспертов, из-за падения доходов стали пользоваться услугами юристов по остаточному принципу, чаще обращаться по вопросам мобилизации и призыва, а также консультироваться по вопросам эмиграции. Еще один тренд — зарождение кибернаправления в юриспруденции.

Новые практики

В условиях санкционного давления на экономику России и ухода западных компаний с российского рынка кубанские юридические фирмы осваивают ряд новых направлений. В частности, они получают запросы на защиту заграничной собственности граждан, помощь в релокации бизнеса в «дружественные» юрисдикции и реструктуризацию коммерческой деятельности с целью ее защиты от санкций. Об этом «G» рассказали в Краснодарском региональном отделении Ассоциации юристов России (КРО АЮР). Заместитель председателя отделения Павел Каленский отмечает, что актуальными направлениями деятельности юристов сейчас становятся борьба за перевод споров из иностранных арбитражей в российские суды, а также правовое обеспечение внешнеэкономической деятельности. Здесь речь идет прежде всего о расторжении контрактов, изменении их условий, разрешении логистических проблем, обеспечении возможностей закупки сырья, оборудования и комплектующих из стран Европы и США через механизмы параллельного импорта.

Управляющий партнер адвокатского бюро «Юг» Юрий Пустовит рассказал «G», что в поиске путей обхода санкций российский бизнес устремился в юрисдикции, на которые ранее большого внимания не обращал: это Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ), Турция, Казахстан, Узбекистан, Армения и некоторые другие страны. «Там россияне активно регистрируют компании, открывают счета в банках. Через эти компании ведется торговля с недружественными государствами. Многие наши юристы устремились открывать офисы вслед за своими клиентами, иногда вступая в бизнес-партнерство с местными консультантами»,— говорит он.

Господин Каленский добавляет, что переориентация на поставки товаров из недружественных стран добавляет работы юристам, специализирующимся на новых направлениях торговли. Статистика показывает рост числа хозяйственных операций с азиатскими странами: Китаем, Индией, Турцией, ОАЭ. Вместе с тем, по его словам, у бизнеса возросла необходимость оценивать риски заключения и исполнения контрактов с иностранными контрагентами и возможные риски, связанные со «вторичными санкциями». Также юристы привлекаются в споры, возникшие вследствие невозможности оплаты по договорам, срывов контрактов и возникновения иных форс-мажоров, отмечает он.

Работа с иностранным «наследием»

По данным кубанского отделения АЮР, актуальными направлениями сейчас являются арендные споры с международными участниками рынка, приостановившими деятельность в России, приобретение отечественным бизнесом иностранных активов уходящих из РФ компаний, привлечение к субсидиарной ответственности иностранных учредителей в рамках банкротных процедур.

Юрий Пустовит рассказывает, что в его фирму сейчас обращаются за проведением юридических проверок компаний, уходящих с российского рынка и продающих свои активы российским инвесторам (нередко ими выступают российские госбанки) или местному менеджменту. Сейчас, как правило, такие сделки предусматривают возможность обратного выкупа бизнеса через два года. Большой интерес к покупке российских активов уходящих иностранных компаний проявляют инвесторы из Китая, Турции и Казахстана. Эти сделки также требуют юрсопровождения.

Помимо этого, по его словам, нередко исполнение западных санкций руководителями дочерних иностранных компаний образует состав уголовных преступлений по российскому праву. Не допускать подобных нарушений также помогают наши юристы.

Но в целом, отмечает адвокат, общий тренд заключается в постепенном изменении клиентского пула. Иностранных компаний в клиентском портфеле юрфирм становится все меньше, число заказов от госкомпаний, напротив, возросло. «У них обычно крупные бюджеты на юридическое сопровождение и амбициозные цели, даже в сегодняшние непростые времена. Но работать с таким клиентом очень непросто. Фактически это работа не с менеджментом, а с госслужащими: в ней есть много своих ограничений и сложностей, бюрократии, совещаний, но это неотъемлемая часть, и с этим приходится мириться, если вы хотите работать с этим сегментом бизнеса»,— говорит он.

Консультации по эмиграции

Адвокат Александр Якимович из Краснодара отмечает, что за последний год существенно актуализировались запросы от граждан на сопровождение по вопросам мобилизации и призыва, вытекающие из этого консультации по вопросам эмиграции, приобретения иностранного гражданства и вывоза капитала. «До 2021 года это были разовые запросы "на всякий случай", а в 2022 и 2023 годах они стали систематическими и конкретными: "в течение месяца", с указанием определенной страны»,— говорит юрист.

Юрий Пустовит рассказывает, что волна частичной мобилизации привела к появлению во многих юрфирмах специалистов по законодательству о воинской службе. Для крупнейших из них это стало чем-то вроде работы pro bono с целью помочь клиентам разобраться в несвойственном бизнесу регулировании, стремительно появляющихся новых нормах об административной и уголовной ответственности, в том числе и для руководителей организаций.

Он также подтвердил большой спрос на услуги миграционных юристов. «Не так много стран сохранили свои иммиграционные программы для россиян, но те, что остались, дали довольно высокую нагрузку соответствующим специалистам»,— поясняет он.

Право просачивается в IT

Адвокат Гор Казарян отмечает еще один наметившийся тренд — это зарождение кибернаправления в юриспруденции. Законодательство здесь только начинает формироваться. Речь идет о появлении в гражданском законодательстве норм о производстве IT-продуктов, цифровом рубле как платежном средстве, норм о цифровых финансах и криптовалютах. Кроме того, развитие IT-направления, появление IT-продуктов постепенно приведет к необходимости их правовой защиты, но пока сам корпус законодательства сформирован только на самом базовом уровне, говорит он.

«Однако законодательная база — это еще не все. Нам предстоит дождаться соответствующей судебной практики, которой только предстоит сформироваться в Верховном суде. И наконец, всю эту работу и по защите прав IT-компаний, и по представительству в судах предстоит делать конкретным специализирующимся на IT-тематике юристам. А они только начинают появляться, пока их единицы, но, уверен, дальше мы, в том числе на Кубани, увидим, что их будет становиться все больше»,— считает господин Казарян.

Сэкономить на помощи

Большинство опрошенных участников рынка юридических услуг рассказали «G», что главная на сегодняшний день проблема для рынка юридических услуг — его сжатие — является производной от общей экономической ситуации в стране, вызывающей проблемы у бизнеса.

Гор Казарян отмечает, что сжатие рынка произошло, по всей видимости, из-за того, что он находится в прямой зависимости от состояния клиента. А доходы и многих компаний, и физических лиц сегодня упали. Но если организации, хоть и в урезанном виде, продолжают нанимать юристов, то граждане обращаются к ним по остаточному принципу — «когда проблема окончательно настигнет».

«Сегодня у бизнеса очень короткий горизонт планирования, на него наложено огромное количество санкций, нет понимания того, что будет происходить дальше в стране. Бизнес сегодня не понимает, стоит ли ему тратить деньги на юристов и решение юридических проблем или лучше поместить их в сумочку и повесить ее на электросамокат, развернутый в сторону условного Верхнего Ларса»,— рассказывает Юрий Пустовит.

Об аналогичных проблемах говорит и Александр Якимович. «Рынок юридических услуг продолжает стагнировать во всех отношениях. Продолжает уменьшаться количество действующих субъектов предпринимательской деятельности. Самые частые обращения за помощью в 2023 году — споры, прямо или косвенно связанные с банкротством»,— отмечает он.

В рамках банкротства ООО «Лафер-Юг» суд утвердил мировое соглашение. По условиям соглашения требования двух кредиторов — Городецкой В.М. (30,8 млн рублей) и Самсонова А.И. (149 тыс. рублей) — погашаются в полном объеме деньгами с учетом всех процентов и установленных судом штрафных санкций. А требования остальных кредиторов (более 570 млн рублей) подлежат удовлетворению в неденежной форме путем передачи им в общую долевую собственность незавершенного строительством нежилого здания. Поскольку стоимость имущества превышает размер требований части кредиторов, последние обязаны перечислить разницу в стоимости должнику. Единственный участник должника, кредитор, подавший заявление о намерении погасить требования кредиторов, а также аффилированные кредиторы, требования которых были субординированы, пожаловались в Верховный суд, который отказался утверждать мировое соглашение и направил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции (дело А32-26161/2019).

Фабула

ООО «Лафер-Юг» было признано банкротом. В ноябре 2022 года собрание кредиторов должника приняло решение об утверждении отчета конкурсного управляющего и заключении мирового соглашения.

Размер обязательств должника перед кредиторами, требования которых были включены в реестр на дату проведения собрания кредиторов, составил 546,5 млн рублей. Из них 525 млн рублей основного долга и 21,4 млн рублей финансовых санкций. Задолженность по мораторным процентам – 60,4 млн рублей.

Исполняющий обязанности конкурсного управляющего ООО «Лафер-Юг» обратился с заявлением об утверждении мирового соглашения.

Мировым соглашением было предусмотрено, что требования кредиторов Городецкой В.М. (30,8 млн рублей) и Самсонова А.И. (149 тыс. рублей) погашаются в полном объеме денежными средствами с учетом всех процентов и установленных судом штрафных санкций.

Требования остальных кредиторов (более 570 млн рублей) подлежат удовлетворению в неденежной форме путем передачи им в общую долевую собственность незавершенного строительством нежилого здания.

Поскольку стоимость имущества превышает размер требований части кредиторов, последние обязаны перечислить разницу в стоимости должнику.

Суд установил, что у ООО «Лафер-Юг» отсутствует задолженность по требованиям кредиторов первой и второй очереди. При этом мировое соглашение содержит ясные и определенные условия о сроках погашения задолженности для всех конкурсных кредиторов, чьи требования рассмотрены судом, признаны обоснованными и включены в реестр.

Суд первой инстанции, с которым согласился суд округа, утвердил мировое соглашение и прекратил производство по делу о банкротстве.

Однако КОО «Тобит Энтрерпрайзес лимитед», Александр Ермоленко, Роман Сугасян, ООО «СТ-Логан» и ООО «Компания «СК-Креатив» пожаловались в Верховный суд, который решил рассмотреть спор.

Что решили нижестоящие суды

Утверждая мировое соглашение, суд первой инстанции, с выводами которого согласился суд округа, исходил из того, что данное соглашение соответствует предъявляемым законом о банкротстве требованиям, одобрено собранием кредиторов должника и экономически обосновано.

При этом суд отметил, что денег, которые поступят от кредиторов в соответствии с условиями мирового соглашения, будет достаточно для проведения расчетов со всеми кредиторами должника. После исполнения мирового соглашения у должника останется имущество для продолжения хозяйственной деятельности.

Что думает заявитель

В кассационных жалобах КОО «Тобит Энтрерпрайзес лимитед» (единственный участник должника), Сугасян (подавший заявление о намерении погасить требования кредиторов), общества «СТ-Логан» и «СК-Креатив» (аффилированные кредиторы, требования которых признаны подлежащими погашению до ликвидационной квоты) указали на:

• передачу имущества по заниженной стоимости при наличии потенциальных покупателей, готовых приобрести его по значительно более высокой стоимости,
• отсутствие одобрения мирового соглашения как крупной сделки его участником,
• непринятие судом мер по рассмотрению заявлений о намерении удовлетворить требования кредиторов.

Ермоленко в кассационной жалобе сослался на отсутствие у должника права на часть спорной недвижимости.

Что решил Верховный суд

Судья ВС Д.В. Капкаев счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию.

Что в теории

ВС напомнил, что реализация любого реабилитационного плана в деле о банкротстве не должна ухудшать положение возражавших против его утверждения кредиторов по сравнению с тем, как если бы имущество должника продавалось в ликвидационной процедуре (принцип реабилитационного паритета).

При этом, как правило, кредиторы по-разному относятся к дальнейшей судьбе должника. Часть из них считает целесообразным вернуть должника к его основной деятельности и для этого готовы пойти на ряд уступок экономического характера (дисконт, рассрочка, отсрочка и т. п.). Тогда как иные кредиторы, не усматривая перспективы такого варианта развития событий (например, в связи с недоверием к контролирующим должника лицам), настаивают на немедленной продаже активов должника и распределении выручки.

Имеющиеся между кредиторами разногласия устраняются посредством проведения голосования и основываются на предусмотренном законом принуждении меньшинства кредиторов большинством (лиц, обладающих большим количеством требований к должнику (в денежном выражении)).

Однако количественное превосходство не должно позволять кредиторам, обладающим большим числом голосов, принимать произвольные решения. При утверждении мирового соглашения суд обязан проверить его на предмет соответствия принципу реабилитационного паритета, обеспечения возврата должника к нормальной хозяйственной деятельности. Помимо этого суд должен оценить экономическую обоснованность и целесообразность содержащихся в соглашении условий, степень вероятности их исполнения с учетом требований разумности и рыночной конъюнктуры.

Процедура утверждения мирового соглашения в любом случае обязана обеспечивать защиту меньшинства кредиторов от действий большинства, а также сохранить баланс интересов вовлеченных в процедуру лиц.

По существу

По мнению заявителей, спорное здание является основным и единственным ликвидным активом должника. Поэтому его передача в пользу кредиторов делает невозможным продолжение хозяйственной деятельности должника. Фактически под видом мирового соглашения большинство кредиторов договорилось о распределении всех активов должника с лишением его имущественной базы, то есть по сути произошла ликвидация должника с распределением имущества (отступное) без торгов конкретным лицам, что вступает в противоречие с природой мирового соглашения как реабилитационной процедуры.

При этом ссылка судов на то, что у должника останутся выплаченные кредиторами деньги, составляющие разницу между стоимостью имущества и размером погашенных требований, не свидетельствует о направленности утвержденного соглашения на сохранение бизнеса. Сами по себе денежные средства не являлись имущественной базой хозяйственной деятельности должника, участвовавшего в сфере строительства и оборота недвижимости.

Кроме того, суды не обозначили отличия между такими последствиями мирового соглашения и последствиями, достигаемыми при реализации имущества в конкурсном производстве.

Также заявители обращали внимание на передачу имущества кредиторам по существенно заниженной стоимости, которая не соответствует рыночной цене здания (готовность строительства на момент составления оценки – 90%). В качестве подтверждения среди прочего указывалось на участие в торгах по реализации земельного участка и здания с начальной ценой в 712 млн рублей (которые впоследствии отменены организатором) лиц, внесших задаток и готовых приобрести здание по более высокой стоимости, чем та, по которой здание передано кредиторам по мировому соглашению.

Таким образом, по мнению СКЭС, целесообразность условий мирового соглашения по сравнению с тем, что было бы получено кредиторами в банкротных процедурах, а также вероятность восстановления платежеспособности должника поставлены под сомнение с приведением соответствующих доводов, которые судами не проверены.

Также суды не приняли меры по рассмотрению заявлений о намерениях удовлетворить требования кредиторов к должнику. Первое заявление о намерении поступило в суд более чем за полтора года до рассмотрения заявления об утверждении мирового соглашения, но так и не было рассмотрено судом по существу.

Также один из кредиторов, которая голосовала против утверждения мирового соглашения, указала, что условие о выплате денежных средств с ней не согласовывалось и она поставлена в худшее положение по сравнению с другими кредиторами (участниками мирового соглашения), несмотря на наличие заключенного между кредиторов и должником договора участия в долевом строительстве в 2013 году.

Таким образом, мировое соглашение утверждено при наличии спора о праве собственности в отношении части имущества.

Итог

Верховный суд, который отказался утверждать мировое соглашение и направил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Почему это важно

Старший юрист по проектам в области банкротства юридической фирмы VEGAS LEX Валерия Тихонова рассказала, что комментируемое определение подсветило одну распространенную проблему мировых соглашений в банкротстве, а именно утрату их реабилитационного смысла в ситуации, когда на погашение требований кредиторов «уходят» все активы должника.

Одним из них является правило о том, что в банкротном деле нет абсолютного подчинения меньшинства кредиторов большинству и, как следствие, если большинство принимает какое-либо решение, например о заключении мирового соглашения, то суд может такое соглашение утвердить, только если оно не нарушает интересов меньшинства. Именно это как раз и произошло в комментируемом деле. Суд утвердил реабилитационное (по заверению большинства кредиторов) мировое, не заметив, что оно, по сути, является ликвидационным. По этой причине ВС РФ верно отменил судебные акты нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение в первую инстанцию. Надеюсь, после этого определения суды будут более осторожно и взвешенно подходить к утверждению мировых соглашений, разумно учитывая баланс интересов крупных и мелких кредиторов.

Юрий Пустовит

адвокат, управляющий партнер Адвокатское бюро «ЮГ»

По мнению одного эксперта, ВС РФ верно указал существенные обстоятельства, имеющие значение для разрешения дела, в части согласия истца на изменение сроков строительства дома и передачи объекта долевого строительства. Другая полагает, что выводы Суда повлекут формирование единообразного подхода судебной практики при рассмотрении таких споров. Третий считает, что вся аргументация Суда сводится к обоснованию правового принципа «эстоппель».

Верховный Суд опубликовал Определение по делу № 77-КГ23-9-К1, в котором он защитил права застройщика, принявшего от компании-банкрота недостроенный многоквартирный жилой дом по договору цессии, от требований дольщика по выплате ему неустойки за несвоевременную передачу жилья.

В октябре 2014 г. Евгений Чумичев заключил с застройщиком ООО «Завод «Стройдеталь» договор долевого участия в строительстве, по которому ему должна была быть передана трехкомнатная квартира на возмездной основе. По условиям договора, застройщик обязался построить жилой дом и получить разрешение на ввод в эксплуатацию не позднее 29 августа 2018 г., а затем в течение полугода передать дольщику жилье по акту приема-передачи.

В сентябре 2016 г. Евгений Чумичев оформил нотариальное согласие на переход прав и обязанностей от «Завода «Стройдеталь» к АО «ЛИК» по договору аренды земельного участка от 28 декабря 2015 г., права собственности на объект незавершенного строительства, а также прав и обязанностей застройщика по ДДУ. Впоследствии общество «ЛИК» было признан банкротом, в отношении него было введено конкурсное производство (дело № A36-13113/2018).

В декабре 2018 г. дольщик вновь оформил нотариальное согласие на переход от обанкротившейся организации к ООО «Глобус Групп» прав и обязанностей по договору аренды земельного участка, прав и обязанностей застройщика по ДДУ, а также на отчуждение в пользу этого общества объекта незавершенного строительства. Евгений Чумичев был уведомлен о том, что к «Глобус Групп» не перешла ответственность за невыполнение дополнительных работ по ДДУ, а также за невнесение в проектную документацию сведений о перепланировке квартир. Он также согласился на изменение срока ввода объекта незавершенного строительства в эксплуатацию – не позднее 31 декабря 2020 г.

В июне 2019 г. общества «ЛИК» и «Глобус Групп» заключили договор № III-1 о передаче прав и обязанностей застройщика, согласно которому «Глобус Групп» приняло на себя в порядке перевода долга обязательства по передаче жилых и нежилых помещений дольщикам на условиях ДДУ с учетом условий, содержащихся в согласиях, без дополнительных плат. Согласно п. 1.5 этого договора, внесение изменений в ДДУ осуществляется новым застройщиком в срок, не превышающий 30 рабочих дней с даты госрегистрации перехода прав собственности на объекты долевого строительства путем заключения соответствующих допсоглашений. В силу п. 5.5 договора к новому застройщику не перешла ответственность за нарушение сроков по передаче квартир по ДДУ, возникшая до заключения этого договора.

В апреле 2021 г. между «Глобус Групп» и Евгением Чумичевым было заключено допсоглашение № 1 к ДДУ, согласно которому застройщик обязался построить жилой дом и получить разрешение на ввод в эксплуатацию не позднее 29 октября 2021 г., после чего в течение полугода передать участнику квартиру по акту приема-передачи. Стороны также согласовали, что к «Глобус Групп» не переходит ответственность за нарушение сроков передачи объекта, допущенное ООО «Завод «Стройдеталь» или АО «ЛИК» до момента заключения допсоглашения.

Впоследствии Евгений Чумичев обратился в суд с иском к ООО «Глобус Групп» о взыскании неустойки по ДДУ за период с 1 марта 2019 г. по 18 апреля 2021 г. в размере 621 тыс. руб., компенсации морального вреда в размере 50 тыс. руб. и штрафа. Суд отказал в удовлетворении иска со ссылкой на то, что на момент его подачи срок передачи объекта долевого участия дольщику не наступил, а изменение этого срока, так же как и переход прав и обязанностей застройщика к ответчику (за исключением ответственности за нарушение сроков передачи объектов долевого строительства), были согласованы сторонами.

В свою очередь, апелляция отменила это решение и частично удовлетворила иск, взыскав в пользу гражданина неустойку в размере 519 тыс. руб. и 10 тыс. руб. в качестве компенсации морального вреда. Апелляционный суд счел, что срок передачи объекта долевого строительства был изменен только 26 апреля 2021 г. – с момента госрегистрации допсоглашения между сторонами. При этом нотариальное согласие истца от 22 декабря 2018 г. не подтверждает достижение договоренности об изменении срока передачи квартиры, поскольку не соответствует требованиям ст. 433, 452 и 453 ГК РФ. Определяя период взыскания с «Глобус Групп» неустойки за нарушение срока передачи объекта долевого строительства (с 19 июня 2019 г. по 18 апреля 2021 г., за исключением периода моратория с 3 апреля 2020 г. по 1 января 2021 г.), апелляция указала, что к ответчику перешла ответственность за нарушение срока по передаче квартиры с момента госрегистрации договора № III-1 о передаче прав и обязанностей застройщика, то есть с 19 июня 2019 г., а истцом были предъявлены требования о взыскании неустойки только по 18 апреля 2021 г.

Изучив кассационную жалобу «Глобус Групп», Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда напомнила, что в отношениях между собой стороны договора, взявшие на себя определенные обязательства, на которые другая сторона может разумно полагаться, не вправе недобросовестно ссылаться на отсутствие госрегистрации договора или соглашения об изменении его условий. В свою очередь, перевод долга на нового должника осуществляется на основании договора, заключенного между первоначальным и новым должником с согласия кредитора. Сам перевод долга по условиям договора и согласия кредитора может быть как полным, так и частичным.

Как пояснил ВС, при разрешении вопросов о передаче прав и обязанностей по ДДУ в связи с заявлением о банкротстве застройщика «ЛИК» другому юрлицу – ООО «Глобус Групп» – в целях достройки не завершенного строительством МКД истцом до истечения предусмотренного договором срока передачи ему жилья было дано согласие на переход к ответчику прав и обязанностей застройщика с условием изменения срока ввода жилого дома в эксплуатацию – до 31 декабря 2020 г. и, соответственно, срока передачи ему квартиры в течение 6 месяцев с этой даты – до 30 июня 2021 г.

Таким образом «Глобус Групп», заключая договор с «ЛИК» и принимая на себя обязательства по достройке жилого дома и исполнению обязательств перед дольщиками, заключившими договоры с «ЛИК», вправе было разумно полагаться на согласие истца относительно изменения сроков строительства дома и передачи объекта долевого строительства. «В то же время судом апелляционной инстанции не дано оценки тому, соответствует ли требованиям закона о добросовестности поведение истца, давшего согласие на перевод долга на нового застройщика с изменением срока строительства и передачи объекта, а впоследствии отказавшегося от этого и потребовавшего неустойку», – заметил Суд.

Он назвал ошибочными выводы апелляции о том, что нотариально удостоверенное согласие истца на переход прав и обязанностей застройщика к ООО «Глобус Групп» в целях достройки МКД за счет последнего с условием изменения срока строительства не имеет правового значения без госрегистрации двустороннего соглашения об изменении ДДУ. В связи с этим ВС отменил судебные акты апелляции и кассации, вернув дело на новое рассмотрение в апелляционный суд.

Ведущий юрист КА г. Москвы «Минушкина и партнеры» Валентина Бойко отметила, что в этом деле Верховный Суд вновь напомнил участникам гражданского оборота про круг лиц, на которых распространяется действие договора при отсутствии его госрегистрации, когда она необходима, а также про необходимость дачи судами оценки действиям лиц на предмет добросовестности. «Так, отсутствие госрегистрации договора не влечет последствия исключительно для третьих лиц. А лица, которые между собой заключили договор и связали себя договорными обязательствами, обязаны действовать добросовестно и не ссылаться на то, что договор не зарегистрирован. Однако, как отметил ВС, правила о госрегистрации также распространяются и на нотариально удостоверенные согласия лиц на переход прав и обязанностей между застройщиками с условием об изменении срока. При этом при даче согласия кредитором могут быть указаны условия, на которых оно будет совершено», – заметила она.

В рассматриваемом споре, по словам эксперта, ВС обоснованно отметил, что истец согласился на изменение срока, а застройщик – новый должник, – принимая на себя обязательства по достройке жилого дома и исполнению обязательств перед участниками ДДУ, заключившими договоры с первоначальным должником, вправе был разумно полагаться на согласие истца относительно изменения сроков строительства дома и передачи объекта долевого строительства. «Тем самым Суд способствовал единообразию практики, изобилующей спорами из ДДУ, что влечет необходимость появления сформулированной позиции и единообразного подхода при рассмотрении указанной категории дел», – считает Валентина Бойко.

Адвокат АП Саратовской области Денис Вениционов полагает, что Верховный Суд абсолютно правильно указал на существенные обстоятельства, имеющие значение для разрешения дела в части согласия истца на изменение сроков строительства дома и передачи объекта долевого строительства. «Также судами апелляционной и кассационной инстанций не была дана оценка тому, что истец был извещен о том, что по договору к застройщику не переходит ответственность за невыполнение дополнительных работ по ДДУ. Кроме того, истец согласился и с изменением срока ввода объекта незавершенного строительства в эксплуатацию. Из содержания определения ВС следует, что добросовестность участников гражданских правоотношений проходит в нем “красной нитью”, на которой сделан акцент. К сожалению, в своей практике я нередко сталкиваюсь с тем, что данный вопрос судами не берется и вовсе во внимание», – заметил он.

Управляющий партнер АБ «ЮГ» Юрий Пустовит заметил, что вся аргументация Суда сводится к обоснованию правового принципа «эстоппель», то есть связанности субъекта частного права своим предыдущим волеизъявлением, на которое может полагаться любое лицо, вступающее в отношения с данным субъектом.

«Истец в данном деле совершил одностороннюю сделку, по условиям которой признал увеличение срока строительства по 31 декабря 2020 г. Это значит, что, кто бы ни осуществлял строительство, в отношениях с истцом он отвечает только за нарушение срока свыше этой даты, при этом дата заключения допсоглашения между истцом и ответчиком о том же значения для дела уже не имеет. Апелляционный суд это ошибочно не принял во внимание, за что справедливо получил отмену и возврат дела на новое рассмотрение», – отметил он.

Один из экспертов «АГ» считает, что апелляционный суд, по сути, сделал за заказчика будущий выбор способа защиты права, что категорически недопустимо в силу принципа диспозитивности процесса. Другой заметил, что обычно в подобных случаях, когда, по мнению суда, выбран ненадлежащий способ защиты права, он разъясняет это истцу и предлагает уточнить исковые требования. Третья указала, что апелляция неверно истолковала положения ГК и не просто вышла за рамки заявленных требований тогда, когда это делать нельзя в силу прямого указания Закона о защите прав потребителей, но фактически рассмотрела совершенно другие требования. Четвертый заключил, что такого рода определения ВС устраняют ошибки судов по частным случаям при эксцессах отдельных судебных органов, обеспечивая единообразие судебной практики.

Верховный Суд опубликовал Определение по делу № 36-КГ23-1-К2, в котором отменил решения апелляции и кассации, указав, что вторая инстанция вместе с иском о расторжении договора рассмотрела вопрос об устранении недостатков, который не был заявлен истцом.

14 декабря 2020 г. индивидуальный предприниматель Юрий Болтаев и Анастасия Сидорова заключили договор об изготовлении угловой кухни в соответствии с согласованным эскизом в течение 45 рабочих дней, то есть до 24 февраля 2021 г., за 310 тыс. руб., из которых 160 тыс. руб. заказчик внесла в качестве предоплаты. При заключении договора была составлена калькуляция по виду заказа, был согласован эскиз изделия, в том числе производителя, и материал кухонного фасада, который должен был быть выполнен из МДФ.

Из-за проведения в квартире заказчика ремонта и неверного указания ею размера кухни Юрий Болтаев не смог до 28 января 2021 г. приступить к изготовлению мебели, поскольку окончательный замер и внесение в эскиз новых данных были произведены в этот день. 13 апреля кухня была доставлена и установлена в квартире Анастасии Сидоровой, которая выплатила исполнителю оставшуюся сумму по договору. Акт приема-передачи между сторонами не подписывался.

30 апреля 2021 г. Анастасия Сидорова направила исполнителю претензию, в которой предложила в течение семи рабочих дней с момента ее получения устранить допущенные в ходе исполнения договора недостатки, представить акт выполненных работ, а также выплатить неустойку за просрочку исполнения обязательств. Поводом послужило то, что при изготовлении корпуса кухни Юрий Болтаев без согласования с заказчиком заменил производителя кухонного фасада, а также материал на ЛДСП. Юрий Болтаев получил претензию 8 мая 2021 г. после чего 21 и 25 мая 2021 г. предпринимал меры к устранению недостатков, однако в полном объеме сделать этого не сумел.

Анастасия Сидорова заказала коммерческое предложение, согласно которому стоимость устранения недостатков составила почти 105 тыс. руб., а после обратилась в Заднепровский районный суд г. Смоленска с иском к ИП о расторжении договора, взыскании уплаченных по договору 310 тыс. руб., неустойки в размере 323,5 тыс. руб., а также компенсации морального вреда 20 тыс. руб. и штрафа, предусмотренного Законом о защите прав потребителей. Она ссылалась на нарушение исполнителем предусмотренного договором срока, на существенное отступление от условий договора в части согласованного материала кухни и на неустранение в установленный заказчиком разумный срок выявленных недостатков.

В ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции была назначена товароведческая, строительно-техническая экспертиза, согласно заключению которой угловая кухня не соответствует эскизу, качество товара не соответствует предъявляемым требованиям к данному виду изделий, а недостатки, указанные истцом, имеются, но являются несущественными и устранимыми. Суд пришел к выводу о наличии оснований для отказа заказчика от исполнения договора, взыскания с исполнителя уплаченных по договору денежных средств, а также неустойки, предусмотренной п. 5 ст. 28 Закона о защите прав потребителей, за период с 25 февраля 2021 г. по 27 октября 2021 г. с учетом применения ст. 333 ГК, компенсации морального вреда и штрафа в связи с нарушением прав потребителя.

Первая инстанция удовлетворила иск частично, расторгнув договор и взыскав с предпринимателя уплаченные денежные средства в размере 310 тыс. руб., 100 тыс. руб. неустойки, компенсацию морального вреда в размере 20 тыс. руб., а также 150 тыс. руб. штрафа. При этом на Анастасию Сидорову была возложена обязанность передать Юрию Болтаеву кухню, а на предпринимателя – в течение 15 календарных дней со дня вступления решения в законную силу за свой счет произвести демонтаж и вывоз кухни. С него также была взыскана государственная пошлина.

Рассматривая дело по апелляционной жалобе ИП, Смоленский областной суд назначил дополнительную товароведческую, строительно-техническую экспертизу, согласно заключению которой технические характеристики основных и вспомогательных материалов соответствуют условиям договора, кроме структуры декора материала корпуса, однако это не повлияло ни на цену, ни на качество кухни. Замена изготовителя также не повлияла на качество кухни, указала апелляция, заметив, что выявленные производственные дефекты материалов кухни являются несущественными и могут быть устранены без несоразмерных расходов и затрат времени.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что каких-либо доказательств наличия существенных нарушений условий договора ответчиком не представлено. Он указал, что кухонный гарнитур является товаром, имеющим индивидуально определенные свойства, и не подлежит возврату, в связи с чем, ссылаясь на ч. 3 ст. 196 ГПК, апелляция посчитала необходимым выйти за пределы заявленных Анастасией Сидоровой требований и возложить на ответчика обязанность по исправлению выявленных несущественных недостатков изделия. Также областной суд не усмотрел правовых оснований для применения гражданско-правовой санкции, предусмотренной п. 5 ст. 28 Закона о защите прав потребителей, указав, что нарушение сроков изготовления и устранения недостатков имело место по уважительным причинам с учетом поведения истца. Кассация согласилась с этими выводами.

Анастасия Сидорова подала кассационную жалобу в Верховный Суд, который, изучив материалы дела, заметил, что в п. 5 Постановления Пленума ВС от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении» разъяснено, что суд принимает решение только по заявленным истцом требованиям. Выйти за пределы заявленных требований (разрешить требование, которое не заявлено, удовлетворить требование истца в большем размере, чем оно было заявлено) суд имеет право лишь в случаях, прямо предусмотренных федеральными законами. Заявленные требования рассматриваются и разрешаются по основаниям, указанным истцом, а также по обстоятельствам, вынесенным судом на обсуждение в соответствии с ч. 2 ст. 56 ГПК. А согласно разъяснениям, изложенным в п. 6 Постановления Пленума ВС от 24 июня 2008 г. № 1 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству», при определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела.

С учетом изложенного, заметил ВС, деятельность суда заключается в даче правовой оценки требованиям истца, обратившегося за защитой, и в создании условий для объективного и полного рассмотрения дела, и при этом суд не наделен правом самостоятельно, по собственной инициативе изменить предмет исковых требований. Вместе с тем суд апелляционной инстанции без предусмотренных законом оснований для выхода за пределы заявленных требований вынес решение по требованиям, которые истец не заявляла. Так, Смоленский областной суд не учел, что иск был основан на положениях п. 1 ст. 28 и п. 1 ст. 29 Закона о защите прав потребителей, предоставляющих право потребителю отказаться от исполнения договора о выполнении работы (оказании услуги) при нарушении срока выполнения работы (оказания услуги), а также при существенном отступлении исполнителя от условий договора либо при неустранении исполнителем недостатков выполненной работы (оказанной услуги) в установленный договором срок, и качество кухни не являлось предметом спора.

Кроме того, помимо нарушения норм процессуального права необоснованным выходом за пределы заявленных требований в нарушение принципа диспозитивности апелляция также не учла, что по не заявленным требованиям об устранении отдельных недостатков Анастасия Сидорова доказательств в соответствии со ст. 56 ГПК не представляла, тогда как рассмотрение судом не заявленных ею требований об устранении недостатков лишает ее права на обращение в суд с такими требованиями. В связи с этим Верховный Суд отменил решения апелляции и кассации и направил дело на новое апелляционное рассмотрение.

Адвокат, управляющий партнер АБ «ЮГ» Юрий Пустовит посчитал, что апелляция рассуждала так: поскольку недостатки кухни не являются существенными, то оснований для расторжения договора нет, а значит в иске надо отказать, но после отказа в иске заказчик непременно потребует от исполнителя устранения недостатков, поэтому в целях процессуальной экономии рассмотрим это требование сразу, без промежуточного отказа в иске.

«Апелляция не учла, что устранение недостатков – это один из возможных, но не единственных исков со стороны заказчика. Возможен, например, иск об уменьшении цены работы или о возмещении расходов заказчика на самостоятельное устранение недостатков работ. Областной суд, по сути, сделал за заказчика будущий выбор способа защиты права, что категорически недопустимо в силу принципа диспозитивности процесса», – отметил Юрий Пустовит.

Юрист Иван Ушаков назвал определение Суда неоднозначным. Он согласился, что решение апелляции было незаконным и подлежало отмене, однако мотивировка ВС вызывает вопросы. «На мой взгляд, первая инстанция правильно разрешила спор в соответствии с исковыми требованиями истца, удовлетворив их. Апелляция же, по сути, незаконно лишила истца как потребителя права выбора способа защиты. Часть 1 ст. 18 Закона о защите прав потребителей предусматривает право потребителя по своему выбору в том числе отказаться от исполнения договора купли-продажи и потребовать возврата уплаченной за товар суммы. В данном случае истец выбрал именно этот способ защиты, тем более что сначала он предложил ответчику устранить недостатки, которые добровольно устранены не были. Апелляция же почему-то, установив наличие недостатков, решила отказать истцу в выбранном способе защиты права и выбрала способ защиты за него – устранение недостатков. Вызывают также сомнения необходимость проведения дополнительной экспертизы в суде апелляционной инстанции, а также ее выводы. По договору фасад должен быть сделан из панелей МДФ, реально же он изготовлен из ЛДСП – куда более дешевого материала. Однако экспертиза пришла к выводу, что это не привело ни к снижению качества, ни к изменению на цены, что довольно странно», – указал юрист.

По мнению Ивана Ушакова, в данном случае Верховному Суду следовало отменить решение апелляции и оставить в силе решение первой инстанции, в то время как возврат в апелляционную инстанцию, скорее всего, приведет к полному отказу в удовлетворении требований. «Что касается проблемы выхода за пределы исковых требований в целом, представляется, что это нечастое явление. Обычно в подобных случаях, когда, по мнению суда, выбран ненадлежащий способ защиты права, он разъясняет это истцу и предлагает уточнить исковые требования. Если же истец этого не делает, то суд в удовлетворении иска отказывает», – указал он.

Адвокат АП г. Москвы, управляющий партнер АБ «РИ-Консалтинг» Елена Гладышева посчитала, что апелляция при принятии решения руководствовалась положениями ст. 196 ГПК, которые позволяют суду выходить за пределы заявленных требований только в строго установленных иными федеральными законами случаях. Однако апелляционный суд неверно истолковал данное положение и не просто вышел за рамки заявленных требований тогда, когда это делать нельзя в силу прямого указания Закона о защите прав потребителей, но фактически рассмотрел совершенно другие требования – постановил исправить недостатки изготовленной кухни.

«Положения Закона о защите прав потребителей предусматривают несколько последствий нарушения прав потребителя, в число которых входят и отказ от договора, и требование об устранении недостатков. Однако такие требования являются взаимоисключающими, пояснила адвокат. Если истец требует именно расторгнуть договор в связи с нарушением его условий, то суд не может рассмотреть иное требование», – отметила Елена Гладышева.

Адвокат МКА «Яковлев и Партнеры» Федор Жуков посчитал, что определение Суда относится к той многочисленной и важной группе дел, в которых нет каких-либо прорывных для практики выводов и которые потом находят отражение в обзорах судебной практики или постановлениях Пленума: «Такие определения устраняют ошибки судов по частным случаям при эксцессах отдельных судебных органов, обеспечивая единообразие судебной практики и напоминая нижестоящим судам, что судебный контроль ВС – не декларация, а факт».

ООО «Никлипс» не оплатило оказанные ему юридические услуги. ИП Динар Гатиятуллин, получивший права требования к должнику по цессии, потребовал взыскать с компании «Никлипс» 2 млн рублей долга и проценты за пользование чужими денежными средствами. Однако суды апелляционной и кассационной инстанций удовлетворили требование предпринимателя лишь частично, исключив из взысканной суммы проценты за период действия моратория. Динар Гатиятуллин пожаловался в Верховный суд, настаивая на взыскании процентов за период действия моратория по день фактического исполнения обязательства. Экономколлегия рассмотрит эту жалобу 26 сентября (дело А79-69/2021).

Фабула

В 2018 году ООО «Никлипс» (заказчик) и ООО «ГСПП» (исполнитель) заключили договоры оказания юридических услуг.

Также в 2021 году ООО «ЧОП «Барьер СБ» и Динар Гатиятуллин (цессионарий) заключили договор, по которому цедент уступил цессионарию право (требование) по получению 2 млн рублей долга в отношении общества «Никлипс», возникшее у цедента на основании договора мены, заключенного с обществом «ГСПП».

Ссылаясь на наличие на стороне общества «Никлипс» неисполненного обязательства по оплате оказанных услуг, командировочных и накладных расходов, общество «ГСПП» потребовало в суде взыскать с ООО «Никлипс» долг в 3,3 млн рублей и проценты за пользование чужими денежными средствами с 25.07.2018 по 08.04.2021 и далее по день фактической уплаты долга.

Суд первой инстанции взыскал с общества «Никлипс» в пользу общества «ГСПП» 823 тыс. рублей долга и 84 тыс. рублей процентов за пользование чужими денежными средствами с 26.03.2019 по 17.08.2021 с последующим их начислением с 18.08.2021 года по день фактической уплаты долга исходя из ключевой ставки ЦБ.

Апелляционный суд, с которым согласился суд округа, заменил в порядке процессуального правопреемства общество «ГСПП» на Динара Гатиятуллина в части требований о взыскании 2 млн рублей и взыскал с общества «Никлипс» в пользу общества «ГСПП» долг в 293 тыс. рублей и 26 тыс. рублей процентов за пользование чужими денежными средствами с 26.06.2020 по 31.03.2022 и далее по день уплаты долга, за исключением взыскания пени с 01.04.2022 по день завершения моратория, установленного постановлением Правительства от 28.03.2022 № 497.

Также апелляционный суд взыскал с общества «Никлипс» в пользу Динара Гатиятуллина 2 млн рублей долга и 253 тыс. рублей процентов за пользование чужими денежными средствами с 31.08.2018 по 31.03.2022, исключив взыскание процентов за период действия моратория.

Динар Гатиятуллин пожаловался в Верховный суд в части отказа в удовлетворении его иска о взыскании с общества «Никлипс» 82 тыс. рублей процентов за пользование чужими денежными средствами с 31.08.2018 по 31.03.2022 и с 01.04.2022 по день фактического исполнения обязательства. Экономколлегия рассмотрит эту жалобу 26 сентября.

Что решили нижестоящие суды

Суд апелляционной инстанции взыскал с общества «Никлипс» в пользу Гатиятуллина проценты с 31.08.2018 по 31.03.2022, отказав в остальной части его требования о взыскании процентов с учетом введенного моратория.

Суд округа согласился с апелляцией. Отклоняя довод Гатиятуллина о неправомерном применении апелляционным судом при взыскании процентов Постановления № 497, суд округа указал на то, что правила о моратории носят обязательный характер и распространяют свое действие на всех участников гражданско-правовых отношений, за исключением лиц, прямо указанных в пункте 2 данного постановления, независимо от того, обладают они признаками неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества либо нет.

При этом суд округа сослался на разъяснения, приведенные в Обзоре по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению на территории РФ новой коронавирусной инфекции (COVID-19) № 2, утвержденном Президиумом Верховного суда 30.04.2020 (вопрос № 7).

Что думает заявитель

Суд апелляционной инстанции необоснованно отказал в удовлетворении требования заявителя о взыскании процентов с 02.10.2022 по день уплаты долга в соответствии с исковыми требованиями общества «ГСПП», никак это не мотивировав.

На день вынесения резолютивной части постановления апелляционного суда (30.01.2023) не было действующего моратория. При этом с общества «Никлипс» в пользу общества «ГСПП» (в отличие от Гатиятуллина) апелляционный суд взыскал проценты по день уплаты долга.

Суд не привел расчет взысканных в пользу Гатиятуллина процентов. Общая сумма процентов, начисленных на 31.03.2022, по мнению заявителя, составляет 336 тыс. рублей.

Что решил Верховный суд

Судья ВС Р.А. Хатыпова сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.

Почему это важно

По мнению управляющего партнера адвокатского бюро «Юг» Юрия Пустовита, нижестоящие суды спор по существу решили верно и оснований для передачи дела в СКЭС нет.

"Вопреки доводам подателя жалобы, апелляционный суд не отказывал в процентах за период с 2.10.2022 по день уплаты долга, он ясно указал в постановлении, что долг взыскивается по день уплаты за изъятием периода моратория. Этот вывод суд надлежаще мотивировал и если подателю жалобы аргументация суда не ясна, то это сугубо его личные проблемы. На день вынесения апелляционного постановления моратория действительно не было, но это не означает, что его не было в прошлом, а поскольку проценты заявитель взыскивает за прошлый период, то суд был обязан вырезать из периода начисления процентов период моратория. Если суд не привел, как пишет заявитель, расчет процентов, то это никак не порочит решение по существу. Если в решении арифметическая ошибка в расчете процентов, то она устраняется самим судом по заявлению истца, повода для кассационной жалобы в ВС РФ здесь нет."

Юрий Пустовит

адвокат, управляющий партнер Адвокатское бюро «ЮГ»

В начале 1990-х годов «Пансионат отдыха «Ольгинка» достался в Туапсе участок площадью 14,4 га и еще 2 га — на праве аренды под хозяйственную деятельность. Местные власти в 2008 году изменили статус этой территории с особо охраняемой на «земли населенных пунктов» и 9 га продали акционерному обществу. Приобретенный актив поделили на четыре десятка отдельных участков, которые затем выкупили частные лица. Некоторые из тех объектов недвижимости сменили нескольких собственников за прошедшие 15 лет. Теперь Генпрокуратура пытается через суд забрать эти земли в пользу Краснодарского края у девяти физлиц и одного юрлица.

Заявитель настаивает, что районная администрация в 2008 году незаконно изменила категорию земель, действуя вопреки интересам России. При этом надзорный орган оспаривает лишь договоры купли-продажи спорных участков за 2016–2022 годы. То есть первоначальные сделки, которые позволили передать недвижимость в частную собственность, никто не обжалует. Еще один довод, на который обращает внимание замгенпрокурора, настаивая на недействительности сделок: активы перепродавали по заниженным ценам и у них часто менялись владельцы.

В отзыве на иск адвокат ответчиков управляющий партнер Адвокатское бюро «Юг» Юрий Пустовит объясняет, что вся позиция оппонентов сводится к одному тезису: спорное имущество до 2008 года было особо охраняемой природной территорией в собственности Краснодарского края, потому все сделки с участками, образованными из земель пансионата, незаконны. Хотя никаких документов, подтверждающих отнесение «Ольгинки» к курортам краевого значения нет, обращает внимание член экспертного совета по особо охраняемым природным территориям Краснодарского края Евгений Витишко.

Даже если согласиться с тем, что районная администрация не имела права продавать участок пансионата, то и в этом случае иск Генпрокуратуры нельзя удовлетворить, утверждает Пустовит со ссылкой на несколько тезисов.

Основные доводы ответчиков

1. Каждый из десяти ответчиков основывает свое право собственности на последовательной цепочке сделок, первая из которых совершена 15 лет назад между администрацией Туапсинского района и пансионатом. Промежуточные сделки никто не оспаривал и не признавал недействительными, как и первоначальное отчуждение участка в 2008 году.
2. Департамент имущественных отношений Краснодарского края фактически спорными участками не владеет. Право собственности на них зарегистрировано за ответчиками. В таких случаях нужно подавать виндикационный иск (ст. 301 и 302 ГК). Но его никто не заявлял.
3. Сейчас нет федерального закона, который объявлял бы все участки в границах курортов собственностью субъектов РФ. Поэтому суд не может признавать право собственности на все спорные земли за Краснодарским краем. В любом случае последствием признания сделок недействительными может быть только двусторонняя реституция.
4. Иск предъявили, пропустив трехлетний срок давности в отношении сделок, заключенных до 1 июля 2020 года.

Еще стоит учитывать решение Конституционного суда, который не разрешил забирать имущество у добросовестных покупателей. К такому выводу КС пришел в деле Александра Дубовца.

При этом в пользу ответчиков подготовил научное заключение известный цивилист, профессор-исследователь НИУ ВШЭ Константин Скловский (документ есть в распоряжении редакции Право.ru). По его мнению, предмет иска Генпрокуратуры сформулирован в нарушение ст. 128 и ст. 130 ГК. Эксперт подчеркивает, что изначальный участок, который пытается вернуть истец, уже не существует. Поэтому отсутствует право, которое можно защитить в суде. А акты о разделе первоначального участка никто не оспаривал, подчеркнул Скловский.

Более того, иск заявлен недобросовестно и с нарушением сроков исковой давности, утверждает юрист. Одним словом, надзорный орган не может требовать применения последствий недействительности сделок, так как не владеет спорной землей, констатирует профессор.

В рамках банкротства ООО «ПромОборудование» конкурсный управляющий оспорил 50 договоров купли-продажи недвижимости, которые должник заключил с турецкой компанией «Tehnologia LTD. STI.». По этим договорам ООО «ПромОборудование» перечислило продавцу 24,6 млн долларов, однако недвижимость в Турции покупателю так и не досталась. Суды трех инстанций признали договоры купли-продажи недействительными сделками, однако отказались применять последствия недействительности сделок. Суды сослались на ответ уполномоченного органа Турецкой Республики, согласно которому компания «Tehnologia LTD. STI.» в торговом реестре не значится. КУ ООО «ПромОборудование» пожаловался в Верховный суд, который отменил акты нижестоящих судов и направил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции (дело А41-15848/2017).

Фабула

ООО «ПромОборудование» было признано банкротом. При этом конкурсный управляющий, разыскивая активы должника, получил от Сбербанка сведения о заключении ООО «ПромОборудование» (покупателем) и компанией «Tehnologia LTD. STI.» (продавцом) 50-ти договоров купли-продажи недвижимого имущества, предметом которых является продажа должнику расположенных в турецкой Анталии объектов недвижимости (апартаментов). В договорах было указано, что компания «Tehnologia LTD. STI.» является собственником этой недвижимости.

В счет оплаты по договорам за период с 01.12.2014 по 10.03.2015 года с расчетного счета ООО «ПромОборудование» в пользу продавца было перечислено 24,6 млн долларов.

Однако компания «Tehnologia LTD. STI.» свои обязательства по договорам не исполнила, так и не передав недвижимость ООО «ПромОборудование». При этом доказательства того, что спорные деньги были перечислены компании «Tehnologia LTD. STI.» с соответствующим назначением платежа в счет приобретения у последней недвижимого имущества, отсутствуют.

Конкурсный управляющий потребовал в суде признать спорные договоры и перечисления 24,6 млн долларов недействительными, а также применить последствия недействительности сделок.

Суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, при новом рассмотрении удовлетворил заявление КУ частично, признав сделки недействительными, но отказав в применении последствий недействительности сделок.

КУ ООО «ПромОборудование» пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.

Что решили нижестоящие суды

Признавая договоры недействительными, суды исходили из совершения сделок заинтересованными лицами без встречного исполнения, направленными на вывод наиболее ликвидного имущества из конкурсной массы должника и причинение вреда имущественным правам его кредиторов.

Отказывая в удовлетворении заявления в части применения последствий недействительности сделок, суды сослались на ответ уполномоченного органа Турецкой Республики, согласно которому компания «Tehnologia LTD. STI.» в торговом реестре не значится.

Что думает заявитель

КУ, в том числе, обратил внимание на непринятие судами достаточных мер по содействию в получении сведений о компании «Tehnologia LTD. STI.» и ее конечных бенефициарах. Заявленное суду в связи с невозможностью самостоятельного получения необходимой информации соответствующее ходатайство оставлено без удовлетворения, что воспрепятствовало всестороннему и полному исследованию обстоятельств спора.

Что решил Верховный суд

Судья ВС Д.В. Капкаев счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию.

Что в теории

Целью оспаривания сделок в рамках дела о банкротстве является возврат в конкурсную массу того имущества, которое может быть реализовано для удовлетворения требований кредиторов, путем применения последствий недействительности сделок (статья 61.6 закона о банкротстве).

По общему правилу, при ликвидации одной из сторон сделки спор о признании этой сделки недействительной не может быть рассмотрен судом и дело подлежит прекращению (пункт 5 части 1 статьи 150 АПК).

Данное правило основано на объективной невозможности рассмотрения иска в ситуации, когда надлежащий ответчик утратил правоспособность и по этой причине не может защищаться против предъявленного требования. Исключением является ситуация, когда до ликвидации такой ответчик передал свои права и обязанности по сделке иному лицу.

По существу

КУ обращался к суду за содействием в получении информации о правоспособности компании «Tehnologia LTD. STI.», находящейся в юрисдикции другой страны, проверки вероятности ее реорганизации либо ликвидации, ссылаясь на невозможность получить такую информацию самостоятельно.

Так, было заявлено ходатайство о направлении в компетентный орган Турецкой Республики судебного поручения об оказании правовой помощи по настоящему делу и предоставлении сведений о местонахождении компании, о зарегистрированном на нее недвижимом и движимом имуществе, ценных бумагах, паях, вкладах, долях в капитале, внесенных в кредитные учреждения и иные коммерческие организации, о полных анкетных данных физических и юридических лиц, являющихся руководителями, собственниками и конечными бенефициарами компании, о движении денежных средств по счетам компании.

По смыслу части 4 статьи 66 АПК суд истребует доказательства, в частности, в случае обоснования лицом, участвующим в деле, отсутствия возможности самостоятельного получения доказательства от лица, у которого оно находится, указания на то, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, могут быть установлены этим доказательством, а также указания причин, препятствующих получению доказательства, и места его нахождения (пункт 38 постановления Пленума ВС от 23.12.2021 № 46 «О применении АПК при рассмотрении дел в суде первой инстанции»).

Вместе с тем суды не оценили доводы КУ и обоснованность заявленного ходатайства, а также не проверили невозможность самостоятельного получения истребуемых сведений.

При наличии оснований для удовлетворения ходатайства суд может поставить перед должником и его кредиторами вопрос о несении дополнительных расходов (часть 5 статьи 75 и часть 2 статьи 255 АПК), связанных с получением информации о компании из Турецкой Республики, и источнике финансирования этих расходов.

В любом случае суду надлежало установить, является ли полученный от уполномоченного органа Турецкой Республики ответ (составлен на турецком языке без перевода на русский язык) достаточным основанием для вывода о ликвидации компании «Tehnologia LTD. STI.» (отсутствии правопреемства и т.п.) и, как следствие, для прекращения производства по обособленному спору.

По существу материально-правовые притязания КУ направлены на фактический возврат в конкурсную массу утраченного имущества. Признание сделок недействительными без применения реституции лишено смысла, поскольку не способствует действительному восстановлению законных интересов кредиторов посредством погашения их требований, то есть не достигает целей конкурсного оспаривания.

Итог

ВС отменил акты нижестоящих судов и направил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Почему это важно

Старший юрист Tomashevskaya & Partners Михаил Жужжалов отметил, что ВС сделал существенный шаг против отказа в реституции по формальным основаниям, например, ликвидации стороны по сделке.

По словам управляющего партнера адвокатского бюро «Юг» Юрия Пустовита, ошибка нижестоящих судом в том, что они не позаботились о переводе письма о статусе ответчика на турецком языке.

"В нашем процессе иностранные документы представляются с обязательным переводом, но на автора турецкого письма возложить эту обязанность невозможно. В этом случае суды должны были предложить конкурсному управляющему, как лицу, заинтересованному в доказывании юридически значимых фактов, предложить представить в дело перевод письма на русский язык с отнесением расходов на перевод в число расходов на конкурсный процесс. После возврата дела из Верховного суда суду первой инстанции придется это сделать."

Юрий Пустовит

адвокат, управляющий партнер Адвокатское бюро «ЮГ»

Краснодарский краевой суд второй раз отказал дочери экс-вице-губернатора Кубани Мурата Ахеджака — Луизе Ахеджак — в удовлетворении иска к мэрии столицы региона по поводу ее недвижимости на берегу реки Кубани. Истица просила признать земельный участок с построенными на нем домами собственностью муниципалитета и взыскать с городской казны свыше 300 млн руб., в которые оценивается недвижимость. Объекты возводились с разрешения властей, но в водозащитной зоне. Ранее кассационный суд отменил «отказное» решение крайсуда и отправил дело на пересмотр, но краевая инстанция снова вынесла то же решение. Эксперты считают, что оно является абсолютно законным, так как разрешения на строительство объектов были выданы вопреки градостроительным нормам и собственник участка должен был это осознавать.

Краснодарский краевой суд после указания кассационной инстанции второй раз перепроверил спор дочери экс-вице-губернатора края Мурата Ахеджака — Луизы Ахеджак — с администрацией Краснодара. Госпожа Ахеджак потребовала признать право собственности на принадлежащие ей объекты недвижимости, построенные в зеленой зоне затона, на берегу реки Кубани, за муниципалитетом и компенсировать ей их стоимость в размере 304 млн руб. В понедельник крайсуд повторно вынес решение, которым в удовлетворении требований госпожи Ахеджак было отказано. Об этом сообщает объединенная пресс-служба судов Краснодарского края. Мотивировка решения пока неизвестна.

Основанием для подачи иска о компенсации госпожой Ахеджак стала невозможность полноценного использования принадлежащего ей земельного участка площадью 1,6 га и возведенных не нем объектов недвижимости: жилых домов площадью 1,29 тыс. кв. м и 306 кв. м, а также административно-бытового корпуса площадью 296,7 кв. м. В августе минувшего года эксперты оценили рыночную стоимость земли в 262 млн руб., а расположенной на ней недвижимости — в 41,6 млн руб.

Как ранее писал «Ъ-Кубань», строительство объектов с 2008 года вело ООО «Инвест-Юг», учредителем которого выступал Казбек Ахеджак, отец бывшего вице-губернатора. После смерти чиновника стройка остановилась, и в 2021 году недвижимость перешла к Луизе Ахеджак по договору о дарении. Вступив в права, госпожа Ахеджак обратилась в мэрию кубанской столицы с просьбой разрешить реконструкцию зданий. Однако ей было отказано со ссылкой на то, что территория находится в водоохранной зоне реки Кубани, а проект противоречит Правилам землепользования и застройки Краснодара.

Тогда госпожа Ахеджак обратилась в Ленинский районный суд Краснодара с иском о признании права собственности на объекты за муниципалитетом и потребовала выплатить ей стоимость недвижимости — иск был удовлетворен. Однако апелляция это решение отменила, усмотрев в действиях собственника фактически попытку принудительной продажи муниципалитету объекта, к которому этот собственник утратил интерес. Кроме того, крайсуд при первоначальном рассмотрении указал, что женщина при получении имущества в дар должна была проявить должную добросовестность и осмотрительность в части допустимых видов использования данного участка, в том числе возможности осуществления в дальнейшем строительства и реконструкции расположенной на нем недвижимости. Также инстанция отметила, что истец выбрал ненадлежащий способ защиты права.

Однако Четвертый кассационный суд взглянул на дело иначе. Он посчитал, что госпожа Ахеджак избрала надлежащий способ защиты права, который основан на принципе соблюдения баланса интересов сторон, а не на реализации прав истицы на отчуждение земельного участка, как посчитала апелляция. Помимо этого, такой иск способствует восстановлению права муниципальной собственности на земельный участок, который не может быть использован частным лицом для индивидуального жилищного строительства, говорится в определении суда.

Однако, несмотря на позицию кассационной инстанции, судьи краевого суда снова приняли решение, которым в иске Лузе Ахеджак было отказано.

Управляющий партнер адвокатского бюро «Юг» Юрий Пустовит, который по просьбе «Ъ-Кубань» изучил имеющиеся материалы, отмечает, что крайсуд в обоих случаях принял законные решения.

«Иск собственника земельного участка и расположенных на нем объектов недвижимости о взыскании их рыночной стоимости может быть предъявлен и удовлетворен только по отношению к лицу, которое противоправно лишило собственника этих объектов. Если указанные объекты сохранились и собственник их не лишен, то в иске должно быть отказано, так как закон не содержит нормы, дающей собственнику недвижимости право требовать от местной администрации их принудительного выкупа по рыночной стоимости. Если собственник не может использовать участок по причине публичных ограничений, налагаемых местными Правилами землепользования и застройки, это сугубо проблемы собственника, но не местной администрации, в действиях которой ничего противоправного нет. А обсуждать правильность избранного способа защиты не имеет смысла, потому что ее права не нарушены и, как следствие, ни один из возможных способов защиты не может быть для нее надлежащим»,— поясняет юрист.

Он также обращает внимание на то, что генеральный план города и Правила землепользования и застройки являются приоритетными документами по отношению к любым другим.

«Собственник обязан эти документы знать и не пытаться строить недвижимость там, где этого делать нельзя, тем более собственником земли и застройщиком изначально выступало юридическое лицо, требования к должной осмотрительности которого значительно выше, чем к условной бабушке»,— добавляет господин Пустовит.

АО «Роста» было признано банкротом. В рамках банкротства группа кредиторов потребовала признать недействительными сделки по внесению должником в уставный капитал ООО «Роста Плюс» прав требований в размере 5,1 млрд рублей и по отчуждению АО «Роста» доли в размере 99,99% в уставном капитале ООО «Роста Плюс». Также кредиторы потребовали взыскать 5,1 млрд рублей убытков с контролирующих должника лиц. Суды отклонили заявления кредиторов. Однако в дальнейшем суды на основании пункта 2 статьи 61.3 закона о банкротстве признали недействительным соглашение о зачете взаимных требований, которое АО «Роста» заключило с ООО «Милтон» (покупателем доли АО «Роста» в ООО «Роста Плюс»). Кредиторы потребовали пересмотреть решения судов по вновь открывшимся обстоятельствам. Но вновь столкнулись с отказом в удовлетворении заявленных требований. В итоге кассационными жалобами кредиторов заинтересовался Верховный суд, который предложил нижестоящими судам рассмотреть оба спора по существу (дело А41-79022/2017).

Фабула

В рамках дела о банкротстве АО «Роста» кредиторы компании — ООО «Ипсен», АО «Астеллас Фарма» и ЗАО «Сандос» — потребовали признать недействительными сделки по внесению должником в уставной капитал ООО «Роста Плюс» прав требований в размере 5,1 млрд рублей и по отчуждению АО «Роста» доли в размере 99,99% в уставном капитале ООО «Роста Плюс». Также в отдельном заявлении кредиторы потребовали взыскать с Григорьева И.В., Паникашвили Д.И., Карповой А.Г., ЗАО «Эркафарм», ООО «Эркафарм Северо-Запад» и Д.И.П. Фарма Интернешнл Холдинг ЛТД убытки в размере 5,1 млрд рублей.

Суды отказались удовлетворять заявленные требования.

При этом через некоторое время ООО «Ипсен» и ООО «ЮСБ Фарма Логистикс» обратились в суд апелляционной инстанции с заявлениями о пересмотре актов судов по обоим спорам по новым обстоятельствам. Кредиторы сослались на акты судов первой и апелляционной инстанций, которыми на основании пункта 2 статьи 61.3 закона о банкротстве было признано недействительным соглашение о зачете взаимных требований, которое АО «Роста» и ООО «Милтон» заключили в ноябре 2017 года.

Но вновь суды отклонили требования кредиторов.

После чего ООО «Ипсен» и ООО «ЮСБ Фарма Логистикс» пожаловались в Верховный суд, который решил рассмотреть обе жалобы (1 и 2).

Что решили нижестоящие суды

Отказывая в пересмотре дела по новым обстоятельствам, суды апелляционной инстанции и округа сослались на положения статей 309 и 311 АПК и исходили из того, что поскольку соглашение о зачете является исполнением по оспариваемым сделкам, то прекращение обязательств зачетом не влечет недействительности самих сделок независимо от того, что в последующем данный зачет признан недействительным как сделка, совершенная с предпочтением.

Неисполнение возмездного договора не влечет, само по себе, недействительности возмездной сделки и не создает признаков злоупотребления правом, а предоставляет продавцу возможность потребовать оплаты в судебном порядке с начислением соответствующих процентов. Поэтому ссылки на ненадлежащее исполнение ответчиком обязательств по оплате приобретенных у АО «Роста» прав требования сами по себе не могут являться основанием для признания сделки недействительной.

Кроме того, в обоснование требований по спору о взыскании 5,1 млрд рублей убытков кредиторы сослались на иные сделки, а не на зачет. Поскольку данные сделки не признаны недействительными, а оспаривание зачета не влияет на их действительность, то убытки по действительным сделкам не могут быть взысканы независимо от недействительности зачета.

Что думают заявители

Само по себе внесение АО «Роста» в сентябре 2017 года актива (дебиторской задолженности) в уставный капитал ООО «Роста Плюс» не могло причинить вред АО «Роста», так как активы оставались бы под контролем АО «Роста» в рамках имущественной массы учрежденного им общества.

Однако в настоящем деле АО «Роста» через месяц продало ООО «Милтон» увеличенную долю в ООО «Роста Плюс» по договору купли-продажи. Встречное предоставление за эту долю АО «Роста» получило через соглашение о зачете, по которому:

• прекратилось обязательство ООО «Милтон» перед АО «Роста» в размере 1,7 млрд рублей по оплате приобретенной доли в уставном капитале ООО «Роста Плюс»,
• прекратилось обязательство АО «Роста» в размере 1,7 млрд рублей перед ПАО «Сбербанк России» по кредитным договорам, права требования по которым были приобретены ООО «Милтон» по номинальной стоимости в день заключения соглашения о зачете.

Именно наличие неоспоренного и действительного соглашения о зачете позволило судам при рассмотрении спора по существу сделать вывод о наличии встречного исполнения должнику (АО «Роста»), отсутствии вреда от оспариваемых сделок и, как следствие, об отсутствии убытков.

Действительный зачет означал, что АО «Роста» получило от ООО «Милтон» встречное предоставление в размере 1,7 млрд рублей. Недействительный зачет привел к тому, что АО «Роста» получило восстановленное право требования к ООО «Милтон», рыночная стоимость которого составила всего лишь 65,8 млн рублей, то есть в 25 раз меньше.

Произведение оплаты через ООО «Милтон» было направлено на исключение негативных последствий банкротства продавца (АО «Роста») для ООО «Эркафарм Северо-Запад» и ЗАО «Эркафарм», которые приобрели дебиторскую задолженность, причинив имущественный вред правам кредиторов:

• ООО «Милтон» создано через 3 дня после увеличения АО «Роста» уставного капитала ООО «Роста Плюс» (03.10.2017 года), имеет уставный капитал в 10 тыс. рублей и создано за месяц до заключения договора купли-продажи на сумму в 1,7 млрд рублей,
• ООО «Милтон» к 03.11.2017 года получило в свое распоряжение 1,7 млрд рублей для оплаты АО «Роста» за приобретение доли в уставном капитале ООО «Роста Плюс», однако не перечисляло их АО «Роста», а направило на приобретение у ООО «Эркафарм Северо-Запад» прав требований к должнику на аналогичную сумму в 1,7 млрд рублей.

Указанное было сделано для причинения вреда кредиторам АО «Роста» путем недопущения пополнения конкурсной массы должника деньгами и позволило сохранить единственный риск предъявления восстановленного требования к ООО «Милтон» спустя длительное время после истечения процедуры наблюдения и вступления в силу судебного акта о недействительности зачета.

ООО «Милтон» никогда не осуществляло и не осуществляет в настоящий момент никакой хозяйственной деятельности, находится в процедуре банкротства, никаких иных операций по банковским счетам в бухгалтерской отчетности не имеется.

При этом ООО «Милтон» было создано в интересах группы компаний «Эркафарм»: оно входит в одну группу с ООО «Эркафарм Северо-Запад» и ЗАО «Эркафарм» через участие в ООО «Роста Плюс», принадлежность которого к группе «Эркафарм» установлена в Постановлении ФАС России.

Тем самым ООО «Эркафарм Северо-Запад» и ЗАО «Эркафарм» создали ситуацию заведомого неисполнения обязательства в размере 1,7 млрд рублей перед АО «Роста», заключив сделки с ним посредством фиктивно созданного ООО «Милтон», изначально и по настоящее время неспособного исполнить обязательства перед АО «Роста».

Таким образом, недействительность соглашения о зачете подтверждает факт причинения имущественным правам кредиторов должника вреда по смыслу пункта 2 статьи 61.2 закона о банкротстве. Существенный имущественный вред состоит в разнице между рыночной стоимостью отчужденной им доли в уставном капитале ООО «Роста Плюс» и стоимостью восстановленного требования к ООО «Милтон». Также недействительность соглашения о зачете подтверждает факт причинения АО «Роста» убытков в виде указанной разницы.

Суды существенно нарушили положения статьи 311 АПК. Отказ во взыскании убытков был основан именно на наличии соглашения о зачете, недействительность которого влечет пересмотр судебных актов по новым обстоятельствам.

Что решил Верховный суд

Судья ВС Букина И.А. сочла доводы жалоб заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.

При рассмотрении спора по существу, отклоняя доводы кредиторов об отсутствии фактической оплаты со стороны общества «Милтон» за реализованную должником в его пользу долю в уставном капитале общества «Роста Плюс», суды указали на факт оплаты ответчиком приобретенной доли путем заключения с должником соглашения о зачете взаимных требований от 03.11.2017 года, которое на момент рассмотрения спора по существу не было признано недействительным.

Верховный суд отметил, что, в том числе, наличие неоспоренного и действительного соглашения о зачете от 03.11.2017 года позволило судам сделать вывод об осуществлении встречного исполнения должнику и отсутствии вреда от оспариваемых сделок и, как следствие, об отсутствии убытков.

Однако, исходя из характера нового обстоятельства, фактическому пересмотру подлежит заявление кредиторов о признании недействительным договора купли-продажи долей. Также фактическому пересмотру подлежит заявление кредиторов о взыскании убытков с лиц, принимавших непосредственное участие в совершении зачета с обществом «Милтон» и реализации доли в пользу последнего.

При этом недействительность зачета между АО «Роста» и обществом «Милтон» сама по себе не является новым обстоятельством для вопроса о действительности операции по внесению прав требований в уставный капитал общества «Роста Плюс». Также недействительность зачета сама по себе не является новым обстоятельством в отношении иных эпизодов, вмененных ответчикам как основание для взыскания убытков.

ВС согласился с представителями Сбербанка, обществ «Эркафарм Северо-Запад» и «Эркафарм», а также Григорьева, что такой пересмотр не влечет переквалификацию совершенных ими действий (признанных ранее добросовестными) в сторону ухудшения их правового положения.

Экономколлегия указала, что с заявлением о пересмотре судебных актов, в рамках которых оспаривались сделки с этими лицами (в частности, определения АС Московской области от 08.07.2020, которым отказано в признании недействительным договора уступки прав требований от 27.10.2017 между Сбербанком и обществом «Эркафарм Северо-Запад» и прикрываемой сделки должника по погашению требований Сбербанка в размере 1,7 млрд рублей), общества «Ипсен» и «ЮСБ Фарма Логистикс» не обращались.

В то же время, поскольку отказ в оспаривании сделки по отчуждению доли и отказ во взыскании убытков за совершение должником сделок с обществом «Милтон» были основаны, в том числе, на наличии соглашения о зачете, недействительность последнего влечет пересмотр судебных актов по новым обстоятельствам.

Итог

ВС отменил акты нижестоящих судов (1 и 2) и обязал суды рассмотреть споры по существу.

Почему это важно

Управляющий партнер адвокатского бюро «Юг» Юрий Пустовит считает позицию ВС логичной.

Если суд отказал в привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности, в том числе, потому, что зачет не оспорен, то тем самым суд признал действительность зачета юридически значимым для дела. Если кредиторам удалось признать недействительным только зачет по сделке, не трогая саму сделку, то и пересматривать по новым обстоятельствам отказ в привлечении к субсидиарной ответственности можно, но только в части того эпизода, который связан с зачетом и только в части контролирующих лиц, которые провели зачет.

Юрий Пустовит

адвокат, управляющий партнер Адвокатское бюро «ЮГ»

По мнению одного из адвокатов, ВС подверг справедливой критике оба основания, по которым нижестоящие суды отказали поручителю во взыскании с должника неустойки, мотивируя тем, что право на ее взыскание к поручителю не перешло, а поручитель не указал в иске правовую природу взыскиваемой неустойки. Другая отметила, что арбитражные суды зачастую не отражают в судебных решениях результаты исследования и оценки отдельных доводов участников спора, однако далеко не всегда такие решения отменяются на этом основании.

Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС23-4593 по делу № А40-17960/2022 о взыскании суммы основного долга и неустойки с заемщика в пользу поручителя, погасившего задолженность перед банком.

В мае 2020 г. ООО «МС-Логистика» получило в ПАО «Сбербанк России» кредит в 4,4 млн руб. под льготную ставку 0% годовых, согласно утвержденным Постановлением Правительства РФ от 16 мая 2020 г. № 696 Правилам о предоставлении субсидий из федерального бюджета российским банкам на возмещение недополученных ими доходов по кредитам, выданным в 2020 г. юрлицам и ИП на возобновление деятельности. По условиям кредитного договора, за неисполнение (ненадлежащее исполнение) обязательств заемщику начислялась неустойка в размере 0,1% от суммы просроченного платежа за каждый день просрочки.

В обеспечение исполнения обязательств заемщика между госкорпорацией развития «ВЭБ.РФ» и Сбербанком был заключен договор поручительства, по условиям которого сумма обеспечиваемого поручителем за общество «МС-Логистика» обязательства составила 75% от суммы основного долга по кредиту, полученному заемщиком (в том числе обязательств, которые возникнут в будущем). Ввиду ненадлежащего исполнения заемщиком своих обязательств госкорпорация перечислила Сбербанку 3,3 млн руб. и обратилась в суд с иском о взыскании с общества основного долга в размере уплаченной банку суммы кредита и неустойки. Исковые требования составили 410 тыс. руб.

Арбитражный суд г. Москвы удовлетворил иск частично, взыскав с ответчика лишь основной долг в размере 3,3 млн руб. Апелляция и кассация поддержали такое решение. Тем самым суды сочли, что госкорпорация, обращаясь в суд за взысканием неустойки, не указала ее правовую природу и не обосновала в представленном расчете основания для такого начисления.

Изучив кассационную жалобу госкорпорации развития «ВЭБ.РФ», Судебная коллегия по экономическим спорам ВС напомнила, что гражданское законодательство предусматривает правила перехода и объем прав кредитора в случае исполнения поручителем обязательств, направленных на защиту имущественных интересов нового кредитора. Со ссылкой на ряд положений ГК РФ и п. 18 Постановления Пленума ВС от 24 декабря 2020 г. № 45 «О некоторых вопросах разрешения споров о поручительстве» Верховный Суд напомнил, что к исполнившему обязательство поручителю в соответствующей части переходят принадлежащие кредитору права – в том числе право требовать уплаты договорных процентов (например, процентов за пользование займом, неустойки за нарушение денежного обязательства по день уплаты денежных средств должником, а если такая неустойка не предусмотрена законом или договором, то процентов на основании ст. 395 ГК).

В рассматриваемом случае, заметил ВС, правила перехода прав кредитора к поручителю были также согласованы в п. 4.3.1 договора поручительства. После исполнения поручителем обязательств перед кредитором к нему переходят права кредитора по этим обязательствам в том объеме, в котором поручитель удовлетворил требование кредитора, включая права кредитора по обязательствам, обеспечивающим исполнение обязательств должника (в частности, прав кредитора как залогодержателя). Соответственно, ввиду исполнения «ВЭБ.РФ» обязательства заемщика перед кредитором право требования по кредитному договору в исполненной части перешло госкорпорации в силу прямого указания закона и на условиях указанного договора. При этом с переходом прав по основному обязательству перешли и права, обеспечивающие исполнение такого обязательства.

«Поскольку ненадлежащее исполнение обязательств по кредиту было обеспечено неустойкой, у поручителя в силу указанных выше положений возникло право требовать ее уплаты в соответствии с условиями кредитного договора. При ином правовом подходе общество, нарушившее свои обязательства по кредитному соглашению, будет освобождено от договорной ответственности, что не соответствует правовой природе кредитных отношений и противоречит условиям заключенного сторонами договора поручительства», – отмечается в определении.

Кроме того, заметил Суд, единственным основанием для отказа в иске послужил вывод нижестоящих инстанций о том, что истец не указал правовую природу происхождения заявленной ко взысканию неустойки. При этом в принятых по делу судебных актах нет правовой аргументации судебной проверки доводов ответчика в оспариваемой части, что не позволяет признать обжалуемые акты соответствующими требованиям АПК РФ.

В связи с этим ВС отменил решения нижестоящих судов в части отказа в удовлетворении требования госкорпорации о взыскании с общества неустойки в размере 410 тыс. руб. Дело в этой части направлено на новое рассмотрение в АСГМ.

Адвокат КА «Свердловская областная гильдия адвокатов» Мария Стальнова в комментарии отметила, что в рассматриваемом случае имелись обстоятельства, на основании которых можно сделать вывод о правовой природе взыскиваемой истцом неустойки. «Что касается вывода судов об отсутствии доводов о правовой природе неустойки, стоит обратить внимание на правовую позицию ВС о том, что суд не связан правовой квалификацией заявленных истцом требований (спорных правоотношений), а должен рассматривать иск, исходя из предмета и оснований (фактических обстоятельств), определяя по собственной инициативе круг обстоятельств, имеющих значение для разрешения спора и подлежащих исследованию, проверке и установлению по делу, а также решить, какие именно нормы права подлежат применению в конкретном спорном правоотношении. Следовательно, выбор верных норм права является задачей суда. Истцу предоставлено право заблуждаться относительно правовой квалификации его требований, что не влечет отказ в их удовлетворении», – заметила она.

Адвокат добавила, что в этом деле ВС признал противоречащим нормам процессуального права отсутствие в судебных актах результатов проверки доводов истца касательно взыскания неустойки. «Арбитражные суды зачастую не отражают в решениях результаты исследования и оценки отдельных доводов лиц, участвующих в деле. Однако далеко не всегда такие судебные решения отменяются на этом основании. Обоснованность судебных актов должна предполагать изложение в решении суда результатов оценки доводов и доказательств сторон, входящих в предмет доказывания по делу, как обязательное условие справедливого судебного разбирательства. В данном случае этот основополагающий принцип был нарушен. В судебных актах все чаще встречается общее указание на несогласие с позицией стороны и непринятие ее доводов и доказательств. ВС в основном уделяет внимание нарушениям норм материального права, поэтому хотелось бы, чтобы практика неполноты судебных актов и игнорирования доводов и доказательств сторон пресекалась чаще», – подчеркнула Мария Стальнова.

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко считает определение ВС законным и обоснованным. «Нижестоящие суды отказали поручителю во взыскании с должника неустойки, мотивируя тем, что право на ее взыскание к поручителю не перешло, а также что поручитель не указал в иске правовую природу взыскиваемой неустойки. Оба этих основания для отказа Верховный Суд подверг справедливой критике. Действительно, если поручитель исполнял обязательство за должника, к нему переходит принадлежащее кредитору право на взыскание с последнего неустойки за просрочку погашения кредита. На мой взгляд, нижестоящие суды перепутали проценты за пользование кредитом, которые равны нулю, и проценты как меру ответственности за просрочку исполнения, что привело их к ошибочному выводу о невозможности взыскания нулевой неустойки. Что касается правовой природы взыскиваемых процентов, то суд обязан определять ее сам и отражать это в решении, чего нижестоящими инстанциями сделано не было. Поэтому ВС справедливо отменил вынесенные по делу судебные акты в части неустойки и направил дело на новое рассмотрение для проверки ее расчета», – резюмировал он.

ФНС доначислила и взыскала в суде с ООО «Северспецстрой» налоги, пени и штрафы. Однако впоследствии в рамках процедуры банкротства ООО «Северспецстрой» конкурсный управляющий подал заявление о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности. КДЛ, желая защититься от возможной субсидиарной ответственности, обратились в окружной суд с кассационными жалобами на постановление апелляционного суда, вынесенное по спору ФНС и ООО «Северспецстрой». Но окружной суд возвратил кассационные жалобы. Тогда КДЛ пожаловались в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор (дело А59-6596/2019).

Фабула

По результатам налоговой проверки ФНС доначислила ООО «Северспецстрой» налог на прибыль, НДС, штрафы и пени. Основанием для доначислений стал вывод инспекции об умышленном искажении налогоплательщиком сведений о фактах хозяйственной деятельности путем неправомерного применения вычетов по НДС по сделкам с взаимозависимыми лицами и создания формального документооборота, в результате которого были искусственно завышены расходы для уменьшения налоговых обязательств.

После рассмотрения спора между налогоплательщиком и инспекцией в судах трех инстанций размер доначислений был частично снижен. Жалоба ООО «Северспецстрой» в Верховный суд была отклонена.

При этом в дальнейшем суд признал ООО «Северспецстрой» банкротом. В рамках банкротства конкурсный управляющий потребовал привлечь к субсидиарной ответственности нескольких контролирующих должника лиц. Двое из них — Денис Молодцов и Андрей Глотко — обратились в окружной суд с кассационными жалобами на постановление апелляционного суда, вынесенное по спору ФНС и ООО «Северспецстрой». Но окружной суд возвратил кассационные жалобы.

Тогда Молодцов и Глотко пожаловались в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.

Что думают заявители

При принятии в рамках дела о банкротстве определения о включении требований налогового органа в третью очередь реестра кредиторов, суд указал на преюдициальное значение выводов, изложенных в судебных актах по налоговому спору, в том числе в части обоснованности доначисления недоимки по налогам.

Решение суда по настоящему делу напрямую влечет для них материальные и юридические последствия, поскольку в силу положений действующего законодательства установлена взаимосвязь между действиями конкретного физического лица, который является единоличным исполнительным органом либо лицом, имеющим фактическую возможность определять действия юрлица (участник, учредитель), и действиями налогоплательщика-организации, как в гражданских, так и налоговых правоотношениях.

Молодцов и Глотко полагают, что они вправе участвовать в рассмотрении настоящего дела для защиты своих прав и интересов. Возвращая кассационные жалобы без рассмотрения по существу, суд округа лишил их возможности заявить свои возражения относительно правовой оценки, данной налоговым органом в ходе проведенной налоговой проверки, и представить пояснения по фактам вменяемых налоговых правонарушений.

Что решил Верховный суд

Судья ВС М.К. Антонова сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.

Почему это важно

По словам адвоката, руководителя судебной практики INTANA Legal, к.ю.н. Александра Шугаева, очевидно, что практика доначислений налогов за прошлые периоды со стороны налогового органа в последние годы привела к тому, что большое количество КДЛ, часть из которых были директорами задолго до вынесения решения налогового органа, были привлечены к субсидиарной ответственности.

Заявители полагают, что судебные акты по налоговому спору имеют преюдициальное значение в деле о банкротстве. Это не так. Заявители не участвовали в налоговом споре, как следствие выводы судов по налоговому спору на заявителей не распространяются. Более того, заявителям даже нет необходимости обжаловать определение суда о включении требований ИФНС в реестр кредиторов, так как содержащийся в этом определении вывод о преюдиции является выводом о праве и преюдициальный характер не носит. Таким образом, в деле о субсидиарной ответственности факт налоговой задолженности конкурсный управляющий должен доказывать на общих основаниях без ссылок на преюдицию.

Юрий Пустовит

адвокат, управляющий партнер Адвокатское бюро «ЮГ»

Одна из экспертов «АГ» заметила, что инвестиционные контракты до сих пор являются организационно-правовой моделью взаимоотношений государства и частного сектора, которая наиболее подвержена рискам. Второму аргументация ВС РФ против простого товарищества не показалась убедительной. Третий обратил внимание, что Суд обошел стороной моменты, связанные со сроками исковой давности, что дает возможность ответчику вновь поднять этот вопрос при новом рассмотрении.

Верховный Суд опубликовал Определение № 305-ЭС23-1573 от 16 июня по делу № А40-24848/2022, которым отменил решения нижестоящих судов, посчитавших инвестиционный контракт договором простого товарищества.

Контракт на строительство микрорайона

21 октября 2004 г. министерство строительного комплекса Московской области, администрация Подольского района Московской области и ООО «Строитель-плюс» заключили инвестиционный контракт. Предметом контракта являлась реализация в 2004–2013 гг. инвестиционного проекта по проектированию, строительству и вводу в эксплуатацию комплекса зданий на земельном участке, с ориентировочным объемом инвестиций почти 2 млрд руб. В рамках реализации инвестиционного проекта общество обязалось за счет собственных и привлеченных средств построить объекты жилищного назначения и объекты социальной сферы на земельном участке.

По условиям п. 3.1 контракта недвижимое имущество делилось между сторонами по следующим пропорциям: в собственность администрации (безвозмездно) – 10% общей жилой площади инвестиционного объекта, школа с оборудованием, детский сад – ясли и спортивная площадка (стадион); в собственность инвестора – 90% общей жилой площади инвестиционного объекта, 100% инженерных сооружений и коммуникаций, а также остальная инфраструктура, построенная инвестором в соответствии с требованиями СНиП согласно генплану застройки микрорайона. В п. 3.3 контракта отмечалось, что конкретное имущество, подлежащее передаче в собственность сторон по итогам реализации контракта, определяется на основании акта о частичных результатах реализации инвестиционного проекта, подписание которого является этапом реализации инвестиционного проекта и основанием для прекращения обязательств по нему.

В течение 2007–2014 г. было окончено строительство и введены в эксплуатацию 10 жилых домов со встроенно-пристроенными нежилыми помещениями. При этом 30 октября 2012 г. было заключено соглашение, на основании которого все предусмотренные контрактом имущественные права перешли к правительству Москвы.

Суд квалифицировал контракт как договор простого товарищества

Правительство Москвы обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском к обществу «Строитель-плюс», ссылаясь на уклонение ответчика от распределения площади нежилых помещений по окончании реализации инвестиционного контракта. Истец указал, что контрактом не предусмотрено распределение нежилых помещений, в связи с чем 10 многоквартирных домов являются неурегулированным результатом инвестиционной деятельности и подлежат распределению поровну: 50% площади нежилых помещений – в собственность г. Москвы и 50% площади нежилых помещений – в собственность инвестора. Также истец указал, что, принимая во внимание реализацию инвестором 50% нежилых помещений в объектах, составляющих долю г. Москвы, общество обязано погасить образовавшуюся задолженность, размер которой был рассчитан на основании отчета независимого оценщика и составил более 574 млн руб.

Суд квалифицировал контракт как договор простого товарищества и применил нормы гл. 55 ГК. При этом в качестве вклада истца в совместную деятельность товарищей суд признал предоставление земельного участка для целей, связанных со строительством, без проведения торгов. Он отметил, что распределение площади нежилых помещений между сторонами контракта должно производиться по 50% каждой из сторон, поскольку в отсутствие соглашения об ином вклады сторон предполагаются равными (ст. 1042, 1048 ГК).

Суд пришел к выводу о наличии оснований для возложения на ответчика обязанности по подписанию акта о результатах частичной реализации инвестиционного контракта в редакции, предполагающей обязанность общества осуществить выплату стоимости 50% нежилых помещений, и для взыскания с общества стоимости указанных помещений в размере более 574 млн. руб. Одновременно он отклонил доводы ответчика о пропуске срока исковой давности, поскольку до подписания акта о реализации инвестиционного проекта отношения между сторонами контракта не завершены. Апелляция оставила решение в силе, а кассация согласилась с ней.

Суды неправильно определили природу контракта

Общество «Строитель-плюс» подало кассационную жалобу в Верховный Суд. Изучив материалы дела, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС отметила: судами не учтено, что при квалификации договора для решения вопроса о применении к нему правил об отдельных видах договоров (п. 2 и 3 ст. 421 ГК) необходимо учитывать существо законодательного регулирования соответствующего вида обязательств и признаки договоров, предусмотренных законом или иным правовым актом.

Верховный Суд указал, что правовая квалификация договора производится независимо от указанного сторонами наименования договора, названия его сторон, наименования способа исполнения (п. 47 Постановления Пленума ВС от 25 декабря 2018 г. № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений ГК РФ о заключении и толковании договора»). В п. 4 Постановления Пленума ВАС от 11 июля 2011 г. № 54 «О некоторых вопросах разрешения споров, возникающих из договоров по поводу недвижимости, которая будет создана или приобретена в будущем» указано, что при рассмотрении споров, вытекающих из договоров, связанных с инвестиционной деятельностью в сфере финансирования строительства или реконструкции объектов недвижимости, судам следует устанавливать правовую природу соответствующих договоров и разрешать спор по правилам гл. 30 («Купля-продажа»), 37 («Подряд»), 55 («Простое товарищество») Кодекса и т.д. Если не установлено иное, судам надлежит оценивать договоры, связанные с инвестиционной деятельностью в сфере финансирования строительства или реконструкции объектов недвижимости, как договоры купли-продажи будущей недвижимой вещи.

В случаях, когда по условиям договора одна сторона, имеющая в собственности или на ином праве земельный участок, предоставляет его для строительства здания или сооружения, а другая сторона обязуется осуществить строительство, к отношениям сторон по договору подлежат применению правила гл. 37 ГК, в том числе правила § 3 гл. 37 («Строительный подряд»), заметил ВС. При этом, если по условиям договора сторона, осуществившая строительство, имеет право в качестве платы по нему получить в собственность помещения в возведенном здании, названный договор следует квалифицировать как смешанный (п. 3 ст. 421 ГК) и к обязательству по передаче помещений применяются правила о купле-продаже будущей недвижимой вещи (п. 6 Постановления № 54).

Как отметил Суд, из условий контракта и установленных судами обстоятельств следует, что при заключении данного договора публичным образованием обществу в аренду был предоставлен земельный участок для осуществления застройки, а общество обязалось осуществить строительство и передать публичному образованию 10% жилых помещений (223 квартиры), а также объекты социального назначения. В случае если в процессе реализации инвестиционного проекта инвестор обеспечит выход площадей по инвестиционному объекту в размерах больших, чем предполагается контрактом, то дополнительная площадь распределяется в тех же соотношениях, что и основная площадь (п. 3.5 контракта). Таким образом, по условиям договора помимо предусмотренных контрактом жилых помещений и социальных объектов г. Москва вправе требовать передачи в свою собственность объекты, которые были возведены сверх объемов строительства, изначально предусмотренных контрактом. При этом, заметил ВС, в публичную собственность может перейти не более 10% дополнительно созданных площадей, о чем прямо указано в контракте. Обязательств по передаче публичному образованию иных объектов недвижимости контракт не содержит.

Как пояснил Верховный Суд, первая и апелляционная инстанции не исследовали обстоятельства, касающиеся того, было ли предусмотрено создание нежилых помещений в многоквартирных домах по условиям контракта либо спорные площади являются дополнительно полученными в результате строительства, из которых 10% площадей должны были быть переданы публичному образованию. Кроме того, как видно из акта о частичной реализации инвестиционного проекта, обязанность по подписанию которого суды возложили на ответчика, от общей площади нежилых помещений 50%, по доводам правительства, подлежали передаче г. Москве. Однако в акте также указано, что общая нежилая площадь объектов подсчитана истцом с учетом площади общего пользования и инженерного назначения, неразрывно связанных с системами жизнеобеспечения, в то время как в силу п. 3.6 контракта создаваемые в процессе инвестирования инженерные коммуникации электроснабжения, теплоснабжения, водоснабжения и канализации, телефонизации, радио и телевидения являются собственностью общества. Исходя из изложенного, выводы судов о наличии оснований для полного удовлетворения требований правительства сделаны с нарушением требований ч. 2 ст. 65, ст. 71 и ч. 1 ст. 168 АПК без исследования всей совокупности обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела.

Также ВС не согласился с выводами о квалификации контракта в качестве договора простого товарищества и применении к нему положений ст. 1042, 1048 ГК, регулирующих оценку вкладов товарищей и распределение прибыли, полученной товарищами в результате их совместной деятельности. Он пояснил, что согласно п. 1 ст. 1041 ГК по договору простого товарищества (договору о совместной деятельности) двое или несколько лиц (товарищей) обязуются соединить свои вклады и совместно действовать без образования юридического лица для извлечения прибыли или достижения иной не противоречащей закону цели. Договор должен быть квалифицирован как договор простого товарищества, когда из его условий усматривается, что каждая из сторон вносит вклады (передает земельный участок, вносит денежные средства, выполняет работы, поставляет строительные материалы и т.д.) с целью достижения общей цели, а именно создания объекта недвижимости (п. 7 Постановления № 54).

Суд уточнил, что в рассматриваемом случае контракт не содержит условий, предусматривающих соединение вкладов участников, в том числе внесение вклада со стороны Московской области, г. Москвы для ведения совместной деятельности. Из условий контракта не вытекает, что публичное образование принимало на себя обязательство внести вклад в общее дело в виде права аренды или посредством передачи земельного участка в общую собственность товарищей. То обстоятельство, что в соответствии с ранее действовавшим законодательством земельный участок был передан в аренду ответчику без проведения торгов на возмездных условиях, не означает, что тем самым был осуществлен вклад в совместную деятельность, как и возведение застройщиком объекта в размерах больших, чем предполагается контрактом, изменение правовой природы согласованного сторонами обязательства.

Верховный Суд пояснил: доводы московского правительства о том, что спорный контракт ранее уже был квалифицирован в качестве договора простого товарищества при рассмотрении дела № А40-82606/2018 АС г. Москвы, не могут быть признаны обоснованными. Согласно ч. 2 ст. 69 АПК обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица. При этом правовая квалификация сделки, данная судом по ранее рассмотренному делу, не образует преюдиции по смыслу ст. 69 АПК, но учитывается судом, который рассматривает второе дело. Если суд, разрешающий второе дело, придет к иным выводам, он должен указать соответствующие мотивы (определения ВС РФ от 6 октября 2016 г. № 305-ЭС16-8204; от 29 марта 2016 г. № 305-ЭС15-16362; от 29 января 2019 г. № 304-КГ18-15768; от 11 августа 2022 г. № 310-ЭС22-5767 и др.).

Как указал ВС, из содержания судебных актов по делу № А40-82606/2018 не усматривается, что в ходе рассмотрения дела суды оценивали квалифицирующие признаки контракта и пришли к мотивированному выводу о том, что целью его заключения являлось ведение совместной деятельности, в том числе установили обстоятельства, с неизбежностью влекущие за собой квалификацию контракта в качестве договора простого товарищества. Само по себе применение судами по названному делу отдельных положений гл. 55 ГК для целей определения имущественных притязаний сторон не свидетельствует об окончательной квалификации отношений. При этом вывод о том, что контракт является договором простого товарищества, в Определении ВС от 14 июня 2019 г. № 305-ЭС19-8202 по данному делу также не сделан. Более того, по результатам рассмотрения дела № А41-65536/2020 Арбитражного суда Московской области спорный контракт в части условий о передаче части недвижимого имущества в собственность публичного образования по итогам реализации инвестиционного проекта в качестве платы за выполненные им подрядные работы квалифицирован как договор купли-продажи будущей вещи. Такая квалификация соответствует нормам материального права и сложившейся по данной категории дел многолетней единообразной судебной практике, в том числе изложенной в Определении ВС РФ от 21 августа 2017 г. № 305-ЭС17-1467 по делу № А40-229083/2015.

Таким образом, Верховный Суд отменил решения нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд г. Москвы.

Эксперты оценили выводы ВС

Управляющий партнер АБ «Юг» Юрий Пустовит отметил, что подобного рода споры имеют очень давнюю историю. «Еще в середины 90-х гг. застройщики стали заключать с местными органами власти договоры, по которым муниципалитеты передают в аренду застройщикам земельные участки, выдают разрешения на строительство и не мешают работать, а застройщики в качестве платы передают в муниципальную собственность часть построенного объекта, которая, как правило, выражалась в том или ином количестве квартир или объектов соцкультбыта: школ, детских садов, благоустройства и т.п. В нулевые годы в судебной практике и доктрине (прежде всего трудах Константина Скловского и Юрия Романца) шло активное обсуждение правовой природы этих договоров. Что это: простое товарищество, подряд, купля-продажа будущей вещи или это какой-то самостоятельный “инвестиционный договор”, не сводимый к классическим договорным конструкциям? Результатом этих споров стало принятие одного из самых известных и спорных постановлений Пленума ВАС РФ № 54 от 11 июля 2011 г., в котором ВАС РФ ориентировал суды на признание указанных договоров подрядом и куплей-продажей», – рассказал он.

Юрий Пустовит обратил внимание: Верховный Суд решил, что инвестиционный контракт не является простым товариществом, а является подрядом. Однако, по его мнению, из условий контракта хорошо понятно, почему нижестоящие суды не признали договор подрядом: по его условиям подрядчик строит объект, а затем 90% этого объекта оставляет себе в качестве причитающейся ему платы за строительство остальных 10%, т.е. плата за работы выходит в девять раз выше стоимости работ. «Абсурдность такого подхода побудила суды признать договор простым товариществом: в рамках этого договора такое распределение результатов работ является нормой, а предоставление областью застройщику земельного участка вполне себе тянет на вклад в общее дело. И надо сказать, аргументация ВС РФ против простого товарищества, изложенная в определении, лично мне не кажется убедительной. Вместе с тем, в отличие от судей Верховного Суда, мне текст контракта для анализа не доступен. Возможно, он действительно по юридической сути своих условий не соответствует простому товариществу, поэтому остается лишь поверить Верховному Суду и наблюдать за тем, как это дело будет решено при новом рассмотрении в первой инстанции», – заключил эксперт.

Адвокат, партнер юридической фирмы «Тимофеев/Черепнов/Калашников» Михаил Черепнов посчитал позицию Верховного Суда объективной. «Действительно, при квалификации договора как договора простого товарищества важно учитывать условия контракта, особенно в части того, вносят ли стороны вклады и ставится ли общая цель деятельности сторон такого контракта. Если не имеется хотя бы одного элемента, то и квалифицировать контракт как простое товарищество нельзя. Все эти нюансы давно изложены в п. 4–7 Постановления Пленума ВАС РФ от 11 июля 2011 г. № 54. С учетом четких и конкретных указаний ВС РФ для нижестоящих судов вряд ли стоит ожидать что-то необычное при новом рассмотрении дела. Скорее всего, суд переквалифицирует договор в договор купли-продажи будущей вещи и определит в собственность г. Москвы 10% от спорных нежилых помещений», – полагает он.

В то же время Михаил Черепнов обратил внимание на то, что ВС РФ обошел стороной моменты, связанные со сроками исковой давности, что дает возможность ответчику поднять этот вопрос вновь при новом рассмотрении. Установление судом пропуска срока исковой давности может являться единственным основанием для отказа в иске при новом рассмотрении дела. Также, по его мнению, является спорным вопрос о наличии у истца права на нежилые помещения с учетом того, что они не были предусмотрены напрямую контрактом к распределению. В п. 3.1 речь идет о 10% в отношении жилых помещений плюс школа, детский сад – ясли и стадион.

Партнер юридической компании You & Partners Евгения Зусман заметила: несмотря на то что Постановление Пленума ВАС № 54 было опубликовано в 2011 г., оно до сих пор является главным актом правоприменительной практики в сфере регулирования отношений, связанных с инвестиционной деятельностью, и имеет большое значение для квалификации инвестиционных контрактов. В соответствии с п. 7 Постановления № 54 договор должен быть квалифицирован как договор простого товарищества в случаях, когда из условий договора усматривается, что каждая из сторон вносит вклады (передает земельный участок, вносит денежные средства, выполняет работы, поставляет строительные материалы и т.д.) для достижения общей цели, а именно создания объекта недвижимости. «В рассматриваемом споре, на мой взгляд, это не являлось целью заключения контракта, вследствие чего положения законодательства о простом товариществе неприменимы», – полагает эксперт.

Он указала, что стороны не предусмотрели в инвестиционном соглашении условия о распределении нежилых помещений, однако распределение данных помещений поровну не соответствует волеизъявлению сторон. Из контракта, по мнению эксперта, очевидно, что жилая площадь распределяется между правительством и инвестором в пропорции 10 к 90, поскольку инвестор вкладывает свои средства в строительство объекта и несет социальную нагрузку по созданию сопутствующей инфраструктуры. «Суды могли, к примеру, при толковании договора распределить нежилые помещения в пропорции: 10% – в собственность правительства и 90% – в пользу инвестора, что было бы более обоснованным подходом. Одновременно с этим из самого описания спора непонятно, чем конкретно являлись спорные нежилые помещения», – заметила Евгения Зусман.

По ее мнению, инвестиционные контракты до сих пор являются организационно-правовой моделью взаимоотношений государства и частного сектора, которая наиболее подвержена рискам. С одной стороны, диспозитивные принципы гражданского законодательства позволяют сторонам включить в инвестиционный контракт широкий перечень условий. С другой стороны, такая гибкость нередко становится причиной обжалования инвестиционных контрактов в судах, вследствие чего исследуется правовая природа конкретных правоотношений, что нередко ведет к их переквалификации.

По мнению одного адвоката, юрлица и ИП обычно обращаются в арбитражные суды в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением контрагентами своих договорных обязательств. Другой полагает, что в кассационной инстанции получить отмену более вероятно, чем в апелляции.

Судебный департамент при Верховном Суде РФ опубликовал сводные статистические сведения о работе арбитражных судов за 2022 г.

Как следует из отчетности, в 2022 г. в российские арбитражные суды по первой инстанции поступило исков и заявлений лишь на 4% больше, чем в 2021 г. Аналогичным образом возросло и количество рассмотренных дел.

Среди дел, поступивших в арбитражные суды, пальму первенства занимают экономические споры, вытекающие из гражданских правоотношений, при этом в 2022 г. к производству было принято на 1,5 тыс. дел меньше, чем годом ранее. На втором месте находятся банкротные дела, причем их было принято к производству почти на 23% больше, чем в 2021 г. Число дел, возникающих из административных и иных публичных правоотношений, также выросло, тогда как дел об административных правонарушениях в арбитражные суды поступило почти на 30% меньше.

В 2022 г. значительно увеличилось число дел с участием граждан без статуса ИП – в сравнении с прошлым отчетным периодом этот показатель вырос в полтора раза. Споров с участием госкорпораций было всего на 38 больше, но сам рост составил 20%. Институт арбитражных заседателей продолжает оставаться «нежизнеспособным» на протяжении последних лет: с их участием не было рассмотрено ни одного спора.

Самыми популярными категориями договорных споров в 2022 г. по-прежнему являются дела касательно купли-продажи, на втором месте находятся споры по возмездному оказанию услуг, на третьем – подрядные споры. В делах, связанных с недоговорными отношениями, лидируют банкротные дела, за ними идут споры о взыскании обязательных платежей и санкций с должников. На третьем месте расположились дела, связанные с применением законодательства об административных правонарушениях.

Адвокат практики банкротства АБ «Инфралекс» Владимир Исаенко отметил, что юрлица и предприниматели обычно обращаются в арбитражные суды в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением их контрагентами договорных обязательств. «Из них почти половину составляют споры, вытекающие из договоров купли-продажи. В 2022 г. увеличилось количество споров, связанных со взысканием с организаций и граждан обязательных платежей и санкций. В наибольшей степени это обстоятельство обусловлено нарушением обязанности по уплате страховых взносов на обязательное пенсионное страхование», – заметил он.

За прошлый год выявлен рост случаев рассмотрения судами заявлений об обеспечении иска, тогда как случаев рассмотрения заявок об обеспечении имущественных интересов (предварительные меры) было лишь на два больше. При этом суды рассматривали меньше заявлений об обеспечении исполнения решения и об обеспечении доказательств.

Запрет касается 20 квартир, которые ГУ МВД по Ростовской области пытается отсудить у владельца многоэтажки — московской компании «Инвестрадиострой». Строительство этого дома длилось почти 20 лет, продажи квартир в нем начались в конце прошлого года. На начальном этапе реализации этого проекта ГУ МВД выступило как соинвестор, но из-за несостоятельности партнеров-застройщиков теперь полицейское ведомство вынуждено отстаивать свои права в суде.

Арбитражный суд Ростовской области запретил органам Росреестра совершать регистрационные действия в отношении 20 квартир в многоэтажном жилом доме на пр. Нагибина, 38, в Ростове. Таким образом, суд удовлетворил ходатайство ГУ МВД по Ростовской области о принятии обеспечительных мер по иску о признании права собственности на эти квартиры. Об этом сообщается на сайте суда.

Сам иск суд планирует рассмотреть 30 мая.

Владелец многоэтажки на Нагибина, 38 — компания «Инвестрадиострой».

Требование областного ГУ МВД о признании права собственности на квартиры в этом доме, получившем известность как «милицейский долгострой», происходит из истории, которая началась 20 лет назад.

В 2003 году управление МВД региона инициировало строительство 240-квартирного жилого дома. По договору с управлением, возведением многоэтажки занялось ООО «СевкавНИПИагропром». Предполагалось, что часть квартир в новом доме получит управление МВД, а остальные будут проданы дольщикам на этапе строительства. Однако «СевкавНИПИагропром» не смог закончить стройку, и в 2006 году его заменило ООО «СК “Гарант строй”», которое приняло на себя все обязательства перед дольщиками.

Новый партнер управления МВД также не смог довести проект до конца, так как в 2015 году обанкротился. В рамках процедуры банкротства «Гарант строя» незавершенный объект в степени готовности 20% был выставлен на торги с обременением для покупателя по предоставлению дольщикам квартир или денежных компенсаций.

Покупателем стал «Инвестрадиострой». В 2022 году компания завершила строительство проблемного дома и объявила о продаже свободных квартир. Тогда же ГУ МВД обратилось в Арбитражный суд Ростовской области с требованием о признании права собственности на часть помещений построенной многоэтажки. Полицейские заявили, что претендуют на 23 квартиры как соинвесторы проекта (впоследствии они изменили требование на 20 квартир).

Как следует из судебных документов, «Инвестрадиострой» сначала попросил суд отказать в требовании полицейскому главку. Затем компания и ГУ МВД сообщили о намерении закончить спор мировым соглашением.

Но в итоге сторонам договориться не удалось и полицейские ходатайствовали об обеспечительной мере в виде запрета на регистрацию новых собственников в спорных квартирах.

В начале мая арбитражный суд удовлетворил ходатайство. По словам Сергея Радченко из адвокатского бюро «Юг», для органов Росреестра такой запрет обязателен к исполнению сразу после назначения судом.

Связаться с руководством ООО «Инвестрадиострой» не удалось.

Сейчас «Инвестрадиострой» позиционирует построенное 19-этажное здание как дом бизнес-класса под названием Lime city. На звонок «Ъ-Юг» в офисе продаж компании сообщили, что однокомнатная квартира площадью 70 кв. м стоит 6,5 млн руб.

ООО «Инвестрадиострой» зарегистрировано в Москве. По данным «СПАРК-Интерфакс», учредитель ООО — Петрос Думикян.

По мнению одного адвоката, Верховный Суд подготовил для правоприменителей консолидированный анализ норм законодательства об обеспечительных мерах, сформулированных в нормах гражданского, арбитражного и административного судопроизводства. Другой полагает, что главное достоинство комментируемого документа состоит в том, что он во всех разъясняемых вопросах тщательно разграничивает правила обеспечительных мер в гражданском, арбитражном и административном судопроизводстве. Третий назвал проект постановления более процедурно ориентированным по сравнению с постановлением Пленума ВАС РФ, которое утратит силу после принятия вышеуказанного проекта.

25 апреля Пленум Верховного Суда рассмотрел и отправил на доработку проект постановления «О некоторых вопросах принятия судами мер по обеспечению иска, обеспечительных мер и мер предварительной защиты». Документ призван заменить собой Постановление Пленума ВАС РФ от 12 октября 2006 г. № 55 «О применении арбитражными судами обеспечительных мер».

Эксперты «АГ» оценили проект новых разъяснений ВC

Адвокат АК «Бородин и Партнеры» Елизавета Любченко отметила, что Верховный Суд подготовил для правоприменителей консолидированный анализ норм законодательства об обеспечительных мерах, сформулированных в нормах гражданского, арбитражного и административного судопроизводства. «Ранее подобное объемное обобщение было принято ВАС РФ в Постановлении Пленума № 55 “О применении арбитражными судами обеспечительных мер” от 12 октября 2006 г. Юристами давно обсуждается необходимость законодательного реформирования и упорядочения института обеспечительных мер, так как в практике возникает проблема отказа судами в удовлетворении заявлений об их принятии по различным категориям дел. Таким образом, назрела необходимость в принятии мер, направленных на устранение препятствий неисполнения и обеспечение исполнения решения суда в будущем, что документально обосновано. Полагаем, что подобный судебный акт свидетельствует о стремлении упорядочить практику по принятию судами мер по обеспечению иска, обеспечительных мер и мер предварительной защиты», – полагает она.

В проекте постановления, по словам эксперта, прослеживается особый фокус внимания на специфику дел, рассматриваемых по категории интеллектуальных споров. «Еще заметен дисбаланс норм административного судопроизводства и гражданского, арбитражного в части возможности у суда самостоятельно выбирать вид обеспечительных мер. Такая позиция высшего судебного органа имеет принципиальное значение для правоприменительной практики, так как судопроизводство в условиях длительного рассмотрения дел направлено на уверенность истца в эффективном исполнении судебного акта в будущем и недопущение причинения существенного вреда для истца. Ведь причинение ущерба всегда лучше предупреждать превентивным способом, нежели предотвращать последствия его причинения», – убеждена Елизавета Любченко.

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко считает, что главное достоинство проекта состоит в том, что он во всех разъясняемых вопросах тщательно разграничивает правила обеспечительных мер в гражданском, арбитражном и административном судопроизводстве. «Необходимость этого в том, что каждый процессуальный кодекс (АПК РФ, ГПК РФ, КАС РФ) содержит правила обеспечительных мер, которые как совпадают, так и различаются между собой (например, в части полномочий представителя – см. п. 4 проекта). На практике юристы их часто путают, что приводит к ошибкам и недоразумениям. Проект дает верные разъяснения сложных вопросов принятия обеспечительных мер при предъявлении иска (п. 12). Несмотря на то что процессуальные кодексы дают суду пять рабочих дней на решение вопроса о принятии иска, проект обоснованно требует принимать решения о его принятии в возможно короткий срок, если иск содержит ходатайство о введении обеспечительных мер», – заметил он.

По словам эксперта, проект следует сложившейся за последние годы тенденции в изложении материала, которую можно назвать «полезная казуистика». «Это когда постановление Пленума ВС РФ содержит не только абстрактные разъяснения правовых норм, но также приводит конкретные примеры их правильного применения в наиболее типовых ситуациях (см. п. 17, 18, 23, 26 документа). Предыдущее постановление Пленума ВАС РФ по обеспечительным мерам было принято 17 лет назад, законодательно и морально оно давно устарело и нуждается в скорейшей замене. На мой взгляд, обсуждаемый проект постановления Пленума ВС РФ хорошо доктринально проработан, основан на текущей судебной практике и, как следствие, заслуживает принятия и поддержки», – полагает Сергей Радченко.

Адвокат МКА «ВЕРДИКТЪ» Юнис Дигмар назвал комментируемый документ более процедурно ориентированным по сравнению с Постановлением Пленума ВАС РФ от 12 октября 2006 г. № 55, которое утратит силу после принятия вышеуказанного проекта. «Каких-либо новых позиций, которые концептуально не были бы отражены в действующем Постановлении Пленума ВАС РФ, в представленном проекте найти не удалось, за исключением раздела, посвященного обеспечительным мерам, принимаемым Судом по интеллектуальным правам. Однако, несмотря на это, необходимо учитывать, что проект постановления рассчитан на применение не только в арбитражном, но также в гражданском и административном процессе. Соответственно, приведенные разъяснения должны стать как ориентиром для судов общей юрисдикции, так и обновленным его вариантом для арбитражных судов. Не секрет, что в арбитражном суде достаточно нелегко добиться принятия обеспечительных мер, тогда как в СОЮ при минимальной обоснованности подобного заявления шанс его удовлетворения гораздо выше», – отметил он.

Применение обеспечительных мер судами

В п. 1 проекта указано, что обеспечительные меры принимаются судом для предотвращения нарушения прав, свобод и законных интересов заявителя или неопределенного круга лиц, снижения негативного воздействия допущенных нарушений, создания условий для надлежащего исполнения судебного акта. Виды и порядок принятия обеспечительных мер установлены положениями глав 13 ГПК РФ, 8 АПК РФ, 7 КАС РФ. Обеспечительные меры и нюансы их принятия при рассмотрении отдельных категорий споров также устанавливаются иными положениями процессуального законодательства.

В п. 3 документа, в частности, отмечено, что в гражданском и арбитражном судопроизводстве обеспечительные меры принимаются по заявлению лиц, участвующих в деле, и иных лиц. К числу участников дела, которые вправе обратиться с заявлением, ходатайством о принятии обеспечительных мер, относятся стороны, заявители и заинтересованные лица, третьи лица. К таким лицам также относятся: прокурор, органы публичной власти, организации, граждане, обратившиеся в суд в защиту прав и законных интересов других лиц, публичных интересов в случаях, предусмотренных процессуальным законодательством. Если вышеуказанные органы, организации, граждане обращаются в защиту прав и законных интересов конкретного лица, суд учитывает мнение этого лица по вопросу принятия обеспечительных мер, которое должно быть представлено лицом, обратившимся в суд. В банкротном деле с заявлением об обеспечении требований кредиторов и интересов должника могут обратиться заявитель и иные лица, участвующие в деле о банкротстве. В административном судопроизводстве меры предварительной защиты принимаются по заявлению административного истца или лица, обратившегося в суд в защиту прав других лиц или неопределенного круга лиц. В случаях, предусмотренных законом, суд вправе принять обеспечительные меры по своей инициативе.

Как следует из п. 4, в арбитражном и административном судопроизводстве представитель может подавать в суд заявление о принятии обеспечительных мер, мер предварительной защиты, если такое полномочие специально оговорено в доверенности или в ином документе, подтверждающем его полномочия. В арбитражном судопроизводстве, если полномочие на подписание заявления о принятии обеспечительных мер оговорено, представитель также может подать заявление об отмене или о замене обеспечительных мер, о принятии предварительных обеспечительных мер. Независимо от отсутствия в доверенности представителя по административному делу указаний на полномочия, касающиеся подачи заявлений по вопросам, связанным с принятием мер предварительной защиты по административному иску, представитель может просить суд об отмене или о замене таких мер. В гражданском деле представитель вправе подавать заявления о принятии, об отмене или о замене мер по обеспечению иска, о принятии предварительных обеспечительных мер при отсутствии соответствующего указания в доверенности.

В п. 5 указано, что обеспечительные меры могут быть приняты в период приостановления производства по делу. Рассмотрение заявления по вопросам, связанным с принятием обеспечительных мер, осуществляется без его возобновления, по правилам, предусмотренным главами 13 ГПК, 8 АПК, 7 КАС РФ, если иное не предусмотрено процессуальным законодательством, например при рассмотрении корпоративных споров (ч. 7 ст. 225.6 АПК РФ).

Как отмечено в п. 6 проекта, суд принимает обеспечительные меры по искам, требованиям, административным искам как имущественного, так и неимущественного характера, в том числе о признании права, возложении обязанности совершить определенные действия либо воздержаться от их совершения. В следующем пункте, в частности, разъяснено, что обеспечительные меры могут быть приняты при рассмотрении дела в порядке упрощенного производства. Недопустимо принятие обеспечительных мер в ходе приказного производства.

Согласно п. 8, в арбитражном и административном судопроизводстве нарушение требований, предъявляемых процессуальным законодательством к заявлению о принятии обеспечительных мер, служит основанием для оставления такого заявления без движения по правилам ст. 128 АПК РФ, ст. 130 КАС РФ независимо от того, оформлено оно в виде отдельного документа либо содержится в иске, административном иске.

В п. 9, в частности, отмечено, что в арбитражном и административном судопроизводстве – если заявление о принятии обеспечительных мер поступило в суд в отсутствие иска, суд возвращает такое заявление как не соответствующее требованию ч. 1 ст. 92 АПК РФ, ч. 1 ст. 86 КАС РФ. Определение о возврате заявления о принятии обеспечительных мер не препятствует повторному обращению с таким заявлением или с заявлением о принятии предварительных обеспечительных мер после устранения недостатков.

Юнис Дигмар назвал данное разъяснений не совсем понятным с точки зрения формальной логики. Он пояснил, что его первый и второй абзацы содержат взаимоисключающие разъяснения: «С одной стороны, ВС РФ ориентирует нижестоящие суды возвращать заявление о принятии обеспечительных мер в отсутствие искового заявления (абз. 1 п. 9); с другой стороны, высшая судебная инстанция позволяет квалифицировать указанное заявление в качестве заявления о принятии предварительных обеспечительных мер. Полагаю, что в этом случае следует дать однозначное разъяснение, которое бы не оставляло правовой неопределенности ни для заявителей, ни для самих судов в части возможности рассмотрения указанного заявления».

В п. 10 поясняется, когда в арбитражном и административном судопроизводстве суд отказывает в принятии заявления о принятии обеспечительных мер. Юнис Дигмар также назвал интересным абзац 3 п. 10 проекта постановления, в котором ВС РФ предлагает распространить положения ст. 127.1 АПК РФ на заявления о принятии обеспечительных мер. «Так, в настоящее время абз. 3 п. 24 Постановления Пленума ВАС РФ № 55 указывает на возможность подачи нового заявления о принятии обеспечительных мер при появлении новых обстоятельств. При этом, поскольку вышеуказанное постановление не содержит положений, которые бы позволяли суду отказывать в рассмотрении нового заявления даже в отсутствие указания в нем на новые обстоятельства, арбитражные суды зачастую вынуждены рассматривать одинаковые заявления (с несущественными изменениями текстовой части). В случае принятия проекта в предлагаемой редакции подобное злоупотребление заявителями своими процессуальными правами будет фактически нивелировано. Однако остается риск того, что даже при появлении действительно новых обстоятельств суды будут отказывать в принятии заявления, что может негативно сказаться на правоприменительной практике», – отметил Юнис Дигмар.

Как отмечается в п. 11 проекта, законодательством о гражданском судопроизводстве не предусмотрены оставление заявления о принятии обеспечительных мер без движения, его возвращение или отказ в принятии, соответствующие заявления рассматриваются по существу.

В п. 12, в частности, отмечено, что заявление о принятии обеспечительных мер, поданное одновременно с иском, рассматривается после вынесения определения о принятии иска к производству. Далее отмечается, что заявление о принятии обеспечительных мер рассматривается тем судьей или составом суда, который рассматривает дело на соответствующем этапе судопроизводства. Например, судьей единолично – при подготовке дела к судебному разбирательству или при рассмотрении дела в порядке упрощенного производства, судьей апелляционной инстанции – при подготовке дела к судебному разбирательству, коллегиальным составом суда – в ходе судебного заседания по рассмотрению апелляционной жалобы, представления областным судом, арбитражным апелляционным судом. При этом при рассмотрении заявления о принятии обеспечительных мер суд устанавливает наличие оснований для принятия таких мер, насколько конкретная мера, о принятии которой просит заявитель, связана с предметом заявленного требования, соразмерна ему и каким образом она обеспечит фактическую реализацию целей принятия обеспечительных мер.

Согласно п. 15 проекта постановления, судам нужно учитывать, что обеспечительные меры являются ускоренным и предварительным средством защиты, следовательно, для их принятия не требуется представления доказательств в объеме, необходимом для обоснования требований и возражений стороны по существу спора. Юнис Дигмар положительно оценил эти разъяснения, отметив, что, как следует из них, для принятия обеспечительных мер не требуется представления доказательств в объеме, необходимом для обоснования требований и возражений стороны по существу спора – достаточно обосновать наличие возможности наступления негативных последствий. «Как мы помним, в п. 10 Постановления Пленума ВАС РФ № 55 содержится более жесткая установка для арбитражных судов, ориентирующая их на оценку как наличия либо отсутствия нарушенного права заявителя до рассмотрения спора по существу, так и обоснованности доводов заявителя. Возможно, что изменение формулировки поможет более активно применять обеспечительные меры, которые в настоящее время арбитражными судами применяются в основном в банкротных спорах», – заметил он.

Из п. 16 помимо прочего следует: если в обоснование заявления о принятии обеспечительных мер лицо ссылается на то, что непринятие обеспечительных мер может затруднить или сделать невозможным исполнение решения суда, основанием для принятия обеспечительных мер может служить наличие реальной или потенциальной угрозы неисполнения решения суда, затруднения его исполнения в будущем.

В следующем пункте помимо прочего указано, что заявление о принятии обеспечительной меры может быть удовлетворено только при наличии связи испрашиваемой меры с предметом заявленного требования. Отсутствие связи испрашиваемой обеспечительной меры с предметом заявленного требования служит основанием для отказа в удовлетворении заявления о ее принятии.

«Можно положительно оценить интерес, который ВС РФ проявил к возможности принятия обеспечительных мер только в случае наличия связи испрашиваемой меры с предметом заявленного требования. Полагаю, что столь пристальное внимание к указанному обстоятельству должно снизить риск принятия обеспечительных мер, которые никак не связаны с заявленными требованиями и, более того, направлены на возможное воспрепятствование хозяйственной деятельности ответчика», – убежден Юнис Дигмар.

Как отмечено в п. 18 проекта, принимаемые судом обеспечительные меры должны быть соразмерны требованиям, в обеспечение которых они принимаются. Например, суд вправе наложить арест на имущество ответчика в пределах цены иска или запретить ответчику, другим лицам совершать определенные действия исключительно в рамках заявленного требования. Отказ в их принятии не препятствует повторному обращению с соответствующим заявлением при появлении новых обстоятельств, обосновывающих эту необходимость.

В п. 20 помимо прочего указано, что в заявлении о принятии обеспечительных мер должна быть указана конкретная обеспечительная мера или меры, которые просит принять заявитель. Исходя из п. 21, определение о принятии обеспечительных мер может быть вынесено в виде отдельного судебного акта или содержаться в ином определении (например, в определении о подготовке дела к судебному разбирательству). Как отмечается в п. 22 проекта, обеспечительная мера в виде наложения ареста на имущество, указанное в заявлении о принятии таких мер, может быть принята судом в обеспечение требований имущественного или неимущественного характера.

Из п. 23 проекта следует, что если заявление о принятии обеспечительной меры в виде наложения ареста на имущество подано в отношении соответчиков – солидарных должников, то такой арест может быть наложен судом на имущество каждого из соответчиков на сумму, соответствующую размеру заявленного требования. Согласно п. 24 при рассмотрении споров о взыскании с наследников долгов наследодателя обеспечительная мера в виде ареста может быть наложена только в пределах стоимости перешедшего к каждому из них наследственного имущества.

Исходя из п. 25, нахождение в залоге имущества, в отношении которого подано заявление о принятии обеспечительных мер в виде ареста, запрета совершать регистрационные действия, с учетом положений п. 5 ст. 334 ГК РФ не препятствует удовлетворению такого заявления. В следующем пункте разъяснено, что при разрешении вопроса о принятии обеспечительной меры в виде запрета ответчику совершать определенные действия нужно учитывать, что принимаемые меры должны иметь своей целью защиту интересов заявителя, иных лиц, а не создание другому лицу необоснованных препятствий для осуществления своей законной деятельности.

Согласно п. 27 обеспечительные меры в виде ареста, запрета совершать сделки, запрета регистрирующему органу совершать регистрационные действия в отношении имущества гражданина, перечисленного в ст. 446 ГПК, могут быть приняты, например, в случаях, если заявленные исковые требования предполагают обращение взыскания на указанное имущество или передачу его в натуре, в том числе истребование имущества из чужого незаконного владения, применение последствий недействительности сделки. В следующем пункте указано, что к обеспечительным мерам относится приостановление взыскания по оспариваемому истцом исполнительному или иному документу, взыскание по которому производится в бесспорном (безакцептном) порядке. При этом приостановление взыскания по исполнительному листу в качестве обеспечительной меры недопустимо.

В п. 29 указывается, что по ходатайству заявителя суд может приостановить действие оспариваемого ненормативного правового акта, решения госоргана, органа местного самоуправления, иных органов, должностных лиц. Принятие таких мер осуществляется в порядке, определенном главами 8 АПК и 7 КАС, с учетом особенностей производства по делам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений, административного судопроизводства. Соответственно, приостановление действия оспариваемого ненормативного правового акта или решения допустимо только при наличии оснований, предусмотренных ч. 2 ст. 90 АПК, ч. 1 ст. 85 КАС.

Как отмечается в п. 30 проекта, копия определения о принятии обеспечительных мер не позднее следующего дня после дня его вынесения направляется участникам дела, другим лицам, на которых судом возложены обязанности по исполнению обеспечительных мер. В п. 31 указано, что замена одних обеспечительных мер другими допускается в порядке, предусмотренном процессуальным законодательством, в частности, если ранее установленная мера перестала быть достаточной для обеспечения возможности исполнения решения суда либо когда эта мера значительно ущемляет права ответчика или ему могут быть причинены убытки, которых можно избежать.

Согласно п. 32, при принятии обеспечительных мер по иску о взыскании денежной суммы ответчик взамен принятых судом обеспечительных мер вправе внести требуемую истцом сумму на лицевой (депозитный) счет суда или управления Судебного департамента в субъекте РФ, органа, осуществляющего организационное обеспечение деятельности мировых судей. В следующем пункте, в частности, отмечено, что обеспечительные меры могут быть отменены судом по собственной инициативе либо по заявлению участников дела.

В п. 34, в частности, отмечено, что суд вправе отменить обеспечительные меры, в том числе если после принятия таких мер появились обстоятельства, свидетельствующие об отсутствии необходимости их сохранения, если они стали несоразмерны заявленному требованию, нарушают права лиц, участвующих в деле или истребуемая денежная сумма внесена на соответствующий счет. Согласно разъяснению в следующем пункте проекта, в гражданском судопроизводстве по общему правилу вопрос об отмене обеспечения иска, о замене обеспечительной меры может быть разрешен судьей или судом, принявшим такую меру. Если на момент обращения с соответствующим заявлением дело рассматривается другим судом, соответствующее заявление разрешается судом, в производстве которого находится дело.

Как указано в п. 36 документа, если до передачи дела из одного суда в другой суд, перехода из одного вида судопроизводства в другой обеспечительные меры не отменены судом, принявшим соответствующее определение, либо судом вышестоящей инстанции не отменено определение о принятии обеспечительных мер, то при удовлетворении иска такие меры сохраняют свое действие до фактического исполнения судебного акта, которым закончено рассмотрение дела по существу; в случае отказа в удовлетворении иска, оставления иска без рассмотрения, прекращения производства по делу указанные меры сохраняют свое действие до вступления в законную силу соответствующего судебного акта.

В п. 37 ВС разъяснил, что при удовлетворении иска принятые обеспечительные меры сохраняют свое действие до фактического исполнения судебного акта, которым закончено рассмотрение дела по существу. Вместе с тем, исходя из характера заявленных требований и фактических обстоятельств конкретного дела, суд вправе отменить обеспечительные меры одновременно с вынесением решения суда или после его вынесения, независимо от момента исполнения данного судебного решения (например, если принятые обеспечительные меры препятствуют его исполнению).

В п. 38 отмечено, что могут быть обжалованы определения суда о принятии обеспечительных мер, об отказе в их принятии, об их замене или об отказе в этом, об отмене или отказе в отмене обеспечительных мер.

Пунктом 39 проекта разъяснено, что в гражданском судопроизводстве при неисполнении принятых мер по обеспечению иска, налагающих запрет на совершение ответчиком определенных действий, а также запрет другим лицам совершать определенные действия, касающиеся предмета спора, в том числе передавать имущество ответчику или выполнять по отношению к нему иные обязательства, виновные лица подвергаются судебному штрафу в порядке и в размере, которые установлены главой 8 ГПК РФ. Кроме того, истец вправе в судебном порядке требовать от этих лиц возмещения убытков, причиненных неисполнением определения суда об обеспечении иска.

Предварительные обеспечительные меры в гражданском и арбитражном судопроизводстве

В п. 40 проекта указано, что предварительные обеспечительные меры, направленные на обеспечение имущественных интересов заявителя, принимаются судом до предъявления иска по правилам, предусмотренным главами 13 ГПК РФ, 8 АПК РФ, с особенностями, установленными ст. 144.1 ГПК РФ, ст. 99 АПК РФ. В арбитражном судопроизводстве предварительные обеспечительные меры принимаются при наличии общих оснований принятия обеспечительных мер, указанных в ч. 2 ст. 90 АПК РФ.

В арбитражном судопроизводстве, как указано в п. 41, предварительные обеспечительные меры могут быть приняты по требованиям как имущественного, так и неимущественного характера. К числу предварительных обеспечительных мер, заявляемых по требованиям неимущественного характера, можно отнести приостановление действия решения органа публичной власти.

Согласно п. 42, заявление о принятии предварительных обеспечительных мер (обеспечении имущественных интересов заявителя) в соответствии с ч. 3 ст. 99 АПК РФ подается по выбору заявителя в суд по адресу заявителя, либо по месту нахождения денежных средств или иного имущества, в отношении которых заявитель ходатайствует о принятии мер по обеспечению имущественных интересов, либо по месту нарушения прав заявителя.

В п. 43 указано, что в гражданском судопроизводстве предварительные обеспечительные меры могут приниматься Московским городским судом до подачи иска по заявлениям, направленным на защиту авторских или смежных прав, кроме прав на фотографические произведения и произведения, полученные способами, аналогичными фотографии, в информационно-телекоммуникационных сетях. Такие меры могут приниматься судом, если заявителем представлены достаточные доказательства принадлежности ему исключительных прав на объект и факта использования этого объекта на конкретной интернет-странице.

Согласно п. 44, право на обжалование определения о принятии предварительных обеспечительных мер принадлежит любому лицу, права и интересы которого затрагиваются указанным судебным актом.

Встречное обеспечение и возмещение убытков, причиненных обеспечением иска

В п. 45 проекта разъяснено, что в арбитражном судопроизводстве непредставление заявителем встречного обеспечения при подаче заявления о принятии обеспечительных мер, в том числе о предварительных обеспечительных мерах, само по себе не может служить основанием для отказа в принятии соответствующих мер. Равно как и предоставление заявителем встречного обеспечения в отсутствие оснований принятия обеспечительных мер само по себе не может являться самостоятельным основанием принятия таких мер. При этом суд вправе самостоятельно оценить необходимость предоставления встречного обеспечения.

Согласно п. 46, встречное обеспечение может осуществляться путем внесения на депозитный счет арбитражного суда денежных средств в размере, предложенном судом, либо предоставления банковской гарантии, поручительства или иного финансового обеспечения на ту же сумму. Под иным финансовым обеспечением понимается в том числе независимая гарантия, вид встречного обеспечения определяется заявителем самостоятельно.

В п. 47 указано, что сумма встречного обеспечения должна быть соразмерна имущественному требованию, в обеспечение которого оно предоставляется. Оценка соразмерности производится арбитражным судом, в числе прочего с учетом соотносимости права и интереса, о защите которых просит заявитель, стоимости имущества, в отношении которого заявитель просит наложить арест, либо имущественных последствий запрещения должнику совершения определенных действий. В п. 48, в частности, отмечено, что в арбитражном судопроизводстве ответчик вправе предоставить встречное обеспечение взамен мер по обеспечению иска о взыскании денежной суммы исключительно путем внесения денежных средств на депозитный счет суда.

Согласно п. 49, в арбитражном судопроизводстве в случае предоставления ответчиком встречного обеспечения взамен обеспечительных мер ходатайство об отмене обеспечения иска рассматривается в соответствии с ч. 3 ст. 97 АПК РФ судьей единолично не позднее следующего дня после дня поступления в суд документа, подтверждающего произведенное встречное обеспечение, без извещения участников дела. В п. 50, в частности, отмечено, что в гражданском судопроизводстве судья или суд, допуская обеспечение иска, по ходатайству ответчика может потребовать от истца предоставления обеспечения возможных для ответчика убытков.

В арбитражном судопроизводстве, как отмечается в п. 51, встречное обеспечение заявителя является гарантией возмещения возможных для ответчика убытков. Следовательно, если заявителем в установленный судом срок не подан иск по требованию к ответчику, в связи с которым судом приняты предварительные обеспечительные меры, или если вступившим в законную силу судебным актом в удовлетворении этих требований отказано, организация или гражданин, которым обеспечительными мерами причинены убытки, вправе требовать от заявителя их возмещения, в том числе за счет встречного обеспечения.

В п. 52 в том числе отмечено, что при полном или частичном отказе в иске, по которому были приняты обеспечительные меры и истцом внесено встречное обеспечение в порядке ч. 1 ст. 94 АПК РФ, денежные средства, внесенные на депозитный счет суда, возвращаются лицу, ходатайствовавшему об обеспечении иска или о приостановлении исполнения судебных актов и предоставившему встречное обеспечение по общему правилу после вступления в законную силу соответствующего судебного акта.

Согласно п. 53, спор о возмещении убытков, причиненных неисполнением определения арбитражного суда об обеспечении иска, рассматривается в том же суде в порядке отдельного искового производства с учетом положений ст. 15 ГК РФ. Споры о возмещении убытков, причиненных неисполнением определений судов апелляционной, кассационной инстанций об обеспечении иска, рассматриваются арбитражным судом первой инстанции с соблюдением правил подсудности, установленных ст. 35 АПК РФ.

Обеспечительные меры по делам, рассматриваемым Судом по интеллектуальным правам

Как разъясняется в п. 54 проекта, при рассмотрении дела об оспаривании принятого в порядке, предусмотренном п. 4 ст. 1398, ст. 1404, п. 4 ст. 1513 ГК РФ, решения Роспатента по результатам рассмотрения возражения против выдачи патента на изобретение, полезную модель, промышленный образец, против предоставления правовой охраны товарному знаку заявление о принятии обеспечительных мер в виде запрета административному органу осуществлять действия по рассмотрению иного самостоятельного возражения против выдачи того же патента, против предоставления правовой охраны тому же товарному знаку не подлежит удовлетворению, если не доказано, что в основание возражений положены совпадающие обстоятельства.

Согласно п. 55, при рассмотрении дела об оспаривании решения Роспатента, принятого по результатам рассмотрения возражений против выдачи патента, против предоставления правовой охраны товарному знаку, заявление о принятии обеспечительных мер в виде приостановления действия оспариваемого решения не подлежит удовлетворению, если сведения о признании недействительным патента, недействительной правовой охраны товарного знака внесены в соответствующий госреестр.

Исходя из п. 56, при рассмотрении дела о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака по основаниям, предусмотренным ст. 1486 ГК РФ, заявление о принятии обеспечительных мер в виде запрета Роспатенту совершать регистрационные действия по переходу исключительного права на спорный товарный знак не подлежит удовлетворению.

Согласно п. 57, при рассмотрении дела о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака заявление о принятии обеспечительных мер в виде запрета Роспатенту совершать предусмотренные п. 1 ст. 1505 ГК РФ регистрационные действия, связанные с сокращением перечня товаров и услуг, для которых зарегистрирован спорный товарный знак, не подлежит удовлетворению.

В п. 58 разъяснено, в каких случаях могут быть приняты с учетом положений ст. 99 АПК РФ предварительные обеспечительные меры в виде запрета Роспатенту выносить решение по результатам экспертизы заявленного в качестве товарного знака обозначения со ссылкой на планируемое в соответствии со ст. 1486 ГК РФ предъявление иска о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака иного лица, препятствующего регистрации обозначения, по которому осуществляется экспертиза.

Согласно п. 59, при рассмотрении дела о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака на основании ст. 1486 ГК РФ заявление ответчика о принятии обеспечительных мер в виде запрета Роспатенту регистрировать товарный знак по поданной истцом самостоятельной заявке не подлежит удовлетворению.

Исходя из п. 60, при рассмотрении дела о признании действий ответчика по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак актом недобросовестной конкуренции заявление о принятии обеспечительных мер в виде запрета Роспатенту совершать административные действия, связанные с переходом исключительного права на спорный товарный знак на основании договора отчуждения или без такового, не подлежит удовлетворению.

Зинаида Павлова

В рамках банкротства ООО «ФБ Сестрорецк» конкурсный управляющий с помощью привлечения ООО «Антан-Сервис» завершил строительство многоквартирного дома и передал в собственность участников строительства 141 жилое и 9 нежилых помещений на сумму 697,9 млн рублей . В результате были удовлетворены 78,53 % от реестра требований кредиторов. С учетом размера удовлетворенных требований кредиторов КУ попросил суд установить проценты по вознаграждению в размере 48,8 млн рублей. Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, признал требование КУ обоснованным. Однако окружной суд отменил акты нижестоящих судов и отклонил требование управляющего. КУ пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 15 мая (дело А56-73667/2018).

Фабула

ООО «ФБ Сестрорецк» занималось строительством. В апреле 2019 года суд признал должника банкротом, открыв процедуру конкурсного производства с применением положений параграфа 7 главы IX закона о банкротстве о несостоятельности застройщика.

Конкурсный управляющий Константин Коробов, ссылаясь на то, что в рамках дела о банкротстве погашены требования участников строительства путем передачи в собственность 141 жилого и 9 нежилых помещений (кладовых) на сумму 697,9 млн рублей (78,53 % от реестра требований кредиторов), попросил суд установить проценты по вознаграждению арбитражного управляющего по пункту 13 статьи 26 закона о банкротстве, исходя из стоимости жилых помещений, переданных в собственность (то есть в сумме 48,8 млн рублей)..

В обоснование заявления КУ указал, что погашение требований произошло в результате его активной деятельности:

- он провел переговоры с фондом защиты прав граждан – участников долевого строительства,

- осуществил работу по поиску источников получения кредитных средств на достройку и по поиску застройщиков, готовых завершить строительство дома;

- в конечном итоге был заключен договор с ООО «Антан-Сервис», которое при участии КУ завершило строительство многоквартирного дома (31 декабря 2020 года дом был введен в эксплуатацию).

Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, удовлетворил заявление КУ. Однако окружной суд отменил акты нижестоящих судов, отказав в установлении процентов по вознаграждению. Константин Коробов пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 15 мая 2023 года.

Что решили нижестоящие суды

Суды первой и апелляционной инстанций руководствовались положениями статьи 20.3, пункта 13 статьи 20.6, статей 201.1, 201.11 закона о банкротстве и исходили из наличия у АУ права на установление процентов по вознаграждению.

Суды указали, что управляющим избран наиболее оптимальный порядок удовлетворения требований физических лиц – через привлечение компании, завершившей строительство, и последующую передачу квартир гражданам в натуре. Соответствующие результаты не могли быть достигнуты без активной деятельности КУ в интересах участников строительства.

Суд апелляционной инстанции также обратил внимание, что в силу пункта 4 статьи 201.1 закона о банкротстве реестр требований участников строительства является частью реестра требований кредиторов. Параграф 7 о банкротстве застройщиков не содержит специальных правил установления вознаграждения конкурсного управляющего в процедуре банкротства застройщиков, в связи с чем применению подлежат общие правила, установленные статьей 20.6 закона о банкротстве.

Суд округа, отменяя акты нижестоящих судов, исходил из того, что специфика требований участников строительства о передаче жилых помещений не предполагает установления процентов по вознаграждению КУ в случае их погашения в порядке, предусмотренном статьями 201.10 и 201.11 закона о банкротстве, то есть не в денежной форме.

По мнению суда округа, начисление и выплата процентов по вознаграждению конкурсного управляющего в случае удовлетворения требований участников строительства, включенных в реестр требований о передаче жилых помещений, путем передачи им жилых помещений либо объекта незавершенного строительства законодательством о банкротстве не предусмотрены. Выбор способа удовлетворения требований участников строительства не имеет правового значения для применения упомянутых норм, регулирующих отношения по установлению вознаграждения конкурсному управляющему.

Что думает заявитель

Суд округа ошибочно не применил положения пункта 13 статьи 20.6 закона о банкротстве к отношениям, урегулированным параграфом 7 о банкротстве застройщиков.

Суд округа не учел, что действующая с 01.01.2018 года новая редакция закона о банкротстве предусматривает, что реестр требований участников строительства является частью реестра требований кредиторов (абзац 2 пункта 3 статьи 201.4 закона о банкротстве). Таким образом, размер удовлетворенных требований участников строительства должен учитываться в общем размере удовлетворенных требований кредиторов.

Параграф 7 главы IX закона о банкротстве не содержит специальных правил установления вознаграждения конкурсного управляющего в процедуре банкротства застройщиков, в связи с чем подлежат применению общие правила, установленные статьей 20.6 закона о банкротстве.

Закон о банкротстве не ограничивает право КУ застройщика на проценты в случае удовлетворения той части реестра требований кредиторов, которая относится к требованиям участников строительства. В отсутствие специальных норм у суда округа не было оснований для вывода о невозможности применения общего правила пункта 13 статьи 20.6 закона о банкротстве или для ограничительного толкования закона.

Суды первой и апелляционной инстанции признали за КУ право на получение процентов исходя из эффективности его действий по формированию конкурсной массы и удовлетворению требований кредиторов. Суд округа эти выводы судов не опроверг.

Передача кредиторам имущества – помещений жилого дома, достроенного в ходе конкурсного производства – является не только самым эффективным способом удовлетворения требований участников строительства, но и прямо предусмотрена статьей 201.11 закона о банкротстве. Обратный подход мог бы спровоцировать злоупотребления со стороны конкурсных управляющих, стимулируя их к совершению действий на условиях, экономически нецелесообразных для должника – например, к реализации объектов незавершенного строительства в ситуации, когда это экономически нецелесообразно. Таким образом, передача помещений достроенного дома участникам строительства должна рассматриваться как реализация имущества должника, приводящая одновременно к удовлетворению требований кредиторов.

Выгодоприобретателем от решения суда округа оказался единственный участник должника, который претендует на увеличение ликвидационной квоты, остающейся после удовлетворения требований всех кредиторов, несмотря на то, что единственный участник должника не предотвратил банкротство должника и не предпринимал меры по выводу должника из кризиса.

Что решил Верховный суд

Судья ВС Букина И.А. сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.

Почему это важно

Арбитражный управляющий, медиатор Павел Замалаев отметил, что в данном деле процедура банкротства осуществляется в отношении застройщика с применением правил параграфа 7 закона о банкротстве.

Будучи аккредитованным при ППК «Фонд развития территорий» (необходимое условие для того, чтобы суд утвердил арбитражного управляющего в деле о банкротстве застройщика), могу с уверенностью сообщить, что процедуры банкротства застройщиков – одни из самых трудоемких и время затратных процедур. Конкурсного управляющего постоянно вызывают на различные совещания в администрации всех уровней, рассерженные граждане-дольщики постоянно пишут на него жалобы во все контролирующие органы – от СРО до Прокуратуры и Президента РФ. Бегло ознакомившись с карточкой дела №А56-73667/2018 понял, что процедура банкротства ООО «ФБ Сестрорецк» не исключение – за последние полгода я увидел минимум три жалобы на управляющего с требованием об отстранении.

Павел Замалаев. Арбитражный управляющий, медиатор, основатель проекта

По словам Павла Замалаева, конечно, наверняка есть множество нюансов и деталей, в которые нет возможности погрузиться.

«Но достигнутый, в том числе благодаря усилиям конкурсного управляющего Константина Коробова, результат – погашено путем передачи в собственность жилых и нежилых помещений 78,53% от реестра требований кредиторов, говорит сам за себя. На его фоне запрошенное управляющим и утвержденное судом первой инстанции вознаграждение мне видится вполне обоснованным. Искренне надеюсь, что ВС займет сторону арбитражного управляющего и утвердит вознаграждение», – отметил он.

Советник Orchards Вадим Бородкин отметил, что в рамках данного спора Экономколлегии ВС РФ предстоит разрешить правовую неопределенность, вызванную отсутствием нормы о праве конкурсного управляющего застройщиком на получение вознаграждения в виде процентов, исходя из стоимости жилых помещений, переданных в собственность участникам строительства.

Ключевой вопрос в данном споре: применим ли п. 13 ст. 20.6 закона о банкротстве в рамках банкротства застройщиков при том, что специальные нормы параграфа 7 главы IX закона о банкротстве не содержат правил установления вознаграждения конкурсного управляющего для случаев удовлетворения требований участников строительства за счет передачи им имущества? Банкротство застройщиков имеет существенное социальное значение и ответ на выше поставленный вопрос, безусловно, отразится на модели поведения конкурсных управляющих, поскольку в отсутствие экономического стимула не каждый управляющий будет готов прикладывать достаточно усилий для достижения ключевого результата таких процедур – удовлетворение жилищных требований участников строительства.

Вадим Бородкин. Магистр частного права (РШЧП), к.ю.н., адвокат, советник Юридическая компания Orchards

Также Вадим Бородкин обратил внимание на приведенный в определении довод о том, что выгодоприобретателем от сохранения в силе постановления окружного суда будет единственный участник банкрота, который в настоящее время претендует на увеличение ликвидационной квоты.

«И здесь уже возникает вопрос не только формально-правовой, а именно подлежит ли применению в споре п. 13 ст. 20.6 закона о банкротстве, но и вопрос справедливости – насколько допустимо ограничивать в праве на вознаграждение активного и эффективного конкурсного управляющего с наделением неэффективного собственника правом на увеличение ликвидационной квоты? Учитывая в целом практику Верховного суда вопрос можно признать риторическим. Поэтому стоит предположить, что Верховный суд РФ укажет, что применительно к параграфу 7 главы IX закона о банкротстве пункт 13 ст. 20.6 закона о банкротстве является нормой, подлежащей непосредственному применению в рамках дел о банкротстве застройщиков, и отменит постановление окружного суда, оставив в силе судебные акты судов первой и апелляционной инстанций», – отметил он.

Управляющий партнер адвокатского бюро Юг Юрий Пустовит отметил, что кассационный суд, отказав конкурсному управляющему в получении процентов по вознаграждению, допустил грубое нарушение закона о банкротстве.

Вопреки мнению этого суда вознаграждение должно выплачиваться независимо от того, в какой форме – денежной или натуральной – удовлетворены требования кредиторов. Общая норма ст. 20.6 закона о банкротстве распространяется на все виды банкротств, в том числе на банкротства застройщиков. Но главный абсурд кассационного постановления в том, что, по мнению кассационного суда, выходит, что в деле о банкротстве застройщиков законодатель почему то якобы не хотел стимулировать конкурсных управляющих к погашению требований кредиторов, но при этом зачем-то установил эту стимулирующую меры в других банкротных делах. По этим причинам кассационное постановление подлежит отмене, а судебные акты нижестоящих судов, установивших вознаграждение по процентам, оставлению в силе.

Юрий Пустовит. Адвокат, управляющий партнер Адвокатское бюро «ЮГ»

Партнер ProLegals Елена Кравцова рассчитывает, что ВС РФ подтвердит право арбитражного управляющего на получение вознаграждения.

Вопрос о вознаграждении в процедурах банкротства застройщиков не урегулирован прямо в законе, в связи с чем в судебной практике распространена точка зрения, что арбитражный управляющий не может на них претендовать. В связи с этим подобный спор (в том числе разрозненная судебная практика) требовали внимания ВС РФ. Отсутствие норм о выплате вознаграждения арбитражному управляющему при передаче участникам строительства помещений вызвано тем, что вся глава о банкротстве застройщиков была включена позже, путем внесения изменений в закон о банкротстве, не все положения были урегулированы и учтена специфика. Но в правоприменении должен учитываться «дух» закона и общие принципы. Работа по завершению строительства объектов требует от арбитражного управляющего значительных усилий. Иное применение норм закона лишено правовой логики и может способствовать потери интереса арбитражного управляющего к цели банкротства. Ведь распродать имущество и погасить денежные требования часто проще и легче, но менее эффективно для таких кредиторов.

Елена Кравцова. Адвокат, партнер Коллегия адвокатов ProLegals

В отношении АО «Промтрактор-Вагон» (правопредшественник АО «Вагон») было введено наблюдение. Уже после этого судебный пристав-исполнитель возбудил три исполнительных производства и списал со счета должника 211 тыс. рублей в пользу граждан-взыскателей. По заявлению конкурсного управляющего АО «Вагон» суды, признав действия пристава незаконными, взыскали с РФ в лице ФССП 211 тыс. рублей убытков. Однако жалобой службы судебных приставов заинтересовался Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 17 мая (дело А40-267258/2021).

Фабула

В октябре 2019 года суд ввел в отношении АО «Промтрактор-Вагон» (правопредшественник АО «Вагон») процедуру банкротства – наблюдение. После чего судебный пристав - исполнитель приостановил исполнительные производства в отношении АО «Вагон», снял аресты, наложенные на имущество АО «Вагон», а также отменил ограничения в части распоряжения его имуществом.

Однако уже после приостановления исполнительных производств со счета АО «Промтрактор-Вагон» были списаны 539 тыс. рублей в счет исполнения постановления судебного пристава-исполнителя, вынесенного в декабре 2016 года. Деньги были перечислены пяти различным взыскателям по исполнительным производствам.

Причем часть исполнительных производств, по которым были перечислены деньги, были возбуждены уже после введения в отношении АО «Промтрактор-Вагон» процедуры наблюдения и связаны с компенсацией взыскателям морального вреда. Эти исполнительные производства были окончены в связи с фактическим исполнением требований исполнительных документов.

В 2021 году Шестой кассационный суд общей юрисдикции признал незаконными постановления судебного пристава-исполнителя о возбуждении исполнительных производств после введения в отношении должника наблюдения, а также проведенные исполнительные действия. При этом суммарно взысканные по этим исполнительным производствам 211 тыс. рублей так и не были возвращены АО «Промтрактор-Вагон».

Конкурсный управляющий АО «Вагон» обратился в арбитражный суд с иском к РФ в лице ФССП о взыскании за счет государственной казны убытков в размере 211 тыс. рублей, причиненных незаконными действиями судебного пристава-исполнителя.

Суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, признал требования АО «Вагон» обоснованными и взыскал с РФ указанные убытки.

После чего ФССП России обратилась с жалобой в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 17 мая 2023 года.

Что решили нижестоящие суды

Суд первой инстанции, удовлетворяя иск и применяя положения статей 15, 16, 1064, 1069 Гражданского кодекса, сделал вывод, что согласно установленным обстоятельствам дела имеются необходимые правовые основания для возникновения ответственности Российской Федерации в лице ФССП России по возмещению убытков АО «Вагон».

Незаконность исполнительных действий судебного пристава-исполнителя, в том числе по возбуждению исполнительных производств и окончанию исполнительных производств, в результате которых АО «Вагон» лишилось принадлежащих ему денег, признана вступившими в законную силу определениями Шестого кассационного суда общей юрисдикции. В связи с этим суд квалифицировал утраченные АО «Вагон» деньги в качестве убытков и счел доказанной причинно-следственную связь между действиями судебных приставов-исполнителей и возникновением убытков.

Суды апелляционной и кассационной инстанций согласились с решением суда первой инстанции.

Что думает заявитель

По мнению ФССП России, суды в своих выводах о причинении АО «Вагон» убытков, которые сделаны без учета всех имеющих существенное значение обстоятельств дела, ограничились только тем, что действия судебного пристава-исполнителя по возбуждению исполнительных производств, обращению взыскания на деньги и распределению денежных средств в пользу взыскателей были признаны незаконными судебными актами суда общей юрисдикции.

Однако суды не учли, что действия судебных приставов-исполнителей по своей сути изменили порядок исполнения обязательств АО «Вагон», к которому применены процедуры, связанные с банкротством, но не повлекли возникновения у АО «Вагон» убытков, поскольку взысканные деньги были перечислены взыскателям (кредиторам) АО «Вагон» по обязательствам, возникшим на основании решений судов и подлежащим исполнению АО «Вагон» в любом законном порядке.

Удовлетворение иска АО «Вагон» влечет его неосновательное обогащение, поскольку исполнение обязательств общества перед взыскателями (кредиторами) осуществляется за счет средств казны Российской Федерации, а взысканные в рамках исполнительного производства деньги не являются для АО «Вагон» прямыми убытками.

Ссылаясь на положения пункта 3 статьи 129 закона о банкротстве и статьи 1102 Гражданского кодекса, ФССП России также полагает, что АО «Вагон», которое вправе предъявить иск к взыскателям о неосновательном обогащении, избрало не верный способ защиты нарушенного права.

Что решил Верховный суд

Судья ВС Юрий Иванченко счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию.

Почему это важно

Управляющий партнер адвокатского бюро «Юг» Юрий Пустовит отметил, что для отмены вынесенных по делу судебных актов оснований нет.

Как стало известно «Ъ-Юг», банк ВТБ не смог оспорить отказ Арбитражного суда Краснодарского края в привлечении к субсидиарной ответственности на сумму 580 млн руб. руководства ООО «Кубанская финансовая компания (КФК)». ВТБ утверждает, что лица, контролировавшие КФК, в том числе ПАО «Крайинвестбанк», причастны к выводу активов КФК, что не позволило компании исполнить договор поручительства по обязательствам олимпийского застройщика «Тоннельдорстрой». Суд счел, что факт недобросовестных действий не доказан, а сроки привлечения к ответственности истекли.

Пятнадцатый апелляционный арбитражный суд оставил без изменений решение Арбитражного суда Краснодарского края, который отказал ПАО «Банк ВТБ» в привлечении к субсидиарной ответственности по долгам ООО «Кубанская финансовая компания» лиц, контролировавших должника. Материалы размещены в картотеке суда.

Банк просил солидарно взыскать 580 млн руб. с учредителей КФК Алексея Дедюхина и Алексея Коннова, а также с бывшего директора компании Алексея Скрыглюкова. Кроме того, ВТБ настаивал на том, что отвечать по долгам КФК должен банк РНКБ, являющийся преемником ПАО «Крайинвестбанк» — фактического учредителя компании КФК.

Позицию ВТБ поддержал конкурсный управляющий КФК Андрей Долженко.

ООО «Кубанская финансовая компания» было признано несостоятельным в августе 2016 года, основной кредитор — ПАО «Банк ВТБ», которое предъявило КФК финансовые претензии в связи с договором поручительства по обязательствам сочинского ООО «Тоннельдорстрой (ТДС)». Фирма «ТДС», принадлежавшая Юрию Мордвинкову, была исполнителем крупных контрактов по дорожному строительству в ходе подготовки к Олимпийским играм. Компания «ТДС» строила автодорогу от села Эсто-Садок до комплекса «Горная Карусель» (стоимость 2,3 млрд руб.) и до комплекса трамплинов (стоимость 3,6 млрд руб.), а также другие значимые дорожные объекты. Выручка «ТДС» в 2012 году (последние опубликованные данные) составила 7 млрд руб., чистая прибыль — 1,7 млрд руб. (данные kartoteka.ru). В 2013 году Юрий Мордвинков уступил Кубанской финансовой компании права на 80% долей ООО «ТДС», в 2014 году застройщик привлек кредит на 700 млн руб., поручителем по которому выступила КФК.

Поскольку заемные средства были возвращены не в полном объеме, ВТБ обратился в суд за взысканием задолженности с заемщика и поручителя. В ходе банкротства Кубанской финансовой компании конкурсный управляющий и ВТБ сообщили суду, что считают фактическим владельцем КФК принадлежавший краевой администрации Крайинвестбанк (в настоящее время — РНКБ), данные об этом устанавливались в других судебных процессах. По мнению ВТБ, контролирующие лица Кубанской финансовой компании незадолго до начала судебных процессов по взысканию задолженности незаконно вывели все ликвидные активы (недвижимость, ценные бумаги) в подконтрольные структуры.

Алексей Дедюхин, Алексей Коннов, Алексей Скрыглюков и банк РНКБ не признали требование ВТБ о привлечении их к субсидиарной ответственности. Арбитражный суд Краснодарского края, изучив доводы сторон, в удовлетворении требований ВТБ отказал, 15-й апелляционный арбитражный суд с этим согласился.

По мнению партнера адвокатского бюро «Юг» Сергея Радченко, судебные акты по данному делу — это свод почти всех стандартных оснований для отказа в привлечении к субсидиарной ответственности, выработанных судебной практикой за последние пять лет. «Суды отказали в привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности одновременно по шести основаниям: пропущен срок исковой давности; контролирующие лица передали запрошенные документы; банкротство должника наступило не в результате оспоренных в деле о банкротстве сделок; выдача поручительства за подконтрольное лицо не имела следствием банкротство поручителя, подобные поручительства — обычная практика; кредит был обеспечен не только поручительством, но и ликвидным залогом; не доказаны недобросовестные или неразумные действия ответчиков. На мой взгляд, все выводы судов являются верными, оснований для отмены вынесенных судебных актов в кассации я не вижу», — пояснил юрист.

В пресс-службе ВТБ сообщили, что банк знакомится с судебным актом апелляционной инстанции, решение об обжаловании будет принято в сроки, предусмотренные процессуальным законодательством. Банк РНКБ на запрос не ответил.

Примечательно, что олимпийский застройщик «ТДС», перешедший под контроль Кубанской финансовой компании, завершил свою деятельность с рядом скандалов: предприятие было признано банкротом с долгом 1,9 млрд руб., Юрий Мордвинков привлекался к уголовной ответственности за неуплату налогов (дело прекращено за истечением сроков давности), а также за преднамеренное банкротство (дело прекращено за отсутствием состава преступления).

Суд согласился с доводами администрации «Сириуса» о том, что паб «Гарри Портер», ресторан «Лаваш и чача» и другие заведения построены с нарушением градостроительных норм, по которым в этой части Олимпийского парка могут находиться только рекреационные объекты. Юристы не видят перспектив обжалования решения суда в кассации.

Компания «Каравелла» не смогла оспорить в апелляционной инстанции решение Арбитражного суда Краснодарского края (АСКК) по иску администрации федеральной территории (ФТ) «Сириус» и Межрегионального территориального управления (МТУ) Росимущества о демонтаже коммерческих объектов, расположенных на набережной Олимпийского парка. Судебный акт вступил в силу, он размещен в картотеке суда.

Как следует из документов, в течение 30 дней с момента вынесения решения 15-м апелляционным арбитражным судом ООО «Каравелла» обязано за свой счет произвести снос принадлежащих ему некапитальных строений, в которых размещены паб «Гарри Портер», ресторан «Лаваш и чача», павильоны «Мидийная», «Бургерная», «Тайское мороженое», продуктовый магазин и другие заведения. За каждый день просрочки с ответчика будет взыскиваться по 10 тыс. руб.

Все спорные объекты, принадлежащие ООО «Каравелла», расположены в непосредственной близости от образовательного центра «Сириус».

По данным Kartotekа.ru, учредителем ООО «Каравелла» является компания «Москва-Сокол», управляющая одноименным центром культуры и бизнеса в Москве, в свою очередь, ООО «Москва-Сокол» связано с АО «Конструкторское бюро-1».

В 2004 году ООО «Каравелла» заключило с Росимуществом договор аренды участка на набережной Имеретинской низменности, ранее принадлежавшего базе отдыха «Россия». Территория, расположенная в первой зоне округа санитарной охраны курорта, была передана «Каравелле» на 50 лет для использования в рекреационных целях. В 2021 году Генпрокуратура РФ при проверке соблюдения градостроительного законодательства выявила на набережной Олимпийского парка самовольно возведенные строения. Надзорное ведомство направило в адрес Росимущества поручение устранить допущенные нарушения, после чего Росимущество совместно с администрацией ФТ «Сириус» обратилось в АСКК с иском к ООО «Каравелла» о сносе коммерческих объектов.

Суд, изучив доводы сторон, пришел к заключению, что деятельность принадлежащих «Каравелле» объектов торговли и общепита нарушает режим первой зоны округа санитарной охраны курорта, где разрешены работы, связанные только с использованием природных ресурсов в лечебных и оздоровительных целях.

Администрация ФТ «Сириус» и МТУ Росимущества не смогли оперативно прокомментировать ситуацию «Ъ-Юг». Мобильный телефон директора ООО «Каравелла» Юрия Скачко не ответил.

По мнению Сергея Радченко, партнера адвокатского бюро «Юг», решение суда законно. «В действиях “Каравеллы” суд обоснованно нашел два нарушения: размещение нестационарных объектов торговли с нарушением схемы таких объектов, а также нарушение режима первой зоны санитарной охраны, который в принципе не допускает в этой зоне осуществление какой-либо торговой деятельности. По этой причине перспектив обжалования решения суда я не вижу», — говорит юрист.

Спор с участием «Каравеллы» не первая попытка выявить и ликвидировать незаконные торговые точки на территории «Сириуса».

Ранее «Ъ-Юг» писал о том, что прокуратура требует снести девять коммерческих объектов (кафе, магазины, пункт проката велосипедов), расположенных вблизи яхтенного порта на территории, арендованной ООО «РогСибАл». Суд сначала отказал надзорному ведомству, но решение было отменено, и сейчас дело находится на новом рассмотрении в АСКК. В картотеке суда есть данные еще о трех исках администрации «Сириуса» в связи с незаконным, с точки зрения ФТ, использованием участков в коммерческих целях.

В 2017 году ООО «Мостотряд-85» якобы перечислило ООО «РСУ» 900 тыс. рублей (дважды по 450 тыс. рублей) по договору займа. В рамках банкротства ООО «Мостотряд-85» конкурсный управляющий, ссылаясь на то, что заемщик деньги не вернул, потребовал признать перечисления незаконными и обязать ООО «РСУ» вернуть деньги в конкурсную массу. Суды первой и апелляционной инстанций заявление КУ отклонили, однако окружной суд удовлетворил. ООО «РСУ» пожаловалось в Верховный суд, настаивая, что перечислений было не два, а одно (на 450 тыс. рублей), и заемщик в ноябре 2017 года вернул эти деньги ООО «Мостотряд-85». Верховный суд отменил постановление окружного суда и оставил в силе акты судов первой и апелляционной инстанций (дело А56-97714/2019).

Фабула

В ноябре 2017 года ООО «Мостотряд-85» якобы перечислило ООО «РСУ» со своего банковского счета 900 тыс. рублей (два раза по 450 тыс. рублей) с назначением платежей «перечисление денежных средств по договору займа от 10.11.2017 № 10 (беспроцентный)».

А в сентябре 2019 года суд возбудил дело о банкротстве ООО «Мостотряд-85». В июне 2020 года компания была признана банкротом. Впрочем, на дату осуществления спорных платежей признаков неплатежеспособности у ООО «Мостотряд-85» не было.

Тем не менее, в июне 2021 года конкурсный управляющий ООО «Мостотряд-85» потребовал в суде признать недействительными платежи должника в пользу ООО «РСУ» и взыскать с ООО «РСУ» 900 тыс. рублей.

Основание: КУ полагал, что спорные платежи являются недействительными сделками на основании пункта 2 статьи 61.2 закона о банкротстве, статей 10 и 168 ГК РФ, так как перечисление денег совершено безвозмездно и сделка направлена на вывод активов должника, то есть во вред его кредиторам. ООО «РСУ» знало о противоправной цели сделки, так как реальные правоотношения между сторонами отсутствовали.

В подтверждение факта перечисления денежных средств по спорным платежам КУ представил в суд выписку по расчетному счету ООО «Мостотряд-85» в Сбербанке.

Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, отклонил заявление КУ. Однако окружной признал требование управляющего обоснованным. ООО «РСУ» пожаловалось в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.

Что решили нижестоящие суды

Суд первой инстанции и апелляция исходили из того, что:

• на момент совершения спорных платежей признаков неплатежеспособности у общества «Мостотряд-85» не имелось (таковые возникли после совершения спорных платежей),
• стороны сделки не являются аффилированными по отношению друг к другу лицами,
• доказательств, позволяющих установить недобросовестность сторон сделки, не представлено.

Суды также отметили отсутствие доказательств, свидетельствующих о наличии у платежей пороков, выходящих за пределы дефектов подозрительных сделок и сделок с предпочтением.

Окружной суд удовлетворил заявление конкурсного управляющего, так как спорные платежи осуществлены в предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 закона о банкротстве период подозрительности в отсутствие доказательств наличия между сторонами заемных правоотношений и при наличии признаков их фактической аффилированности, а также нетипичности сделки для общества «Мостоотряд-85».

Суд округа руководствовался:

• статьями 807, 810 ГК РФ,
• пунктом 2 статьи 61.2 закона о банкротстве,
• пунктами 4, 5, 6 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)"»,
• пунктом 26 постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве»,
• пунктом 13 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства (утвержден 20.12.2016).

Что думает заявитель

Суды ошибочно полагали, что ООО «Мостотряд-85» предоставило ответчику заем в размере 900 тыс. рублей, совершив два платежа по 450 тыс. рублей.

Между сторонами действительно был заключен договор займа. Во исполнение обязательств по этому договору 10 ноября 2017 года общество «Мостотряд-85» перечислило обществу «РСУ» 450 тыс. рублей, а 27 ноября 2017 года общество «РСУ» вернуло заемные средства обществу «Мостотряд-85».

Указанные обстоятельства подтверждаются имеющейся в деле банковской выпиской Сбербанка по счетам общества «Мостотряд-85», в которой отражены обе операции.

В результате исполнения сторонами взаимных обязательств по займу конкурсная масса должника не уменьшилась, негативных последствий для должника и его кредиторов не наступило. Нет ни признаков неосновательного обогащения ответчика, ни признаков недействительности сделки.

Общество «РСУ» также сослалось на ненадлежащее его извещение о судебном разбирательстве, так как почта направлялась не по тому адресу, где находилось это общество.

Что решил Верховный суд

Судья ВС С.В.Самуйлов счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию.

Обязательным признаком недействительности подозрительной сделки по пункту 2 статьи 61.2 закона о банкротстве является причинение вреда должнику-банкроту, которое выражается в уменьшении стоимости или размера имущества должника и (или) увеличении размера имущественных требований к нему, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества (абзац тридцать второй статьи 2 закона о банкротстве, пункт 5 постановления № 63).

В данном случае, вопреки выводам окружного суда, оспариваемые сделки не причинили вреда кредиторам должника, так как суд ошибочно полагал, что ООО «Мостотряд-85», совершив два платежа по 450 тыс. рублей, безосновательно перечислило ООО «РСУ» 900 тыс. рублей, а общество «РСУ» эти деньги не вернуло.

Из банковской выписки, положенной в основу судебных актов, однозначно следует:

• 10.11.2017 года ООО «Мостотряд-85» перечислило ООО «РСУ» 450 тыс. рублей;
• 27.11.2017 года ООО «Мостотряд-85» получило от ООО «РСУ» 450 тыс. рублей с назначением «возврат заемных средств по договору займа».

В результате исполнения сторонами взаимных обязательств по договору займа конкурсная масса должника не уменьшилась, негативных последствий для должника и его кредиторов не наступило. Нет ни признаков неосновательного обогащения ООО «РСУ», ни признаков недействительности сделки.

Итог

ВС отменил постановление окружного суда и оставил в силе акты судов первой и апелляционной инстанций.

Почему это важно

Управляющий партнер Адвокатского бюро Юг Юрий Пустовит считает комментируемое определение ВС РФ законным и обоснованным.

ООО «Стоун-XXI» предоставило ООО «Гринлайн Девелопмент» в лизинг транспортное средство. Одновременно были заключены договоры поручительства за лизингополучателя с ООО «СК Прайм» и ООО «СК «ЮГ». В дальнейшем ООО «СК Прайм» было признано банкротом. Что не помешало ООО «Стоун-XXI» со ссылкой на расторжение договора лизинга, потребовать в суде взыскать солидарно с ООО «Гринлайн Девелопмент», ООО «СК «ЮГ» и ООО «СК Прайм» 302 тыс. рублей убытков. Суды трех инстанций признали требование лизингодателя обоснованным. Однако ООО «СК Прайм» пожаловалось в Верховный суд, ссылаясь на то, что заявленные требования следовало квалифицировать в качестве реестровых и подлежащих рассмотрению в деле о банкротстве должника – поручителя. Верховный суд решил рассмотреть этот спор 28 марта (дело А40-238956/2021).

Фабула

В марте 2020 года ООО «Стоун-XXI» (лизингодатель) и ООО «Гринлайн Девелопмент» (лизингополучатель) заключили договор лизинга нового транспортного средства за плату. При этом поручителем ООО «Гринлайн Девелопмент» стало ООО «СК Прайм».

По условиям поручительства, ООО «СК Прайм» обязалось солидарно с лизингополучателем отвечать перед обществом «Стоун-XXI». Договор предусматривал, что ООО «Стоун-XXI» вправе требовать исполнения обязательств по договору лизинга как от должника и поручителя совместно, так и от любого из них в отдельности. Поручитель отвечает перед кредитором в том же объеме, что и должник.

Также ООО «Стоун-XXI» заключило договор поручительства с ООО «СК «ЮГ» на тех же условиях.

В июле 2021 года суд принял к рассмотрению заявление о банкротстве ООО «СК Прайм». В октябре 2021 года в отношении ООО «СК Прайм» было введено наблюдение, а в марте 2022 года суд признал компанию банкротом.

ООО «Стоун-XXI», ссылаясь на расторжение договора лизинга и определив сальдо встречных обязательств, потребовало в суде взыскать солидарно с ООО «Гринлайн Девелопмент», ООО «СК Прайм» и ООО «СК «ЮГ» 302 тыс. рублей убытков.

Суд первой инстанции, с которым согласились апелляционный и окружной суды, удовлетворил заявление ООО «Стоун-XXI». ООО «СК Прайм» пожаловалось в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 28 марта 2023 года.

Что решили нижестоящие суды

Суд первой инстанции руководствовался:

• статьями 8, 309, 310, 329, 453, 614, 1102 Гражданского кодекса,
• статьями 11, 19, 28 закона «О финансовой аренде (лизинге)»,
• разъяснениями, изложенными в пунктах 2, 3.1, 3.2, 3.3, 3.4 постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 № 17 «Об отдельных вопросах, связанных с договором выкупного лизинга».

Суд пришел к выводу о том, что финансовый результат сделки составляет убыток для лизингодателя, и удовлетворил иск.

Суды апелляционной и кассационной инстанций поддержали выводы суда первой инстанции и отклонили довод общества «СК Прайм» о необходимости рассмотрения предъявленных к нему требований в рамках дела о банкротстве, указав на то, что предмет лизинга был реализован после принятия судом заявления о признании общества «СК Прайм» банкротом.

На момент заключения договора поручительства и принятия заявления лизингополучатель не являлся просрочившим в отношении спорных лизинговых платежей.

Заявленные требования являются текущими и не подлежат рассмотрению в деле о банкротстве должника.

Что думает заявитель

Сам по себе момент определения сальдо расчетов в связи с расторжением договора лизинга не является определяющим при квалификации требований лизингодателя о взыскании задолженности с поручителя, признанного банкротом.

Суды не учли разъяснения, изложенные в пунктах 6 и 13 постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 № 63 «О текущих платежах по денежным обязательствам в деле о банкротстве».

Вместо установления таких юридических фактов, как момент заключения договоров поручительства и выкупного лизинга, предоставления финансирования по договору лизинга, суды установили момент расторжения договора лизинга как основание для отнесения заявленных требований к текущим.

По мнению заявителя, поскольку договор поручительства и договор выкупного лизинга были заключены, а финансирование предоставлено до возбуждения в отношении поручителя дела о банкротстве, заявленные требования следовало квалифицировать в качестве реестровых и подлежащих рассмотрению в деле о банкротстве должника – поручителя.

Что решил Верховный суд

Судья ВС Р.А. Хатыпова сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала жалобу в Экономколлегию, которая решила рассмотреть этот спор 28 марта 2023 года.

Почему это важно

Управляющий партнер адвокатского бюро «Юг» Юрий Пустовит отметил, что нижестоящие суды момент возникновения обязательства поручителя перед лизингодателем приравняли к моменту определения сальдо в отношениях между лизингодателем и лизингополучателем.

Как отметил один из экспертов «АГ», Верховный Суд затронул сразу два старых спорных вопроса в назначении экспертиз: что делать суду, если в деле есть несколько экспертиз с разными, противоречащими друг другу выводами, и может ли суд назначить дополнительную или повторную экспертизу по своей инициативе, без ходатайства лица, участвующего в деле? Другая согласилась с выводом Суда о том, что если для рассмотрения спора по существу имеются вопросы, которые требуют специальных познаний, и необходимо назначать судебную экспертизу, то отклонить уже проведенную экспертизу недостаточно.

Верховный Суд опубликовал Определение от 13 декабря 2022 г. по делу № 19-КГ22-34-К5 о взыскании страхового возмещения со страховой компании в пользу гражданина, чей автомобиль пострадал в ДТП, в котором указал на необходимость назначения судом повторной или дополнительной экспертизы для устранения противоречий в заключениях экспертов.

В июне 2017 г. автомобиль «Мерседес-Бенц» Станислава Парамзина пострадал в ДТП по вине гражданина Б., управлявшего «Ладой». Гражданская ответственность Парамзина была застрахована в ООО «СК “Согласие”», которое по результатам транспортно-трасологического исследования отказало владельцу «Мерседеса» в страховом возмещении ввиду несоответствия всего комплекса заявленных повреждений обстоятельствам ДТП по своему характеру и механизму образования.

Тогда Станислав Парамзин организовал проведение независимой экспертизы для определения факта наступления страхового случая и размера ущерба. Согласно экспертному заключению ИП Павла Зурначева повреждения «Мерседеса» были обусловлены наступлением страхового случая, при этом стоимость восстановительного ремонта автомобиля с учетом износа составила 587 тыс. руб., утрата товарной стоимости – 38 тыс. руб.

После этого Станислав Парамзин направил страховщику претензию об осуществлении страховой выплаты, приложив заключение эксперта Павла Зурначева. Он также просил выплатить неустойку и возместить расходы на проведение экспертизы, составление нотариально удостоверенной доверенности и услуги представителя. Поскольку СК «Согласие» не удовлетворила претензию, Станислав Парамзин обратился к финансовому омбудсмену.

Финансовый омбудсмен также заказал транспортно-трасологическое исследование у ООО «ТК Сервис». Согласно экспертному заключению механизм образования совокупного объема механических повреждений, зафиксированных на «Мерседесе», не соответствовал заявленным обстоятельствам ДТП, в связи с этим финансовый омбудсмен отказал в удовлетворении требований потребителя финансовых услуг.

Тогда Станислав Парамзин обратился в суд с иском к страховой компании, ссылаясь на то, что СК «Согласие» уклонилась от исполнения обязанности по выплате страхового возмещения.

В ходе судебного разбирательства была назначена экспертиза, которую выполнило ООО «Северо-Кавказский центр экспертизы». Экспертное учреждение подтвердило, что заявленные истцом повреждения авто соответствуют обстоятельствам ДТП как по характеру образования, так и по зоне распространения повреждений, являются следствием столкновения с автомобилем «Лада» и дальнейшего взаимодействия с препятствиями. Экспертиза оценила стоимость восстановительного ремонта автомобиля с учетом износа в 553 тыс. руб.

Суд признал доказанными факт ДТП и наличие причинно-следственной связи между ним и повреждениями автомобиля истца и удовлетворил иск частично, взыскав в пользу Станислава Парамзина страховое возмещение в размере 400 тыс. руб., 30 тыс. руб. неустойки, штраф в 15 тыс. руб., компенсацию морального вреда в размере 1 тыс. руб., расходы на оценку ущерба в 8 тыс. руб. и почтовые расходы. С ответчика были также взысканы издержки на проведение судебной экспертизы в размере 20 тыс. руб. и госпошлина.

Апелляция отменила решение первой инстанции со ссылкой на то, что судебную экспертизу выполнил эксперт Н., который был исключен из госреестра экспертов-техников, и на то, что он не проводил осмотр места происшествия и автомобиля. Апелляционный суд назначил повторную судебную экспертизу в «Северо-Кавказском центре экспертизы», которую выполнили другие эксперты, по результатам которой связь ДТП с повреждениями автомобиля также была подтверждена. В итоге апелляция приняла новое решение по делу, взыскав с ответчика аналогичные суммы, что и первая инстанция.

Однако кассация отменила это определение, вернув дело на новое апелляционное рассмотрение, по результатам которого в удовлетворении иска было отказано. При этом апелляционный суд указал на недопустимость заключения судебной экспертизы как доказательства со ссылкой в том числе на необоснованность ее назначения нижестоящим судом. Апелляция добавила, что страховой случай не наступил, поскольку об этом свидетельствовали экспертное заключение финансового омбудсмена и рецензия ответчика на судебную экспертизу. Далее кассационный суд поддержал такие выводы.

Рассмотрев дело по кассационной жалобе Станислава Парамзина, Верховный Суд напомнил, что если при рассмотрении обращения потребителя финансовым омбудсменом было проведено экспертное исследование, то вопрос о необходимости судебной экспертизы по тем же вопросам разрешается судом применительно к положениям ст. 87 ГПК РФ о назначении дополнительной или повторной экспертизы. На сторону, ходатайствующую о назначении судебной экспертизы, должна быть возложена обязанность обосновать необходимость ее проведения. В свою очередь, несогласие заявителя с результатом организованного финансовым омбудсменом экспертного исследования, наличие нескольких исследований, организованных заинтересованными сторонами, не служат безусловными основаниями для назначения судебной экспертизы.

Тем не менее, отметила Судебная коллегия по гражданским делам ВС, назначение судебной экспертизы по правилам ст. 79 ГПК РФ непосредственно связано с исключительным правом суда определять достаточность доказательств, собранных по делу, если это необходимо для устранения противоречий в заключениях экспертов, и иным способом это сделать невозможно. Когда полученное заключение эксперта не дает в полном объеме ответов на поставленные вопросы либо оно является неопределенным, назначение дополнительной или повторной экспертизы необходимо.

Суд указал, что для правильного разрешения спора следовало установить, наступил ли страховой случай по договору ОСАГО; при наличии такового – установить, какие обстоятельства служат законными основаниями, регулирующими возникшие между сторонами правоотношения, для отказа в выплате страхового возмещения; а также установить, были ли у ответчика основания для отказа в его выплате. Однако нижестоящие суды не сделали этого. «Судом первой инстанции факт наступления страхового случая был установлен на основании исследования и оценки различных письменных доказательств и заключения судебной экспертизы, назначение которой было обусловлено противоречием представленных доказательств, устранить которые он в связи с отсутствием специальных знаний самостоятельно не мог. Судебная коллегия по гражданским делам Ставропольского краевого суда не дала оценки достаточности имеющихся в материалах дела доказательств, принятых судом первой инстанции, не оценила их в совокупности и не устранила содержащиеся в них противоречия, выявленные при рассмотрении дела, в то время как право определять достаточность доказательств принадлежит суду, разрешающему спор по существу», – счел ВС.

Он добавил, что при повторном рассмотрении дела апелляция, не согласившись с выводами эксперта Н., которого, помимо прочего, исключили из реестра экспертов, не назначила повторную судебную экспертизу для установления существенно значимого обстоятельства. Уклонение суда от получения судебных доказательств свидетельствует о неисполнении обязанности по полному и всестороннему рассмотрению дела, результатом которого является вынесение решения, не отвечающего признакам законности и обоснованности. «Таким образом, суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции, сам мер к установлению или опровержению факта наступления страхового случая не принял, в связи с чем принятое им решение об отказе в иске не отвечает требованиям, установленным ст. 195 ГПК РФ», – заключил Верховный Суд и отменил судебные акты апелляции и кассации, вернув дело на новое апелляционное рассмотрение.

Как отметил адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко, Верховный Суд затронул сразу два старых спорных вопроса в назначении экспертиз: что делать суду, если в деле есть несколько экспертиз с разными, противоречащими друг другу выводами, и может ли суд назначить дополнительную или повторную экспертизу по своей инициативе без ходатайства лица, участвующего в деле?

«На первый вопрос есть два варианта ответа. Во-первых, суд может выбрать одну из экспертиз, выводы которой кажутся ему обоснованными. Во-вторых, суд обязан назначить еще одну повторную или дополнительную экспертизу, выводы которой он примет как окончательные. ВС признал верным второй ответ – именно так складывается практика Суда в течение уже длительного времени. На мой взгляд, этот ответ ошибочен, так как экспертное заключение в силу ч. 3 ст. 86 ГПК для суда не обязательно и оценивается наряду с иными доказательствами. Если ни одна из имеющихся в деле экспертиз суд не устраивает, то он выносит решение по иным материалам дела», – полагает он.

По словам эксперта, на второй вопрос также есть два варианта ответа. Во-первых, суд может назначить повторную или дополнительную экспертизу по своей инициативе, поскольку нормы ГПК РФ это не запрещают. Во-вторых, суд может назначить повторную или дополнительную экспертизу только по ходатайству лица, участвующего в деле, так как иное противоречит принципу состязательности. «На мой взгляд, верен второй ответ, но ВС, как видно из общего контекста определения, полагает верным первый ответ. Мне же кажется, что решение Верховного Суда незаконно, так как процессуальных оснований для отмены судебных актов апелляции и кассации не имеется», – убежден Сергей Радченко.

Начальник судебного управления юридической компании «ЭЛКО профи» Малика Король отметила, что Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда еще раз напомнила судам о необходимости полного и всестороннего рассмотрения дела, а также на недопустимость нарушения процессуальных норм. «Назначение повторной экспертизы было необходимо, поскольку апелляционная инстанция отклонила выводы эксперта, проводившего судебную экспертизу, назначенную судом первой инстанции. Это обусловлено тем, что если для рассмотрения спора по существу имеются вопросы, которые требуют специальных познаний, и необходимо назначать судебную экспертизу, то отклонить уже проведенную экспертизу недостаточно. Как верно указал ВС РФ, необходимо было назначить повторную экспертизу», – подчеркнула она.

Зинаида Павлова

Арбитражный суд Краснодарского края (АСКК) признал незаконным отказ администрации Сочи от договора аренды с ООО «Сочи Привокзальный», которое использует участок площадью 0,48 га под строительство торгового центра (ТЦ) «Привокзальный», данные опубликованы в картотеке АСКК. Суд обязал Росреестр восстановить в ЕГРП запись об аренде, аннулированную по инициативе мэрии.

Строящийся ТЦ «Привокзальный» расположен в знаковом месте исторического центра Сочи — через дорогу от железнодорожного вокзала, памятника архитектуры федерального значения. Разрешение на строительство коммерческого объекта в 2010 году получило ООО «ТЦ “Привокзальный”», учрежденное Анзором Пруидзе. В 2012 году мэрия заключила с ООО «ТЦ “Привокзальный”» договор аренды участка под объектом на 49 лет (ранее действовала краткосрочная аренда). В 2013 году администрация Сочи обратилась в суд с заявлением о признании строительства самовольным. Требования мэрии были удовлетворены, судебный акт прошел все инстанции, которые признали, что здание возводится без государственной экспертизы и с другими нарушениями.

В 2015 году ООО «ТЦ “Привокзальный”» заключило с мэрией мировое соглашение, взяв на себя обязательство предоставить полный пакет разрешительных документов и устранить недостатки. В 2016 году мэрия выдала новое разрешение сроком на два года, здание ТЦ было возведено до семи этажей, но вскоре Анзор Пруидзе был обвинен в обмане покупателей жилья, арестован, а затем признан виновным в хищениях и мошенничестве. Работы на объекте остановились.

В 2017 году статус застройщика ТЦ и право аренды участка перешли к ООО «Сочи Привокзальный», которое просило продлить разрешение на строительство. Мэрия отказала, сославшись на то, что все документы на объект находятся в прокуратуре.

«Мы готовы достроить ТЦ в короткие сроки, остались отделочные работы, но мэрия Сочи не только не продляет разрешение, но и оспаривает наши права на участок, на наш взгляд, совершенно без оснований», — рассказал «Ъ-Юг» учредитель и гендиректор ООО «Сочи Привокзальный» Андрей Шабанов.

Администрация города, отказываясь от договора аренды, сослалась на нарушение условий мирового соглашения 2015 года, по которому застройщик обязывался устранить все недостатки в согласовании проекта. ООО «Сочи Привокзальный» обжаловало отказ от договора в АСКК.

Суд согласился с застройщиком, указав, что мэрия не предоставила конкретных данных о том, как именно нарушено мировое соглашение.

Кроме того, выданное в 2016 году разрешение на строительство говорит об отсутствии претензий мэрии к проекту, считает АСКК.

Администрация Сочи обжаловала судебный акт о восстановлении права аренды в апелляционной инстанции. Слушание пройдет 1 марта.

В пресс-службе мэрии не смогли оперативно прокомментировать ситуацию.

По утверждению Андрея Шабанова, лишение права аренды земли может стать для застройщика негативным фактором в споре с администрацией, которая в 2022 году снова подала в суд иск о признании объекта самовольным. Он пока не рассмотрен.

Сергей Радченко, партнер адвокатского бюро «Юг», считает решение арбитражного суда законным и обоснованным. «Стройка ведется на основании разрешения на строительство, выданного администрацией. Нарушения застройщиком условий мирового соглашения администрация не доказала. Если бы суд поддержал мэрию, это означало бы невозможность продолжения строительства на данном участке. Такой сценарий маловероятен, так как Верховный суд РФ в своей практике ориентирует суды на сохранение арендных отношений для достройки объектов», — говорит юрист.

Верховный суд России отклонил жалобу жителей Ростова о признании их дома в пер. Кривошлыковском, 4, аварийным. Теперь ничто не препятствует выполнению постановления администрации Ростова о сносе дома, жильцы которого с 2021 года пытались оспорить его в судах. Решение Верховного суда фактически ставит точку в судьбе дома, считают эксперты. По данным горадминистрации, собственники 52 из 60 квартир разрушающегося дома уже покинули его, получив компенсации. Часть жильцов медлит, добиваясь дополнительных выплат.

Жалоба жительницы дома в пер. Кривошлыковском, 4, Марии Зиньковой в Верховный суд России на решение о сносе дома отклонена, сообщил в среду на пресс-конференции заместитель главы администрации Ростова-на-Дону Юрий Овчинников.

Напомним, в 2021 году дом в пер. Кривошлыковском был признан аварийным, так как через второй подъезд пятиэтажки прошла трещина, которая продолжала расширяться на протяжении длительного времени. Первоначально планировалось провести капитальный ремонт дома, но, как оказалось, на его балансе для этого не хватало средств. Администрация Ростова-на-Дону приняла решение о сносе здания.

По словам Юрия Овчинникова, жильцы квартир второго подъезда сразу согласились съехать, получили денежные компенсации, некоторые успели приобрести жилье. Однако часть собственников квартир отказалась покидать аварийную пятиэтажку.

В 2021 году проживающие в доме Мария Зинькова и Светлана Смирнова подали иск о признании недействительным постановления о сносе дома в Ленинский районный суд. Иск был отклонен. Жильцы оспорили это решение в Четвертом кассационном суде, но он оставил в силе решение райсуда, после чего они обратились с жалобой на решение кассационной инстанции в Верховный суд, который отклонил жалобу.

Адвокат адвокатского бюро «Юг» Сергей Радченко говорит, что жильцы еще могут адресовать жалобу на имя председателя Верховного суда, но отмечает, что случаи, когда это имеет результат, крайне редки. «В случае, если судья Верховного суда РФ откажет гражданам в передаче их кассационных жалоб для рассмотрения по существу в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного суда РФ, граждане могут подать те же жалобы на имя председателя Верховного суда РФ. Он имеет право отменить определение судьи и передать жалобы для рассмотрения по существу в Судебную коллегию. Но такие случаи крайне редки», — пояснил эксперт.

В августе 2022 года, не дожидаясь исхода судебных разбирательств по иску жительниц дома, власти отключили дом от всех коммуникаций. Отказавшаяся покидать его группа жильцов обратилась в правоохранительные органы с требованием восстановить энергоснабжение. Следственный комитет возбудил уголовное дело о халатности неустановленных лиц при оказании коммунальных услуг. Глава СКР Александр Бастрыкин трижды требовал доложить о ходе расследования. В октябре прошлого года электро- и водоснабжение дома было восстановлено, но подача тепла так и не возобновилась. Расследование дела еще не закончено.

По данным Юрия Овчинникова, к настоящему времени из 60 квартир дома в муниципальную собственность перешли 50. По двум квартирам проходит процесс оплаты. Еще по семи квартирам прошли судебные процессы и определена их выкупная стоимость. Заседание по определению стоимости последней квартиры прошло в Пролетарском районном суде Ростова 18 января.

Накануне представители администрации Пролетарского района прибыли для опечатывания квартир, что вызвало протесты остающихся в доме жильцов, которые утверждают, что предлагаемые горадминистрацией компенсации не соответствуют рыночной стоимости жилья. По информации администрации, цена квартир колеблется в зависимости от состояния изымаемых помещений от 78,2 тыс. до 102,2 тыс. руб. за кв. м.

Однако, по убеждению части жильцов, в компенсацию также должны входить суммы на расходы по переезду, оплата шести месяцев съема временного жилья и услуг риелторов.

В связи с отсутствием средств на аренду другого жилья они просили продлить срок проживания в аварийном доме, но суд им отказал.

«Граждане, такие как Мария Зинькова, пытаются отстаивать свои права и устраивать митинги. Но на самом деле их жалко, потому что они обмануты определенными людьми, которые оказались рядом с ними. Это один из депутатов городской Думы и ее помощники», — сказал Юрий Овчинников в ходе пресс-конференции.

Ранее депутат Гордумы Наталья Оськина потребовала отставки главы администрации Алексея Логвиненко из-за ситуации с домом в пер. Кривошлыковском.

«Дом будет снесен. Сохранить его не представляется возможным. Планов по использованию участка под домом, который составляет 9 га, у администрации пока нет», — резюмировал Юрий Овчинников.

Анастасия Назарова

По мнению одного эксперта «АГ», в этом деле прослеживается явная криминальная направленность действий группы лиц, состоящей из должностных лиц службы судебных приставов и нотариуса, и должно быть возбуждено уголовное дело. Другой назвал законными выводы ВС, установившего, что нижестоящие суды правильно установили полный состав фактов, необходимых для взыскания убытков.

Верховный Суд опубликовал Определение по делу № 20-КГ22-15-К5 о взыскании убытков со службы судебных приставов и нотариуса в связи с незаконным обращением взыскания на денежные средства фирмы под предлогом невыплаты зарплаты двум ее сотрудникам.

В октябре 2017 г. нотариус г. Махачкалы Аида Алиева совершила исполнительные надписи на трудовых договорах о взыскании с ООО «Софт Торг» задолженности по зарплате в пользу граждан К. и А. в размере 2,3 млн руб. В следующем месяце на основании этих исполнительных документов судебный пристав-исполнитель ОСП по Советскому району г. Махачкалы возбудил в отношении вышеуказанной организации исполнительные производства. Тогда же это должностное лицо распорядилось обратить взыскание на денежные средства фирмы в размере 2,3 млн руб., находящиеся на расчетном счете в АКБ «Ланта-Банк».

Взысканные деньги были списаны со счета «Софт Торг» и поступили на счет неизвестного лица М. Впоследствии суд удовлетворил административный иск фирмы о признании незаконными действий судебного пристава-исполнителя по возбуждению в отношении нее исполнительных производств, обращению взыскания на денежные средства и перечислению их М. Далее суд также признал недействительными и отменил исполнительные надписи нотариуса Аиды Алиевой.

В августе 2020 г. общество «Софт Торг» уступило ООО «Медиа Софт» права требования по солидарному взысканию в полном объеме задолженности с РФ в лице ФССП России и нотариуса Аиды Алиевой, возникшей на основании двух вышеуказанных судебных решений. В связи с этим «Медиа Софт» обратилось в суд с иском к ФССП России, УФССП по Республике Дагестан, вышеуказанному нотариусу о возмещении убытков в размере 2,3 млн руб., взыскании судебных расходов в солидарном порядке.

Суд первой инстанции удовлетворил иск, его решение устояло в апелляции и кассации. Суды сочли, что вступившими в законную силу решениями суда были признаны незаконными действия судебного пристава-исполнителя по возбуждению исполнительных производств и списанию денежных средств со счета общества «Софт Торг», а также действия нотариуса по учинению исполнительных надписей, на основании которых были возбуждены исполнительные производства. В связи с этим суды указали на наличие вины ответчиков в причинении ущерба истцу. Таким образом, с ФССП России и нотариуса было взыскано в пользу истца солидарно 2,3 млн руб., а также судебные расходы свыше 9 тыс. руб. с каждого.

Не согласившись с этим, УФССП России по Республике Дагестан направило кассационную жалобу в Верховный Суд РФ. Рассмотрев дело, Судебная коллегия по гражданским делам ВС напомнила: вред, причиненный гражданину или юрлицу в результате незаконных действий иных лиц, в том числе ввиду издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта госоргана или органа местного самоуправления, подлежит возмещению (ст. 1069 ГК РФ). Он возмещается за счет, соответственно, казны государства, субъекта РФ или муниципального образования. При этом защита прав взыскателя, должника и других лиц при совершении исполнительных действий происходит по правилам главы 17 Закона об исполнительном производстве, но не исключает применения мер гражданской ответственности за вред, причиненный незаконными постановлениями, действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя. По делам о возмещении вреда суд должен установить факт причинения вреда, вину причинителя вреда и причинно-следственную связь между незаконными действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя и причинением вреда.

В рассматриваемом случае, заметил ВС, решением суда от 13 июня 2019 г. было установлено грубое нарушение судебным приставом-исполнителем положений Закона об исполнительном производстве, выразившееся в неустановлении соответствия юридического адреса должника с адресом, указанным в исполнительных документах, обращении взыскания на денежные средства должника до истечения пятидневного срока для добровольного исполнения требований и в отсутствие доказательств получения обществом копий постановлений судебного пристава-исполнителя, перечислении денежных средств на банковский счет неизвестного лица М.

Решением суда общей юрисдикции от 13 августа 2020 г. также было установлено нарушение нотариусом Аидой Алиевой Основ законодательства РФ о нотариате в связи с совершением ею исполнительных надписей на трудовых договорах, взыскание задолженности по которым в бесспорном порядке не предусмотрено. Нотариус также нарушила процедуру совершения исполнительной надписи в связи с неизвещением должника в трехдневный срок, отсутствием расчета задолженности, подписанного взыскателем, с указанием платежных реквизитов счета взыскателя, и копии уведомления о наличии задолженности, направленного взыскателем должнику не менее чем за 14 дней до обращения к нотариусу за совершением исполнительной надписи, а также документа, подтверждающего направление указанного уведомления.

«Таким образом, судами установлены факт совершения незаконных действий нотариусом и судебным приставом-исполнителем, размер причиненных обществу убытков, равный списанным с расчетного счета денежным средствам, а также причинно-следственная связь между действиями ответчиков и причиненным вредом. Поскольку вред причинен обществу совместными неправомерными действиями ответчиков, суд обязал ответчиков возместить убытки в солидарном порядке. Довод заявителя об отсутствии причинно-следственной связи между незаконными действиями судебного пристава-исполнителя и возникновением у общества убытков, поскольку на момент совершения действий по списанию денежных средств исполнительные надписи нотариуса не были признаны недействительными, не может быть принят во внимание», – заметил Верховный Суд.

Как следует из решения суда от 13 июня 2019 г., при неустановлении юридического адреса должника по адресу, указанному в исполнительных документах, судебный пристав-исполнитель должен был отказать взыскателям в возбуждении исполнительного производства в отношении фирмы, однако этого сделано не было, заметил ВС. Он также отверг ссылку кассатора на имеющиеся у общества иные способы защиты права, поскольку само по себе наличие каких-либо иных способов защиты нарушенного права не исключает возможности лица, права которого нарушены, предъявить требование о возмещении вреда на основании ст. 1069 ГК РФ, что соотносится с правом истца самостоятельно определить наиболее эффективный способ защиты права, предусмотренный законодательством. Таким образом, Верховный Суд оставил в силе судебные акты нижестоящих инстанций, а кассационную жалобу – без удовлетворения.

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко назвал определение Верховного Суда законным и обоснованным. «Нижестоящие суда правильно установили полный состав фактов, необходимых для взыскания убытков: противоправность действий пристава и нотариуса, их вину, убытки истца в виде незаконно взысканной суммы, причинно-следственную связь между действиями виновных лиц и убытками. Судя по тому, как быстро и слаженно работала “команда” из мнимых взыскателей зарплаты в лице пристава, нотариуса и неизвестного получателя платежа, в рассматриваемом деле имели место их совместные согласованные действия, что дало судам основание взыскать убытки с пристава и нотариуса солидарно», – заметил он.

Председатель правления РО МОО «Ассоциация ветеранов Службы судебных приставов» Алексей Шарон полагает, что в этом деле прослеживается явная криминальная направленность действий группы лиц, состоящей из должностных лиц службы судебных приставов и нотариуса. «Судебные приставы-исполнители в нарушение закона обратили взыскание на денежные средства должника в период течения срока для добровольного исполнения, более того, взысканные денежные средства перечислили лицу, которое не является взыскателем по исполнительному производству. Сами исполнительные надписи нотариуса, как исполнительные документы, также признаны судом незаконными как вынесенные без каких-либо правовых оснований. Полагаю, что в этом случае должно быть возбуждено уголовное дело для дачи правовой оценки фигурантам по соответствующим статьям УК РФ», – подчеркнул он.

Зинаида Павлова

Арбитражный суд Ростовской области принял к производству три исковых заявления ООО «Т-Транс» против действий Федеральной антимонопольной службы (ФАС) и областного Министерства транспорта. Требования компании связаны с проведенными 1 ноября аукционами по определению подрядчика строительства трех участков автомобильной дороги «Западная хорда» от трассы А-280 Ростов-на-Дону — Таганрог до моста через реку Дон на Западном обходе (1-й этап).

Победителем этих аукционов был признан «Т-Транс». Однако компания «Донаэродорстрой», которая также претендовала на получение подрядов, обратилась в ФАС с жалобой на нарушения в организации торгов со стороны Минтранса. В частности, заявитель указал на ошибки в аукционной документации, а также на несвоевременную публикацию уточнений условий торгов. Антимонопольное ведомство признало жалобы обоснованными и предписало Минтрансу отменить результаты спорных аукционов, устранить ошибки и назначить новую дату их проведения. В связи с этим ведомство отказалось от заключения контрактов на подряды с «Т-Трансом».

Теперь же «Т-Транс» оспаривает решение ФАС и требует обязать Минтранс заключить с ним контракты как с победителем состоявшихся торгов.

Как сообщили в ведомстве, в настоящее время там занимаются устранением замечаний ФАС относительно аукционной документации, эта работа будет завершена до 2 декабря.

По мнению Сергея Радченко из адвокатского бюро «Юг», «Т-Транс» может попросить суд запретить проведение новых торгов до вынесения решения по его искам. Если же торги все же состоятся, то в случае удовлетворения требований компании их результаты станут считаться недействительными, говорит эксперт.

Так называемая Западная хорда является последней частью проекта создания Ростовского транспортного кольца общей протяженностью 110 км.

«Хордовая» часть предполагает работы в два этапа в срок до 2025 года. На первом этапе строители возведут 6,7 км от развязки на дороге А-280 Ростов — Таганрог до Кумженской рощи. Вторым этапом предусмотрено строительство магистрали вдоль берега Кумженской рощи к мосту через Дон на Западном шоссе.

В рамках реализации первого этапа Минтранс организовал проведение аукционов на выбор подрядчиков для пяти участков дороги. Начальная цена торгов суммарно превышала 12 млрд руб. Во всех случаях победителем был признан «Т-Транс» (жалобы «Донаэродорстроя» и претензии ФАС относятся к трем из них).

В сентябре «Ъ-Юг» писал, что ФАС заподозрила «Т-Транс» в участии в картельном сговоре компаний, участвовавших в тендерах на строительство автодорог в Ростовской и Волгоградской областях.

По данным «СПАРК-Интерфакса», ООО «Т-Транс» было зарегистрировано в 2020 году. Учредителем ООО была Лариса Куц, которая является владелицей нескольких дорожно-строительных компаний, в частности ООО «Ростовское ДСУ», ООО «Таганрогское ДСУ», ООО «Тацинское ДСУ», ООО «Миллеровское ДСУ», ООО «ВАДС» (Волгоградская область).

В настоящее время единственным учредителем ООО «Т-Транс» указан Павел Рогачкин.

Пятнадцатый апелляционный арбитражный суд (15-й ААС) вынес решение в пользу ООО «ЮгСтройИмпериал», которое отказалось признать требования администрации Динского района Кубани о безвозмездной передаче муниципалитету недавно построенного детского сада. Судебный акт опубликован на сайте суда.

Как следует из материалов процесса, в 2019 году районная администрация заключила с компанией инвестиционное соглашение о строительстве в станице Динской детсада на 250 мест. Участок площадью 1,4 га под размещение дошкольного учреждения был предоставлен в аренду без торгов, муниципалитет взял на себя обязательство оказывать застройщику информационную, организационную и правовую поддержку. В свою очередь, «ЮгСтройИмпериал» должен был в полном объеме профинансировать проект (251 млн руб.), закончить строительство не позднее декабря 2021 года и передать детсад муниципалитету.

Объект был своевременно введен в эксплуатацию, однако затем между администрацией и застройщиком возникли разногласия. Муниципалитет потребовал передать детский сад в муниципальную собственность безвозмездно, застройщик заявил, что готов заключить с администрацией сделку купли-продажи объекта по цене, которую определит независимый оценщик. Одновременно компания зарегистрировала свое право собственности на объект и отдала его в пользование муниципальному детскому саду.

Не договорившись с застройщиком, администрация Динского района обратилась в Арбитражный суд Краснодарского края (АСКК) с просьбой обязать «ЮгСтройИмпериал» передать детский сад бесплатно.

Суд первой инстанции принял решение в пользу администрации, сославшись на то, что инвестиционное соглашение не предусматривает выкуп объекта, а обязательство безвозмездной передачи вытекает из смысла соглашения.

«ЮгСтройИмпериал» обжаловал судебный акт в 15-м ААС, указав на то, что в соглашении нет прямого указания на безвозмездную передачу, а при реализации проекта он понес существенные расходы. Апелляционная инстанция, изучив доводы сторон, пришла к выводу, что решение АСКК невозможно исполнить, поскольку администрация не требовала прекращения права собственности застройщика на здание. В итоге 15-й ААС отменил решение первой инстанции, признав правоту застройщика.

В пресс-службе ГК «Точно» («ЮгСтройИмпериал» входит в ГК) «Ъ-Юг» не смогли оперативно прокомментировать ситуацию.

В администрации Динского района ответили, что сложившаяся ситуация с учетом выводов, сделанных апелляционной инстанцией, изучается с целью определения дальнейшей судебной перспективы.

По мнению юристов, решение 15-го ААС в пользу ООО «ЮгСтройИмпериал» является ошибочным. «Ссылка суда на отсутствие требования администрации прекратить право собственности застройщика несостоятельна, так как заявление о передаче здания само по себе подразумевает регистрацию права на него муниципальной собственности. Что касается существа спора, то в договоре сказано “обеспечить передачу в муниципальную собственность”. Не продать, а передать, об оплате нет ни слова, следовательно, речь идет о безвозмездной передаче», — рассуждает старший юрист адвокатского бюро «Юг» Сергей Радченко.

Он предположил, что между застройщиком и муниципалитетом были некие иные договоренности, которые стороны не пожелали раскрывать суду при рассмотрении спора. «Это обычная практика — администрация дает застройщику сделать что-то очень выгодное в другом месте, а тот за свой счет строит для муниципалитета социальный объект. Но, похоже, в данном случае что-то пошло не так, и застройщик “включил заднюю”», — пояснил Сергей Радченко.

Арбитражный суд Ростовской области принял заявление Фонда защиты прав граждан — участников долевого строительства с требованием о банкротстве ООО «Инвестрадиострой». Как сообщается на сайте суда, изначально заявление подавалось в Арбитражный суд Москвы, однако тот передал его в Ростов по ходатайству правительства Ростовской области. Власти указали, что это нужно для более эффективной защиты прав дольщиков 19-этажного жилого дома на проспекте Нагибина, 38, который строит «Инвестрадиострой».

В судебных материалах есть информация о том, что судебное разбирательство затрагивает интересы более двух десятков граждан, вложившихся в стройку.

Требование фонда о банкротстве застройщика мотивировано тем, что он якобы нарушил свои обязательства по передаче покупателям квартир в указанной многоэтажке. Отмечается, что срок истек еще во втором квартале 2020 года и дом включен в Единый реестр проблемных объектов.

В свою очередь, «Инвестрадиострой» попросил суд оставить заявление фонда без рассмотрения, заявив, что многоэтажка уже готова к сдаче в эксплуатацию.

По словам Сергея Радченко из адвокатского бюро «Юг», сам по себе этот аргумент не является основанием для прекращения судебного разбирательства по требованию о банкротстве, поскольку у компании могут быть финансовые обязательства не только перед дольщиками.

Связаться с руководством ООО «Инвестрадиострой» не удалось. В правительстве Ростовской области в среду прокомментировать ситуацию не смогли.

В сети интернет можно найти сайт, который предлагает купить квартиры в доме бизнес-класса под названием Lime city на проспекте Нагибина, 38. На звонок «Ъ-Юг» в офисе продаж ответили, что это 19-этажный объект, которым занимается «Инвестрадиострой». Также там сообщили, что дом «в течение недели» получит документы, разрешающие ввод в эксплуатацию, а сделка с покупателем предполагает продажу уже готовых квартир.

История многоэтажки на Нагибина, 38, началась еще в 2003 году, в Ростове ее прозвали «милицейский долгострой».

Реализацию проекта инициировало ГУ МВД по Ростовской области, которое заключило договор о возведении 240-квартирного жилого дома с ООО «СевкавНИПИагропром». Предполагалось, что часть квартир в новом доме получит ГУ МВД, а остальные будут проданы дольщикам на этапе строительства. Однако «СевкавНИПИагропром» не смог закончить стройку, и в 2006 году его заменило ООО «СК “Гарант Строй”», которое приняло на себя все обязательства перед дольщиками.

Новому партнеру ГУ МВД также не удалось довести проект до конца, так как он обанкротился в 2015 году. В рамках процедуры банкротства «Гарант Строя» незавершенный объект в степени готовности 20% был выставлен на торги с обременением для покупателя по предоставлению квартир или денежных компенсаций участникам долевого строительства. Покупателем стал «Инвестрадиострой». Компания сначала приняла на себя эти обязательства, но при регистрации перехода права собственности на объект попросила Росреестр обнулить сведения об обременении. Ведомство отказалось «сбросить» дольщиков, после чего «Инвестрадиострой» инициировал судебное разбирательство, которое завершилось в 2019 году решением Верховного суда РФ, подтвердившего законность действий Росреестра.

В марте этого года правительство Ростовской области сообщало, что проблемная многоэтажка находится в 85-процентной степени строительной готовности.

Фонд защиты прав граждан — участников долевого строительства создан правительством РФ в 2017 году (сейчас называется Фонд развития территорий) с целью урегулирования вопросов между застройщиками и дольщиками.

ООО «Инвестрадиострой» зарегистрировано в Москве. По данным «СПАРК-Интерфакса», учредителем ООО является Петрос Думикян. С 2018 года в финансовой отчетности фирмы фиксируется отсутствие выручки от продаж.

Юридическая компания - Адвокатское бюро "Юг"

По мнению одного эксперта, постановление КС РФ разрешает давнюю правовую проблему, связанную с нахождением объектов недвижимости в охранной зоне электрических сетей. Другой отметил, что ранее Верховный Суд делал определенные шаги в заданном направлении со ссылкой на то, что отказ в согласовании не может быть произвольным, хотя само согласование должен был получать застройщик. Третий обратил внимание на то, что КС возложил на сетевую компанию обязанность содержательно и по существу доказывать, что в конкретном случае строить в охранной зоне нельзя.

13 октября Конституционный Суд вынес Постановление № 43-П по делу о проверке конституционности подп. «а» п. 10 Правил установления охранных зон объектов электросетевого хозяйства и особых условий использования земельных участков, расположенных в границах таких зон.

В апреле 2019 г. Всеволод Колобаев уведомил администрацию городского округа Клин Московской области о планируемом строительстве садового дома на принадлежащем ему участке с видом разрешенного использования «для садоводства», преимущественно расположенном в границах охранной зоны линии электропередачи. В ответе администрация указала на недопустимость возведения такого объекта, поскольку заявитель не получил согласие у собственника линии электропередачи. В мае филиал ПАО «Московская объединенная электросетевая компания» отказал Всеволоду Колобаеву в согласовании планируемого строительства.

Оспаривание отказа администрации не увенчалось успехом. В частности, суды обосновали свою позицию ссылкой на подп. «а» п. 10 Правил установления охранных зон объектов электросетевого хозяйства и особых условий использования земельных участков, расположенных в границах таких зон, отклонив довод заявителя о необходимости применения п. 3 ст. 106 Земельного кодекса, согласно которому требовать согласования размещения зданий, сооружений или осуществления иных видов деятельности в границах зоны с особыми условиями использования территории недопустимо.

В своей жалобе в Конституционный Суд Всеволод Колобаев указал, что оспариваемая норма Правил, примененная в его деле вопреки п. 3 ст. 106 ЗК РФ, противоречит российской Конституции и нарушает его конституционные права.

Изучив материалы дела, Конституционный Суд отметил, что подп. «а» п. 10 Правил является предметом его рассмотрения в той мере, в какой в системе действующего правового регулирования на его основе решается вопрос о необходимости согласования лицом строительства или реконструкции здания или сооружения на земельном участке, расположенном полностью или частично в границах охранной зоны объектов электросетевого хозяйства, с собственником (владельцем) последних. В свою очередь, в п. 12 Правил установлен порядок получения согласования.

Как пояснил Суд, институт получения предварительного согласия нужен для обеспечения надежной и безопасной работы соответствующих объектов, защиты жизни и здоровья, а сам отказ в таком согласовании должен быть мотивированным и может быть оспорен в суде. Такой институт сам по себе отвечает требованиям Конституции РФ, в то же время правотворческие органы могут предусмотреть наряду с таким согласованием или вместо него иные средства достижения подобного равновесия, защиты прав и законных интересов субъектов соответствующих правоотношений в охранных зонах объектов электросетевого хозяйства.

КС добавил, что п. 3 ст. 106 ЗК РФ запрещает требовать согласования размещения зданий, сооружений или осуществления иных видов деятельности в границах зоны с особыми условиями использования территории, за исключением объектов в границах придорожных полос автодорог общего пользования. Согласно положениям Закона об автодорогах строительство, реконструкция в границах таких полос объектов капстроительства, объектов, предназначенных для дорожной деятельности, объектов дорожного сервиса, установка рекламных конструкций, информационных щитов и указателей допускаются с письменного согласия владельца дороги. Если для размещения объекта капстроительства требуется подготовка документации по планировке территории, последняя согласовывается с владельцем дороги до ее утверждения. В свою очередь, безопасная работа объектов охранных зон, включая зоны объектов электросетевого хозяйства, обеспечивается преимущественно за счет нормативного регулирования Правительства РФ. Однако до сих пор не установлен исчерпывающий перечень ограничений применительно к охранным зонам объектов электроэнергии.

При этом, заметил Суд, п. 3 ст. 106 ЗК РФ и нормы иных законов федерального уровня не требуют согласования застройщиками строительства зданий, сооружений или осуществления иных видов деятельности в границах охранных зон объектов электроэнергетики. Соответственно, запрет требовать согласования размещения зданий, сооружений или осуществления иных видов деятельности юридическими и физическими лицами в границах зон с особыми условиями использования территорий объективно направлен на исключение произвола, а также повышение открытости и предсказуемости при принятии уполномоченными органами градостроительных и тому подобных решений, на устранение излишних препятствий для допускаемой законом деятельности в таких зонах.

Таким образом, заключил КС, оспариваемая норма не противоречит Конституции в той мере, в какой ее применение в текущей системе правового регулирования к отношениям, связанным со строительством или реконструкцией зданий/сооружений на земельных участках, полностью или частично расположенных в границах охранных зон объектов электросетевого хозяйства, является временной мерой до введения в действие соответствующих положений об охранных зонах объектов электроэнергетики.

Вместе с тем, указал Суд, получение лицом, планирующим строительство или реконструкцию здания или сооружения на земельном участке, полностью или частично расположенном в охранной зоне объектов электросетевого хозяйства, предварительного письменного решения о согласовании таких действий с соответствующей сетевой организацией не обязательно. Он пояснил, что после принятия уполномоченным органом власти к рассмотрению заявления лица о выдаче разрешения на строительство или уведомления о планируемых строительстве или реконструкции этот орган самостоятельно обращается к сетевой организации за получением такого решения. При этом нормативно установленный срок выдачи разрешения на строительство или направления уполномоченным органом власти обратного уведомления застройщику продлевается на нормативно установленный срок рассмотрения сетевой организацией уведомления о согласовании строительства или реконструкции здания/сооружения. Отказ сетевой организации в согласовании планируемых строительства или реконструкции здания/сооружения может быть обоснован только указанием на конкретный риск для объектов электросетевого хозяйства, жизни, здоровья, имущества юридических или физических лиц.

Такой отказ, полагает КС, не препятствует подаче застройщиком нового уведомления после вступления в силу положения об охранных зонах объектов электроэнергетики, утверждаемого Правительством РФ. Разрешение на строительство или обратное уведомление о соответствии указанных в уведомлении о планируемых строительстве или реконструкции параметров здания или сооружения установленным параметрам и (или) о допустимости размещения здания или сооружения на земельном участке, расположенном полностью или частично в охранной зоне объектов электросетевого хозяйства, полученное застройщиком до вступления в силу нового положения об охранных зонах объектов электроэнергетики, не может быть отозвано после вступления в силу такого положения.

В связи с этим Конституционный Суд постановил, что суды в таких спорах должны оценивать основания обжалуемого отказа, не ограничиваясь только критериями соблюдения процедуры и ссылкой на нормативное требование получить решение сетевой организации о согласовании. Кроме того, КС указал, что Правительству РФ надлежит в кратчайший срок внести изменения в действующее правовое регулирование, установив в положении об охранных зонах объектов электроэнергетики порядок, исключающий получение физическими и юридическими лицами предварительного письменного согласования строительства или реконструкции зданий и сооружений в охранных зонах объектов электросетевого хозяйства. Правоприменительные решения по делу заявителя подлежат пересмотру.

Специалист по правовому сопровождению проектов в сфере энергетики Александр Киселёв полагает, что постановление КС РФ разрешает давнюю правовую проблему, связанную с нахождением объектов недвижимости в охранной зоне электрических сетей, которая заключалась в том, что в соответствии с подп. «а» п. 10 Правил без письменного решения о согласовании сетевых организаций юридическим и физическим лицам запрещаются строительство, капитальный ремонт, реконструкция или снос зданий и сооружений. «Таким образом, без согласования сетевой организации использование в обороте объектов недвижимости фактически было невозможным», – пояснил он.

Как отметил эксперт, выводы КС РФ направлены на приведение в соответствие друг другу положений ЗК РФ и подзаконного регулирования. «Исключение обязанности согласования собственниками объектов недвижимости в охранных зонах с собственниками (владельцами) объектов, в целях охраны которых установлены такие зоны, своих действий является законодательно установленным. Таким образом, КС еще раз подтвердил необходимость установления одних и тех же правил регулирования в схожих правоотношениях. Поэтому постановление КС РФ нельзя назвать революционным и меняющим кардинально судебную практику, скорее Суд в очередной раз подтолкнул Правительство РФ к ускоренному принятию своих нормативных актов при изменении законодательного регулирования», – заключил Александр Киселёв.

Адвокат, управляющий партнер АБ «Юг» Юрий Пустовит полагает, что введенные Конституционным Судом правила необходимо признать верными: «Они снимают с застройщика обязанность “идти на поклон” к сетевой компании – теперь он общается только с местной администрацией, которая самостоятельно получает согласие сетевой компании на строительство в охранной зоне электросетей».

Второй принципиально важный момент, по словам эксперта, состоит в том, что КС возложил на сетевую компанию обязанность содержательно и по существу доказывать, что в конкретном случае строить в охранной зоне нельзя. Только в случае доказанности этих фактов суд может отказать в иске застройщика к сетевой компании об оспаривании отказа в согласовании. «Надеюсь, Правительство РФ скорейшим образом выполнит наказ Конституционного Суда и примет новое Положение об охранных зонах электросетей, которое больше не будет обременять застройщиков лишними обязанностями», – добавил Юрий Пустовит.

Как отметил адвокат, управляющий партнер ZHAROV GROUP Евгений Жаров, Конституционный Суд изменил процедуру согласования строительства зданий в охранной зоне ЛЭП. Он заметил, что ранее Верховный Суд в Определении от 16 марта 2022 г. № 5-КАД21-65-К2 уже «сделал полшага» в этом направлении, заключив, что отказ в согласовании не может быть произвольным, хотя само согласование должен получать застройщик.

«Теперь согласование – это дело власти. Интересен другой момент: можно ли строить торговые, офисные, складские здания в охранной зоне? Раньше отказ в согласовании мог быть мотивирован тем, что у людей в таких зданиях разовьются онкозаболевания и ухудшится иммунитет (определение АС Московского округа от 5 февраля 2019 г. по делу № А41-33637/2017). То есть охранная зона служила интересам неограниченного круга лиц. Теперь Конституционный Суд сказал, что охранная зона устанавливается в целях охраны объектов электросетевого хозяйства (стр. 15 абз. 2 постановления), и, видимо, отказов в согласовании строительства будет меньше», – предположил эксперт.

Юридическая компания - Адвокатское бюро "Юг"

Ростовский арбитражный суд назначил разбирательство по иску АК Банка к компаниям «Лира» и «Монолит» о признании недействительным договора между ними о купле-продаже имущественного комплекса БЦ «Шератон» на пр. Сиверса в Ростове. Спорный договор был заключен в июле 2021 года по итогам торгов имуществом обанкротившейся «Лиры» в рамках конкурсного производства. На торги выставлялась часть помещений БЦ общей площадью 31 тыс. кв. м. Покупателем стал «Монолит», предложивший 100 млн руб.

Как поясняется в иске АК Банка, договор следует признать недействительным, поскольку он был заключен «в период арестов», наложенных Таганским районным судом Москвы в рамках уголовного дела, по которому банк признан потерпевшим и является гражданским истцом.

В иске также отмечается, что продажа указанных помещений БЦ за 100 млн руб. нарушает права банка как заинтересованной стороны, поскольку, по его оценке, их реальная стоимость в девять раз выше. При этом банк указывает на экономическую нецелесообразность реализации принадлежащих «Лире» помещений «Шератона» по частям.

Конкурсный управляющий ООО «Лира» Александр Соколов на просьбу «Ъ-Юг» прокомментировать судебную инициативу АК Банка ответил, что договор с «Монолитом» был заключен до наложения ареста на имущество, указанное в иске.

По мнению Сергея Радченко из адвокатского бюро «Юг», банку придется убедить суд, что спорная сделка нанесла ущерб его интересам, но в сложившейся ситуации это будет очень проблематично.

АК Банк (АО «АктивКапитал Банк», Самара) сам находится в процедуре банкротства, судебный иск от его имени заявило АСВ. Фигурантом уголовного дела, в рамках которого была арестована недвижимость «Лиры», является владелец компании Григорий Оганесян. Ему же принадлежит и АК Банк. С апреля 2021 года в Таганском райсуде Москвы слушается дело по обвинению господина Оганесяна в двух эпизодах мошенничества (ч. 4 ст. 159 УК РФ).

Между тем, спустя год после подписания договора о покупке помещений в «Шератоне», компания «Монолит» формально не является их собственником. Как сообщало издание «Город N», компания не может оформить право владения в ЕГРН, поскольку недвижимость арестована.

Как пояснил «Ъ-Юг» Александр Соколов, наложение ареста пришлось на период сразу после заключения договора, но до того, как «Монолит» обратился в ЕГРН.

Связаться с руководством «Монолита» не удалось.

Строительство гостиничного бизнес-комплекса Sheraton Rostov-on-Don Hotel & Business Center в Ростове в 2012 году начинала ростовская компания «Группа Мегаполис», учредившая для этой цели ООО «Лира». На тот момент инвестиции оценивались в размере около $ 100 млн. Проект предполагал возведение 20-этажной пятизвездочной гостиницы Sheraton на 307 номеров площадью 25,5 тыс. кв. м и десятиэтажного бизнес-центра класса А площадью 15,4 тыс. кв. м.

Изначально предполагалось, что объект будет сдан в эксплуатацию в середине 2014 года. Потом срок сдачи несколько раз переносился. На конец 2015 года в рамках проекта было освоено 4,1 млрд руб. Однако падение курса российской валюты привело к двукратному удорожанию проекта в рублях и остановке финансирования со стороны ВТБ. В 2016 году ООО «Лира» вместе с недостроенным объектом за долги перешла в собственность банка. Далее в результате нескольких перепродаж компания и ее актив оказались во владении Григория Оганесяна. В 2019 году ООО «Лира» было объявлено банкротом.

ООО «Монолит» может быть связано с «Группой Мегаполис». По данным «СПАРК-Интерфакса», компании зарегистрированы по одному юридическому адресу. А нынешний бенефициар группы Екатерина Кожеватова в 2016-2017 годах занимала должность директора «Монолита».

По мнению одного эксперта «Адвокатской газеты», Верховный Суд еще раз обозначил позицию, что индексация присужденных денежных сумм представляет собой упрощенный порядок возмещения взыскателю финансовых потерь, вызванных несвоевременным исполнением должником решения суда. Другой полагает, что определением ВС напомнил нижестоящим инстанциям о существовании постановления КС РФ, которое фактически до появления новой редакции ст. 183 АПК РФ ввело в действие механизм индексации и разъяснило ее правовую природу. Третий отметил, что требование об индексации и требование о выплате процентов – два возможных способа возмещения подобных потерь.

30 июня Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС21-24614 по делу № А40-260044/2018 о взыскании индексации присужденных денежных сумм в порядке ст. 183 АПК РФ.

В 2018 г. ООО «Торгсервис» обратилось в Арбитражный суд города Москвы с иском к ООО «Юнипол» о взыскании задолженности по договору хранения в размере 12,8 млн руб. и обращении взыскания на имущество. Иск был удовлетворен судом частично – с ответчика были взысканы сумма задолженности и расходы по уплате госпошлины. Это судебное решение вступило в законную силу.

Впоследствии АСГМ заменил истца по делу на Илью Тулупова ввиду состоявшейся между ним и обществом «Торгсервис» уступки прав (требований). Илья Тулупов затем переуступил свои права Андрею Долгушину, который 17 февраля 2021 г. обратился в суд с заявлением об индексации присужденных денежных сумм в порядке ст. 183 АПК. Он обосновал свои требования тем, что ответчик перечислил 12,8 млн руб. только 11 февраля 2021 г., в связи с чем в его пользу подлежит взысканию сумма индексации, которая, по расчету взыскателя на эту дату, составила 792 тыс. руб.

Три судебные инстанции отказали в удовлетворении такого требования, указав на отсутствие соглашения между сторонами об индексации присужденных денежных сумм или соответствующего федерального закона. При этом они ссылались на ч. 1 ст. 183 АПК РФ, действовавшей в редакции до внесения в нее изменений федеральным законом от 11 июня 2022 г. № 177-ФЗ, в соответствии с которой арбитражный суд первой инстанции, рассмотревший дело, производит по заявлению взыскателя индексацию присужденных судом денежных сумм на день исполнения решения суда в случаях и в размерах, которые предусмотрены федеральным законом или договором. Кроме того, суды сочли, что в случае ненадлежащего исполнения должником судебного решения, возлагающего на него обязанность по выполнению денежного обязательства, взыскатель с целью компенсации вызванных действиями должника финансовых потерь вправе использовать меры судебной защиты путем обращения с иском о взыскании с должника исходя из ст. 395 ГК РФ процентов за пользование чужими денежными средствами, начисленных на сумму неисполненного обязательства.

Рассмотрев кассационную жалобу Андрея Догушина, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ напомнила, что Постановлением Конституционного Суда от 22 июля 2021 г. № 40-П ч. 1 ст. 183 АПК РФ признана не соответствующей Конституции в той мере, в какой она – при отсутствии в системе действующего правового регулирования механизма индексации взысканных судом денежных сумм – не содержит критериев, в соответствии с которыми должна осуществляться предусмотренная ею индексация. Тогда КС указал, что до внесения законодательных изменений судам в целях реализации этой нормы права нужно использовать в качестве критерия осуществления предусмотренной ею индексации официальную статистическую информацию об индексе потребительских цен (тарифов) на товары и услуги в РФ. Эта информация размещается на официальном интернет-сайте федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по формированию официальной статистической информации о социальных, экономических, демографических, экологических и других общественных процессах в РФ.

Верховный Суд отметил, что Постановление № 40 было опубликовано 26 июля 2021 г., а окружной суд рассматривал кассационную жалобу Андрея Долгушина 15 сентября 2021 г. – то есть уже после вступления его в силу, однако оно не было учтено кассацией. При этом нельзя согласиться с мнением судов о том, что наличие у заявителя права требовать уплаты процентов, предусмотренных ст. 395 ГК, путем предъявления отдельного иска может служить самостоятельным основанием для отказа в индексации присужденных денежных сумм, указал ВС.

Со ссылкой на п. 3 Постановления КС РФ № 40-П Верховный Суд указал, что неправомерная задержка исполнения судебного решения нарушает право на справедливое правосудие в разумные сроки. Одним из таких негативных последствий для стороны, в чью пользу судом взысканы денежные суммы, является обесценивание этих сумм в результате инфляции, наличие которой в экономике учитывается федеральным законодателем. «Компенсировать влияние инфляции на имущественные правоотношения, складывающиеся между взыскателем и должником, своевременно не исполнившим обязательства, возложенные на него судебным решением, призвана индексация взысканных судом денежных сумм на день исполнения решения суда, имеющая целью восстановление покупательной способности причитающихся взыскателю по решению суда денежных средств, утраченной ввиду инфляции в период исполнения должником данного решения, без чего ставилось бы под сомнение само право взыскателя на судебную защиту, означающее возможность не только обратиться в суд, но и получить не формальную, а реальную защиту нарушенных прав и свобод», – отмечено в определении.

ВС также указал, что по своей правовой природе индексация присужденных денежных сумм представляет собой упрощенный порядок возмещения взыскателю финансовых потерь, вызванных несвоевременным исполнением должником решения суда, когда взысканные суммы обесцениваются в результате экономических явлений. Индексация не является мерой гражданско-правовой ответственности должника за ненадлежащее исполнение денежного обязательства, а представляет собой правовой механизм, позволяющий полностью возместить потери взыскателя от длительного неисполнения судебного решения в условиях инфляционных процессов.

Со ссылкой на практику Конституционного Суда ВС также заметил, что арбитражное процессуальное законодательство не регулирует отношения по возмещению убытков одной из сторон материально-правового спора. В свою очередь, установление в ч. 1 ст. 183 АПК РФ упрощенного порядка возмещения финансовых потерь при длительной невыплате присужденных судом денежных средств служит лишь дополнительной гарантией для обеспечения защиты прав взыскателя и не препятствует возможности возмещения таких финансовых потерь по правилам, предусмотренным нормами материального права (в частности, путем предъявления самостоятельного требования о применении способа защиты от убытков из-за инфляции в зависимости от вида спорного правоотношения на основании п. 2 ст. 317, ст. 393, 394 и 395 ГК РФ).

«Требование об индексации присужденных денежных сумм и требование о выплате процентов в соответствии со ст. 395 ГК РФ представляют собой два возможных способа возмещения потерь, из которых индексация присужденных денежных сумм, в отличие от выплаты процентов по правилам ст. 395 ГК РФ, направлена на возмещение потерь, вызванных непосредственно неисполнением судебного акта, и отказ в применении одного из указанных способов по мотивам, связанным с наличием как таковой возможности для заявителя прибегнуть к другому способу возмещения потерь, неправомерен. Поскольку в данном случае Андрей Долгушин обратился именно за индексацией присужденных денежных сумм, его требование подлежало рассмотрению по существу по правилам, установленным ст. 183 АПК РФ, то есть в рамках ранее рассмотренного дела без необходимости предъявления иного самостоятельного иска», – подчеркнул ВС.

ВС также напомнил, что во исполнение Постановления № 40-П была принята новая редакция ч. 1 ст. 183 АПК, в соответствии с которой по общему правилу присужденные денежные суммы индексируются со дня вынесения решения суда или, если решением суда предусмотрена выплата присужденной денежной суммы в предстоящем периоде, с момента, когда такая выплата должна была быть произведена. При этом в качестве общего правила для индексации используется соответствующая официальная статистическая информация об индексе потребительских цен (тарифов) на товары и услуги в РФ. Таким образом, Суд отменил решения нижестоящих инстанций и вернул дело на новое рассмотрение в АСГМ.

Адвокат АК «Бородин и Партнеры» Елизавета Любченко отметила, что ВС РФ еще раз обозначил позицию о том, что индексация присужденных денежных сумм представляет собой упрощенный порядок возмещения взыскателю финансовых потерь, вызванных несвоевременным исполнением должником решения суда, когда взысканные суммы обесцениваются в результате экономических явлений. «Эта правовая позиция имеет принципиальное значение для правоприменительной практики, поскольку направлена на создание дополнительных гарантий прав кредитора и выполняет прежде всего превентивную функцию против нарушения его прав и законных интересов в случае неисполнения в срок решения суда о взыскании денежных средств, а также служит мерой ответственности в случае неблагоприятного поведения должника. По своей сути индексация служит эффективной мерой, способной компенсировать инфляционные потери, вызванные длительным неисполнением решения», – полагает она.

Адвокат АП г. Москвы Олег Лисаев полагает, что положительное значение определения состоит в том, что присужденные денежные суммы индексируются со дня вынесения решения суда или с момента, когда такая выплата должна быть произведена. «Механизм индексации направлен на поддержание покупательной способности взысканных сумм, не является мерой гражданской или иной ответственности и применяется вне зависимости от вины лица, обязанного выплатить денежные средства, в задержке их выплаты. Требование об индексации и требование о выплате процентов – два возможных способа возмещения потерь», – заметил он.

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко заметил, что в практике Верховного Суда имеются такие судебные акты, которые можно расценить как своеобразные напоминания, когда нижестоящие суды не знают о существовании какого-либо закона, постановления Пленума ВС РФ или постановления Конституционного Суда, а смысл определения ВС состоит в том, чтобы им об этом напомнить. «Комментируемое определение Суда как раз из числа такого рода судебных актов, оно напоминает судам о существовании постановления КС РФ, которое фактически до появления новой редакции ст. 183 АПК РФ ввело в действие механизм индексации и разъяснило правовую природу индексации (это не мера ответственности) и порядок ее применения, в том числе соотношение с традиционными процентами по ст. 395 ГК РФ», – заметил он.

Эксперт назвал правильными выводы ВС РФ. «Поскольку разъяснения КС РФ – это, по сути, нормы процессуального права, которые применяются в том виде, в котором они существуют на момент совершения процессуального действия, то теперь стоит ожидать волны заявлений об индексации присужденных, но не выплаченных денежных сумм», – предположил Сергей Радченко.

Один из экспертов указал, что иск о расторжении договора – это не столько способ защиты права, сколько способ осуществления права, которое может быть остановлено пресекательным сроком, но никак не сроком исковой давности. Другой заметил, что нижестоящие суды забыли о необходимости при исчислении срока исковой давности исходить не из срока действия договора, а из факта и момента нарушения права. Третий напомнил, что истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске, а отдельное исчисление срока исковой давности по процентам возможно только, если стороны установили, что уплата процентов осуществляется позднее срока возврата суммы займа.

Верховный Суд в Определении № 305-ЭС21-22289 от 26 мая по делу № А40-199994/2020 разъяснил, влияет ли на исчисление срока исковой давности условие договора о сохранении его действия до полного исполнения обязательств.

24 апреля 2012 г. компания «Арехелд Лимитед» предоставила ООО «Имидж Инвест» заем в размере около 170 млн руб. под 12% годовых. По условиям договора займа проценты подлежали выплате одновременно с возвратом суммы займа, а сумма займа предоставляется сроком на один год начиная с даты ее предоставления. Через три дня полная сумма займа была перечислена ООО «Имидж Инвест». Дополнительным соглашением к договору стороны увеличили сумму займа на 36 млн руб., которую компания «Арехелд Лимитед» перечислила обществу 4 мая 2012 г.

Так как общество «Имидж Инвест» не исполнило обязательства по возврату денег в размере почти 206 млн руб. и по уплате процентов, заимодавец 25 сентября 2020 г. направил предложение о расторжении договора, которое общество оставило без ответа. После этого компания «Арехелд Лимитед» обратилась в Арбитражный суд г. Москвы.

В ходе рассмотрения дела ответчик указывал, что ранее истец в рамках дела № А40-77662/2018 уже предъявлял требование о взыскании почти 206 млн руб. суммы займа и около 146 млн руб. процентов. Тогда суд отказал в удовлетворении иска, применив по заявлению общества исковую давность в соответствии со ст. 196, 199, 200, 207 ГК. Суд пришел к выводам о том, что сумма займа в размере почти 170 млн руб. должна была быть возвращена обществом в срок до 27 апреля 2013 г., сумма займа в размере 36 млн руб. – в срок до 4 июня 2013 г. В связи с этим «Имидж Инвест» настаивало на том, что с этого момента истец узнал о нарушении своего права и с учетом предъявления иска 13 апреля 2018 г. трехлетний срок исковой давности истек.

В свою очередь компания «Арехелд Лимитед» сослалась на то, что заемщиком не исполнены обязательства по возврату денежных средств, в связи с чем договор является действующим. А поскольку ответ на предложение о расторжении договора от общества не поступил, компания вправе обратиться в суд с соответствующим требованием в судебном порядке.

Рассмотрев доводы сторон, АС г. Москвы удовлетворил иск. Отклоняя заявление ответчика о применении исковой давности, суд указал, что договор займа не исполнен со стороны заемщика, является действующим, следовательно, срок исковой давности в данном случае не подлежит применению. Апелляция и кассация поддержали выводы первой инстанции и, кроме того, посчитали, что срок исковой давности по требованию о расторжении договора займа начинает течь не с даты, когда компания узнала о нарушении сроков возврата суммы займа обществом, а со дня направления обществу предложения о расторжении договора займа, т.е. с 25 сентября 2020 г.

ООО «Имидж Инвест» обратилось в Верховный Суд кассационной жалобой. Рассмотрев дело, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС сослалась на Постановление Президиума ВС от 28 сентября 2016 г. по делу № 203-ПЭК16, согласно которому обстоятельства, с наступлением которых связывается начало течения срока исковой давности, устанавливаются судами первой и апелляционной инстанций, исходя из норм, регулирующих конкретные правоотношения между сторонами, а также из имеющихся в деле доказательств.

Так, поскольку условиями договора займа определен срок возврата полученной обществом суммы займа и начисленных процентов, общество обязано было возвратить полученные по договору и по дополнительному соглашению суммы и уплатить проценты до 27 апреля и 4 июня 2013 г. соответственно, отметил ВС. Таким образом, в указанные даты компании должно было быть известно как о нарушении своего права, так и о лице, его нарушившем, и она имела право выбора способа защиты: требовать от общества возврата полученных сумм займа или требовать в судебном порядке расторжения договора в связи с его существенными нарушениями с соответствующими последствиями (п. 2 ст. 450 ГК).

Также Суд сослался на свое Определение № 304-ЭС19-21956 от 12 марта 2020 г., согласно которому при одном и том же нарушении права выбор способа его защиты не должен приводить к возможности изменения исчисления срока исковой давности. Иной подход позволил бы манипулировать институтом исковой давности в ущерб принципу правовой определенности в гражданско-правовых правоотношениях.

ВС посчитал, что обстоятельства, касающиеся правильного определения начала течения срока исковой давности по требованию о расторжении договора займа, имели значение для рассмотрения настоящего иска вне зависимости от избранного компанией способа защиты нарушенного права. Неисполнение обществом обязательства по возврату займа и факт того, что договор является действующим, сами по себе не могли служить основаниями для исчисления срока исковой давности в ином порядке, чем было установлено решением суда по делу № А40-77662/2018.

Условие о сохранении действия договора до полного исполнения обязательств, предусмотренное договором, вопреки позиции судов не влияет на исчисление срока исковой давности и не продлевает его течение, а лишь устанавливает период применимости к отношениям сторон условий договора, заметил ВС. При этом ссылка компании на наличие у нее права на предъявление в порядке п. 2 ст. 452 ГК иска о расторжении договора в связи с тем, что он является действующим, а общество оставило без ответа предложение о расторжении договора, не свидетельствует о возможности удовлетворения такого иска, когда нарушение условий договора, влекущее в соответствии с п. 2 ст. 450 ГК его расторжение в судебном порядке, имело место за пределами срока исковой давности.

Верховный Суд указал, что к требованию о расторжении договора в связи с нарушением его условий заемщиком, который не возвратил в определенный договором срок соответствующие суммы займа и процентов, подлежит применению общий трехлетний срок исковой давности, который исчисляется с момента получения компанией информации о нарушении права. В связи с этим он отменил решения нижестоящих инстанций и отказал в иске.

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко назвал определение превосходным, отметив его аргументированность. Он указал, что Верховный Суд пресек замысел не в меру креативных юристов, которые придумали для заимодавца способ обойти пропущенную исковую давность для взыскания просроченного займа: предъявлять не иск о взыскании займа, а для начала предложить расторгнуть договор займа и вернуть исполненное по нему, т.е. сумму займа, а затем отказ контрагента это сделать преподнести суду как нарушение права, дающее начало новой трехлетней давности для иска о расторжении договора и взыскании займа.

По мнению адвоката, это наглядный пример так называемого «обхода закона» – разновидности злоупотребления правом, запрещенной ч. 1 ст. 10 ГК. «Есть такое правило толкования закона: “Кому запрещена цель, запрещен и путь к этой цели”. Иными словами, кому запрещено предъявлять иск за пределами давности, тому запрещены любые действия, направленные на преодоление этого запрета, – пояснил Сергей Радченко. – Если рассуждать так, как это делает истец, то срок исковой давности теряет смысл. Достаточно направить контрагенту предложение расторгнуть договор – и давность включается заново. Так рассуждать нельзя. Нельзя толковать закон так, чтобы он терял смысл».

Сергей Радченко полагает, что Верховный Суд верно обратил внимание на то, что если контрагент нарушил договор, то такое нарушение начинает исковую давность по любому иску, в качестве основания которого истец ссылается на это нарушение, будь то иск о присуждении к исполнению в натуре или иск о расторжении договора. Слова договора о том, что он действует до его полного исполнения, ничего не меняют: нельзя смешивать срок действия договора и срок исполнения обязательств по договору.

«Истец в этом деле не учел одну тонкость, которую ВС в определение не включил: отказ ответчика от добровольного расторжения договора в ответ на предложение его расторгнуть, направленное в порядке ст. 452 ГК, прав истца не нарушает – они нарушаются только неисполнением обязательства, а расторжение договора по решению суда по причине его существенного нарушения на основании ст. 450 ГК не является видом гражданско-правовой ответственности. Иск о расторжении договора – это не столько способ защиты права, для использования которого как раз и существует давность, сколько способ осуществления права, которое может быть остановлено пресекательным сроком, но никак не сроком исковой давности», – указал Сергей Радченко.

При этом адвокат отметил, что этот прием иногда применяется в отношениях с публичными органами власти, с которыми частные лица не связаны договорными отношениями. Например, если гражданин обратился к какому-либо органу власти с просьбой что-то сделать, а тот отказал, то у гражданина есть трехмесячный срок давности, чтобы обжаловать отказ в суд. Если этот срок пропущен, то гражданин может направить обращение повторно, и после повторного отказа включится новый трехмесячный срок, в течение которого гражданин может обратиться в суд.

Руководитель арбитражной практики АБ г. Москвы «Халимон и партнеры» Игорь Ершов считает, что рассмотрение Экономколлегией жалобы заимодавца по спору о расторжении договора займа и итоговое решение – образцы качественной судебной работы. Как показывает практика, Верховный Суд должен постоянно исправлять фундаментальные ошибки судов нижестоящих судов, в этот раз касающиеся неправильного применения норм материального права об исковой давности, отметил он.

«Как обычно, остается загадкой, почему суды неправильно применяют или не применяют нормы права материального и процессуального права, а исправлять ошибки должен ВС. Данное дело предельно простое: заемщик не вернул денежные средства в установленный срок, заимодавец желает расторгнуть действующий договор, хотя ранее ему уже отказали во взыскании суммы займа в связи с пропуском исковой давности. На повестке судов вопрос: подлежит ли защите интерес по расторжению договора займа, преследуемый займодавцем в таком случае? Главная ошибка в том, что нижестоящие суды забыли о необходимости при исчислении срока исковой давности исходить не из срока действия договора, а из факта и момента нарушения права, дата которого – начало исчисления срока исковой давности. Однако есть еще одна ошибка: суды не заметили при вынесении судебных актов того, что заимодавец уже обращался с иском о защите своих прав, выбрав иск о взыскании денежных средств, в удовлетворении которого было отказано в связи с пропуском исковой давности. А требование о расторжении – это попытка уйти от пропуска срока», – указал Игорь Ершов.

Адвокат, советник BGP Litigation Руслан Петручак отметил, что в рассматриваемом случае ВС РФ верно указал, что момент начала течения срока исковой давности исчисляется со следующего дня от даты, когда заем должен был быть возвращен согласно условиям договора. «Поскольку заем не был возвращен в согласованный сторонами срок, проценты не выплачены, то истец узнал или должен был узнать о факте нарушения его прав в первый день после даты невозврата. Следовательно, истец уже тогда имел право на обращение в суд с целью защиты и восстановления нарушенных прав. Выбор истцом способа защиты в виде требования о расторжении договора никак не влияет на течение срока исковой давности по требованиям о возврате займа и выплате процентов, так как обязанность возвратить заем и выплатить проценты не связана с расторжением договора займа», - полагает он.

По словам эксперта, истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске (абз. 2 п. 2 ст. 199 ГК РФ). «Также следует отметить, что истечение срока исковой давности по основному требованию – возврат займа – означает, что срок исковой давности по дополнительным обязательствам (проценты, штрафные санкции) тоже истек. Отдельное исчисление срока исковой давности по процентам возможно только, если стороны установили, что уплата процентов осуществляется позднее срока возврата суммы займа. Поэтому ВС, учитывая, что оснований для восстановления срока не было установлено, полностью отказал истцу в иске», - заключил Руслан Петручак.

Один из экспертов «Адвокатской газеты» назвал определение значимым для судебной практики по спорам, вытекающим из договоров уступки права. Другой не согласился с выводами Суда, посчитав, что у него не было оснований отменять судебные акты апелляции и кассации по формальным обстоятельствам.

Верховный Суд опубликовал Определение по делу № 48-КГ22-9-К7 об оспаривании цессионарием договора уступки ему права требования по договору займа, во взыскании задолженности по которому было отказано судом.

1 мая 2010 г. ООО «Трейд-Мит» в лице граждан Юрия Саакяна и Евгения Азарова заняло у гражданки С. 6 млн руб. по долговой расписке. В марте 2018 г. женщина умерла, на этот момент сумма долга перед ней составила 1,8 млн руб. Ее наследники в сентябре 2019 г. двумя договорами цессии уступили свои права по договору займа Вячеславу Курилину, который 18 сентября того же года уступил их Юлии Кащей, уплативший за каждый из них 350 тыс. руб.

В октябре 2019 г. апелляционный суд отказал в удовлетворении иска одного из наследников С. к Юрию Саакяну и Евгению Азарову о взыскании задолженности по договору займа. Спустя два месяца Юлия Кащей направила Вячеславу Курилину претензии с требованием о возврате 700 тыс. руб., которые тот проигнорировал. В связи с этим Юлия Кащей обратилась в суд иском о признании недействительными отдельных положений п. 2.4 договоров уступки от 18 сентября 2019 г. и применении последствий их недействительности, а также о взыскании 700 тыс. руб. в счет возврата денежных средств, переданных по договорам уступки, убытков в размере 1,1 млн руб. и процентов за пользование чужими денежными средствами.

Суд отказал в удовлетворении иска со ссылкой на то, что на момент заключения договоров цессии от 18 сентября 2019 г. у Вячеслава Курилина существовало право на предъявление требований к Юрию Саакяну и Евгению Азарову по договору займа от 1 мая 2010 г. Однако апелляция отменила это решение, посчитав, что истцу по договорам цессии от 18 сентября 2019 г. было передано несуществующее требование к Юрию Саакяну и Евгению Азарову, в связи с чем на стороне ответчика возникло неосновательное обогащение. Вторая инстанция взыскала в пользу Елены Кащей 700 тыс. руб. задолженности, свыше 43 тыс. руб. процентов за пользование чужими деньгами за период с 22 декабря 2019 г. по 30 марта 2021 г., судебные расходы, а также проценты за пользование чужими денежными средствами, начисляемые на остаток долга по ключевой ставке Банка России, до фактического возврата долга. При этом апелляционный суд не усмотрел оснований для признания договоров цессии недействительными как полностью, так и в части. В свою очередь кассация согласилась с решением апелляции.

Вячеслав Курилин обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд РФ, который посчитал ее обоснованной. Судебная коллегия по гражданским делам ВС напомнила, что требование из неосновательного обогащения при наличии между сторонами обязательственных правоотношений может возникнуть из-за исполнения договорной обязанности при последующем отпадении правового основания для такого исполнения, в том числе и в случае объективной невозможности получить встречное предоставление по договору в полном объеме или в части. Если доступен иск, вытекающий из соответствующих договорных правоотношений, материальным законом исключается применение кондикционного иска, имеющего субсидиарный характер по отношению к договорным обязательствам. Следовательно, положения о неосновательном обогащении применяются, если нормами о соответствующем виде договора или общими положениями о договоре не предусмотрено иное.

Как пояснил ВС, апелляция, признав наличие между сторонами правоотношений, вытекающих из договоров цессии от 18 сентября 2019 г., не стала устанавливать юридически значимые обстоятельства, необходимые для правильного разрешения договорного спора, а сразу применила нормы о неосновательном обогащении. Между тем ей стоило дать квалификацию сложившихся между сторонами правоотношений, для чего следовало установить юридически значимые обстоятельства, распределить бремя их доказывания и разрешить спор с учетом положений закона, регулирующих соответствующие договорные отношения.

Судебная коллегия добавила, что кредитор может передать другому лицу только существующее право требования. При этом передача недействительного требования, под которым понимается в том числе и отсутствующее у первоначального кредитора право, влечет ответственность передающей стороны согласно ст. 390 ГК РФ, а не применение норм о неосновательном обогащении. Действительность требования, за которую отвечает цедент, означает, что такое требование должно перейти к цессионарию в результате исполнения договора, на основании которого производится уступка.

Договором, на основании которого производится уступка, согласно п. 1 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 ГК РФ о перемене лиц в обязательстве на основании сделки» может выступать договор продажи имущественного права. В таком случае, заметил Суд, следует учитывать, в частности, п. 1 ст. 460 ГК РФ, по смыслу которого в случае неисполнения продавцом (цедентом) обязанности передать требование свободным от прав третьих лиц покупатель (цессионарий) вправе требовать уменьшения цены либо расторжения договора, если не будет доказано, что он знал или должен был знать об этих правах (п. 1 ст. 307.1 Кодекса).

Невозможность перехода требования (например, по причине его принадлежности иному лицу или его прекращения) сама по себе не приводит к недействительности договора, на основании которого должна была производиться такая уступка, и не освобождает цедента от ответственности за неисполнение обязательств, возникших из этого договора. К примеру, если стороны договора продажи имущественного права исходили из того, что такое право принадлежит продавцу, однако в действительности оно принадлежало иному лицу, то покупатель вправе потребовать возмещения причиненных убытков, а также применения иных предусмотренных законом или договором мер гражданско-правовой ответственности, указал ВС.

«Если объектом уступки является ничтожное (несуществующее) на момент цессии право, это означает отсутствие какого-либо распорядительного эффекта цессии. При этом действительность обязательственных последствий самого договора, на основании которого осуществляется уступка, не ставится под сомнение. Соответственно, по общему правилу цедент должен по требованию цессионария возместить ему убытки за нарушение договора и вернуть цену, полученную за уступку, если вопреки условиям договора требование к цессионарию не перешло», – отмечено в определении.

При этом, добавил ВС, по смыслу норм, регулирующих сходные отношения, когда право собственности на товар не переходит к покупателю или переходит с обременением, продавец освобождается от ответственности, если докажет, что покупатель знал или должен был знать об основаниях для изъятия товара третьим лицом или о правах третьих лиц на товар. Во всяком случае продавец, умышленно скрывший от покупателя названные обстоятельства, не может в обоснование освобождения себя от ответственности ссылаться на то, что покупатель являлся неосмотрительным и сам их не выявил. Такие правила применимы при привлечении цедента к ответственности на основании ст. 390 ГК РФ не только в случаях, когда уступаемое право не принадлежало цеденту или было обременено правами третьего лица, но и когда оно не существовало или прекратилось до заключения договора цессии.

Таким образом, заключил Суд, юридически значимыми и подлежащими судебной оценке обстоятельствами по данному делу являлись как установление наличия или отсутствия у цедента права на взыскание с Юрия Саакяна и Евгения Азарова долга по договору займа либо его обременения правами третьих лиц, так и обстоятельства, связанные с осведомленностью цессионария об этом, чего апелляция не сделала. «Кроме того, отказывая в удовлетворении искового требования о признании недействительными положений п. 2.4 договоров цессии от 18 сентября 2019 г. о том, что цедент не несет ответственности перед цессионарием за недействительность переданного ему требования, суд апелляционной инстанции не указал основания, по которым он не применил данные условия договоров при разрешении спора и не дал оценки доводам ответчика о том, что истец, приобретая на основании спорных договоров цессии денежные обязательства, осуществляла предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, что в силу положений п. 3 ст. 23 и абз. 2 п. 1 ст. 390 ГК РФ допускает при определенных условиях возможность такого ограничения ответственности цедента. Данные обстоятельства также не были определены судом апелляционной инстанции как имеющие значение для правильного разрешения спора, что привело к противоречивости и ошибочности выводов суда», – указал ВС и отменил судебные акты апелляции и кассации, вернув дело на новое рассмотрение во вторую инстанцию.

Партнер юридической фирмы Law & Commerce Offer Антон Алексеев назвал определение Верховного Суда значимым для судебной практики по спорам, вытекающим из договоров уступки права. «В этом деле Суд развил вывод, закрепленный в п. 1 Постановления Пленума ВС РФ № 54, о том, что уступка права требования может осуществляться на основании договора купли-продажи имущественного права. Некоторые суды и ранее делали выводы о том, что отношения, в рамках которых осуществляется уступка права требования, могут быть квалифицированы как отношения по продаже таких прав. И, соответственно, к таким отношениям подлежат применению специальные нормы ГК РФ, регулирующие соответствующий вид договора», – отметил он.

Верховный Суд, опираясь на эти выводы, применил соответствующие специальные нормы, регулирующие договор купли-продажи, указал эксперт. «При этом, по сути, ВС расценил спорный договор цессии как договор продажи имущественных прав. Теперь суды будут более тщательно исследовать обстоятельства того, было ли известно покупателю (цессионарию) о недействительности уступаемых продавцом (цедентом) прав или нет», – полагает Антон Алексеев.

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко не согласился с выводами ВС РФ: «Апелляция решила дело по существу верно: она отказала в признании договоров цессии недействительными, так как отсутствие у цедента уступленного права не делает цессию недействительной, и взыскала уплаченную цессионарием цену. Да, апелляция ошибочно назвала эту цену неосновательным обогащением, здесь ВС правильно указал на ошибку – это убытки, но отменять апелляционное определение на этом сугубо формальном основании не было необходимости».

Он пояснил, что Верховный Суд потребовал от апелляции на новом рассмотрении установить наличие или отсутствие у цедента уступленного права, выяснить наличие обременений этого права и осведомленность цессионария об этом. «Однако если апелляция установила, что уступленного права у цедента нет, то ВС как суд кассационной инстанции не может ставить этот факт под сомнение, тем более что в своем определении он иной факт (а именно факт наличия права) никак не аргументирует. Как следствие, если права нет, то нет смысла и выяснять обременено ли оно, так как обременять нечего. Далее Суд ставит в вину апелляции то, что она не дала оценки доводу ответчика о том, что договоры цессии, будучи действительными, исключают ответственность цедента за недействительность уступленного права. Между тем истец (цессионарий) не ссылался в обоснование иска на недействительность полученного права – он ссылался на его отсутствие у цедента. Комментируемое определение незаконно, у ВС не было оснований отменять ни определение апелляции, ни определение кассационного суда», – заключил Сергей Радченко.

Арбитражный суд удовлетворил иск Департамента имущественно-земельных отношений Ростова (ДИЗО) с требованием признать недействительным решение совета директоров АО «Ростовводоканал» о назначении Дмитрия Кубрака врио генерального директора АО (информация об этом есть в картотеке суда).

Спорное кадровое решение совета директоров «Ростовводоканала» было принято в сентябре 2021 года. Администрация Ростова в лице ДИЗО, владеющего 25,15% акций АО, выступила против, заявив судебный иск, в котором указано, что кандидатура господина Кубрака не соответствует критериям, предъявляемым к руководителю компании.

При этом Дмитрий Кубрак был уволен с должности спустя полтора месяца после назначения. Такое решение приняло собрание акционеров АО «Ростовводоканал». Новым генеральным директором предприятия был назначен Михаил Поркшеев. Его назначение поддержала горадминистрация.

Тогда уже сам Дмитрий Кубрак инициировал арбитражное разбирательство с требованием признать решение акционеров об его отставке недействительным. Он заявил, что собрание было проведено с грубыми нарушениями действующего законодательства. Ростовский арбитраж принял иск господина Кубрака, но отложил рассмотрение до окончания разбирательства по иску ДИЗО о признании недействительным его назначения.

Решение по иску ДИЗО суд принял в среду, в законную силу оно пока не вступило. По словам Сергея Радченко из адвокатского бюро «Юг», если этот вердикт подтвердит апелляционная инстанция, то решение по иску Дмитрия Кубрака о незаконности отставки также должно быть вынесено не в его пользу.

Напомним, в прошлом году в ростовском Водоканале произошел корпоративный конфликт, о котором стало известно 16 ноября, когда гендиректор компании «Евразийский» (основной акционер АО «Ростовводоканал» с долей 74,85%) Герман Вишневский сообщил, что инициировал увольнение Дмитрия Кубрака, обвинив его в финансовых злоупотреблениях. По предложению господина Вишневского генеральным директором АО «Ростовводоканал» был назначен Михаил Поркшеев. В свою очередь, господин Кубрак заявил, что господин Вишневский действует против интересов своих работодателей — владельцев «Евразийского». Также он назвал произошедшее попыткой рейдерского захвата предприятия. Его позицию поддержала председатель совета директоров «Евразийского» Светлана Светлицкая.

Отметим, что ее супруг Станислав Светлицкий через «Евразийский» владел основной долей в АО «Ростовводоканал». В октябре 2020 года он был осужден на 12 лет по обвинению в хищении средств банка «Народный кредит». Тогда же суд принял решение об изъятии его доли в «Ростовводоканале» в пользу государства.

Дмитрий Кубрак свое увольнение не признал и отказался освободить кабинет гендиректора Водоканала, забаррикадировавшись на рабочем месте, где просидел около месяца. «Осада» закончилась 24 декабря после того, как сотрудники правоохранительных органов задержали уволенного топ-менеджера по обвинению в мошенничестве. С тех пор он находится под домашним арестом.

21 марта Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС21-20655 по делу № А40-126531/2020 об оспаривании постановления о привлечении предприятия к административной ответственности за отсутствие разрешения на строительство, несмотря на то что имелся ответ уполномоченного органа, подтвердившего, что такое разрешение не требуется.

В июле 2020 г. 122-й отдел государственного архитектурно-строительного надзора Минобороны России оштрафовал ФКП «Управление заказчика капитального строительства Министерства обороны РФ» на 0,5 млн руб. по ч. 1 ст. 9.5 КоАП РФ за отсутствие у него разрешения на строительство при проведении строительно-монтажных работ на военном объекте. Предприятие оспорило постановление в Арбитражный суд г. Москвы.

Суд установил факт выполнения предприятием строительно-монтажных работ на объекте войсковой части для размещения опытного образца станции спутниковой связи без разрешения на строительство. Первая инстанция пришла к выводу, что в действиях предприятия имеется состав вменяемого правонарушения, а апелляция и кассация поддержали ее решение.

Рассмотрев кассационную жалобу предприятия, Верховный Суд заметил, что оно обращалось с заявлением о выдаче разрешения на строительство в отношении спорного объекта в Департамент строительства Минобороны, который отвечает за выдачу разрешений на строительство объектов обороны и безопасности военной инфраструктуры Вооруженных Сил. Однако 18 августа Департамент отказал предприятию, обосновав это тем, что получение разрешения на строительство не требуется согласно п. 4 ч. 17 ст. 51 ГрК РФ.

Экономколлегия ВС обратила внимание, что письмо Департамента было представлено в материалы дела при обращении в суд с заявлением об оспаривании постановления административного органа о привлечении предприятия к административной ответственности, однако первая и вторая инстанции фактически проигнорировали его. В свою очередь, окружной суд отклонил ссылку заявителя на это письмо, посчитав, что на момент рассмотрения административным органом дела об административном правонарушении и вынесения оспариваемого постановления отказ в выдаче разрешения на строительство спорного объекта предприятием получен не был.

Как указал Верховный Суд, письмо Департамента могло свидетельствовать о том, что разрешение на строительство в отношении спорного объекта не требовалось изначально: «Соответственно, то обстоятельство, что указанное письмо было получено после привлечения предприятия к административной ответственности по ч. 1 ст. 9.5 КоАП РФ, правового значения не имеет». В связи с этим ВС заключил, что вывод судов о наличии в действиях предприятия состава вменяемого административного правонарушения сделан без учета письма Департамента строительства Минобороны, а вопрос о необходимости получения предприятием разрешения на строительство спорного объекта ими не выяснялся. Таким образом, ВС отменил судебные акты нижестоящих судов и вернул дело на новое рассмотрение в АСГМ.

Старший юрист практики недвижимости юридической фирмы VEGAS LEX Марина Преображенская отметила, что в определении разъяснено, какие обстоятельства подлежат выяснению судом и доказыванию при привлечении лиц к административной ответственности за осуществление строительных работ без получения разрешения на строительство (п. 1 ст. 9.5 КоАП РФ). «ВС обоснованно направил дело на новое рассмотрение, поскольку суды нижестоящих инстанций не выяснили вопрос о необходимости получения разрешения на строительство. Пунктом 17 ст. 51 ГрК РФ определен перечень случаев, когда разрешение на строительство не требуется (например, для объектов вспомогательного назначения, некапитальных объектов и др.)», – пояснила она.

Старший юрист юридической фирмы Eversheds Sutherland Андрей Шубин отметил, что в рассматриваемом деле содержится классический пример судебной ошибки в делах об оспаривании решений административных органов. «В силу особенностей производства по данной категории дел суд не связан доводами, содержащимися в заявлении, и проверяет оспариваемое решение в полном объеме (ч. 7 ст. 210 АПК РФ). Это значит, что для правильного разрешения спора суд строго не ограничен требованием заявителя и аргументами в пользу его позиции, поэтому он фактически обязан тщательно проверить фабулу дела и законность решения административного органа, даже если сам заявитель упустил какие-либо огрехи в данном решении. В этом состоит одно из отличий этой категории дел от обычных коммерческих споров, где суд определяет обстоятельства, необходимые для правильного рассмотрения дела, на основании требований участвующих в деле лиц. На это обратил внимание ВС, указав, что вопрос о необходимости получения предприятием разрешения на строительство спорного объекта судами не выяснялся», – заметил он.

По словам эксперта, исходя из содержания судебных актов первой и апелляционной инстанций, требование заявителя действительно аргументировалось тем, что предприятие не является фактической стороной по госконтракту, а поэтому не может быть привлечено к административной ответственности за реконструкцию без разрешения. «О письме, разъясняющем, что разрешение на строительство не требовалось, заявитель упомянул лишь в кассации. Ознакомившись с контрактом, суды первой и апелляционной инстанций (а впоследствии и кассация) пришли к совершенно верному выводу, что аргумент заявителя противоречит самому контракту, а также нормам закона. Но суды не приняли во внимание и не проанализировали письмо, согласно которому реконструкция не требовала разрешения на строительство», – подчеркнул Андрей Шубин.

Он добавил, что нижестоящие суды также не задались вопросом, а требовалось ли вообще разрешение и не подпадает ли ситуация под исключения ч. 17 ст. 51 ГрК РФ: «Кассация хоть и упомянула письмо в своем постановлении, но, судя по всему, посчитала его нерелевантным лишь на том основании, что его дата была позже даты протокола об административном правонарушении, что, как верно указал ВС РФ, совершенно не имеет правового значения».

По мнению Андрея Шубина, в комментируемом определении ВС РФ имеет место точечное исправление судебной ошибки, допущенной в связи с нежеланием судов проверять все обстоятельства, имеющие значение для дела. «Верховный Суд напомнил, что дело действительно нужно рассматривать всесторонне и проверять все обстоятельства, не ограничиваясь лишь оценкой требований и аргументации заявителя. Для этого нужно уделять исследованию и оценке доказательств гораздо больше времени, что сделать объективно трудно или попросту невозможно, учитывая загруженность арбитражных судов», – отметил Андрей Шубин.

Адвокат, управляющий партнер АБ «ЮГ» Юрий Пустовит заметил, что письмо Департамента строительства Минобороны России о том, что для строительства объекта от предприятия не требуется получения разрешения, означает отсутствие его вины в административном правонарушении, поскольку в этом случае оно не могло осознавать противоправный характер строительства и не могло предвидеть его негативных последствий. «Установление наличия или отсутствия вины в административном правонарушении – это вопрос факта, а факты ВС РФ не устанавливает, поэтому он правомерно отменил вынесенные по делу судебные акты и направил дело на новое рассмотрение для выяснения вопроса о вине. При новом рассмотрении дело должно быть прекращено по причине отсутствия состава административного правонарушения ввиду отсутствия вины», – полагает эксперт.

По его словам, в этом деле проявил действие «административный эстоппель» – требование к органам публичной власти вести себя в отношениях с подвластными структурами последовательно и непротиворечиво. «Если компетентный орган власти занимает ту или иную официальную позицию, то в дальнейшем он либо другой орган не могут привлекать граждан или организации к ответственности за то, что они следовали этой позиции, даже если затем в суде выяснится, что позиция была объективно незаконной. В качестве общего принципа административный эстоппель в российском законодательстве не закреплен, хотя разговоры о необходимости это сделать ведутся давно. Есть лишь отдельные нормы, в которых он проявляет свое действие (например, п. 3 ч. 1 ст. 111 НК РФ, исключающий вину налогоплательщика за совершение налогового правонарушения, если он действовал в соответствии с разъяснениями налоговых органов). Комментируемое определение Верховного Суда – это хороший пример прецедентного административного эстоппеля, то есть не закрепленного в законе, но выработанного в судебной практике», – заключил Юрий Пустовит.

Как ранее сообщала «АГ», 9 февраля в формате веб-конференции состоялось совещание судей судов общей юрисдикции и арбитражных судов РФ, которое открыл Президент России Владимир Путин.

Председатель Вологодского областного суда Игорь Трофимов обратил внимание судей на существующие проблемы пересылки материалов дел между судами. По его мнению, апелляция и кассация должны рассматривать дела в электронной форме, где оригиналы документов будут надлежащим образом заверены, это послужит дополнительной гарантией надлежащей защиты судебных прав граждан. Спикер убежден, что суды общей юрисдикции имеют все предпосылки для этого в рамках текущей цифровизации. По его словам, количество электронных исков, поступающих в суды общей юрисдикции, неуклонно растет, а популяризация цифрового формата обеспечит своевременный доступ всех участников судопроизводства к материалам дела и сократит расходы бюджета на пересылку дел, что в конечном счете позволит своевременно отправлять правосудие.

Партнер АБ «КРП» Челябинской области Виктор Глушаков отметил, что суды общей юрисдикции безнадежно отстают от арбитражных судов по уровню IT-инфраструктуры и использованию различных информационных подсистем («Мой Арбитр», «КАД Арбитр», «RAS Арбитр», возможность электронного ознакомления с делами, платные сервисы типа Casebook). «Заявленная информационная реформа судов общей юрисдикции в виде попыток внедрения электронного документооборота, по моему ощущению, не дает особых результатов. Электронная подача документов в суды общей юрисдикции работает “раз через десять”, а об электронном документообороте вообще речи не ведется. И даже судебные акты, которые, по задумке и структуре официальных сайтов судов общей юрисдикции, должны подгружаться в соответствующий раздел, не всегда подгружаются», – подчеркнул он.

По словам эксперта, безусловно, электронный документооборот нужен СОЮ. «Несомненно, возможность подавать документы онлайн, знакомиться с ними и выгружать судебные акты позволит снизить нагрузку на судей, аппараты, специалистов. Это снизит нагрузку и на стороны, которым не понадобится отправлять документы или искать представителя в другом городе, чтобы получить судебный акт с отметкой суда (если можно будет подгружать обжалуемые судебные акты так, как это можно делать в системе “Мой арбитр”). И дело даже не в пересылке дел, которая по большему счету не имеет значения, так как основное время ожидания рассмотрения дела связано с промежутком времени между принятием дела к производству судьи (коллегии) и его слушанием. Уверен, что подобные вещи будут позитивно влиять на судопроизводство. А подводные камни: их будет сложнее создать, когда вместо человека технические вопросы решает система. Единственное, в чем я не уверен, так в этом в том, что “суды общей юрисдикции имеют все предпосылки для этого в рамках текущей цифровизации”. Не замечаю я на практике этой цифровизации», – отметил Виктор Глушаков.

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко назвал правильным рассматриваемое предложение. «Хранение бумажного дела в суде первой инстанции и пересылка в апелляцию и кассацию его электронной копии технически элементарно реализуемы. Это сократит расходы бюджета на пересылку дел, исключит их случайную утрату по дороге, ускорит рассмотрение дела в вышестоящих инстанциях. Такое предложение – часть общей, все больше набирающей силу тенденции цифровизиции судопроизводства. Эта тенденция правильна, и ее стоит всячески поддерживать, например исключить из ГПК и АПК архаичное требование прилагать к направляемым кассационным жалобам в Верховный Суд РФ заверенные судом копии вынесенных по делу судебных актов», – убежден он.

- Юрий Павлович, началась вторая волна перехода на удаленку, но сейчас уже есть определенная законодательная база для этого. Возникают ли сложности при правоприменении?

- На начало февраля 2022 года в России на дистанционной работе находится около 4% трудоспособного населения. Эта доля так мала не только потому, что сотрудники и работодатели не хотят. Дело также в том, что на удаленку можно перевести не всех, а только офисных специалистов, у которых сугубо компьютерная работа. Таких, как показала практика, не так уж и много. В Трудовом кодексе есть специальная глава 49.1 «Особенности регулирования труда дистанционных работников». Я не вижу в судебной практике большого числа трудовых споров по этой главе, равно как и аналитики и активного обсуждения этой главы в профессиональном сообществе. Из этого делаю вывод, что значительных проблем там пока нет.

АВТОМАТИЧЕСКОЕ РЕШЕНИЕ

- Пандемия ускорила цифровизацию, на судебном процессе это тоже отразилось. А могут ли цифровые алгоритмы выносить сами решения, как, например, это уже происходит при начислении штрафов за нарушение ПДД?

- Арбитражный процесс совсем не типизирован. Там есть простейшие дела, решения по которым пишутся под копирку, но основная работа адвоката состоит не в них, а в уникальных сложных и нестандартных спорах. Искусственный интеллект не сможет полноценно заменить судью. Он никогда не научится этике. Не в состоянии распознавать добро, зло, справедливость, разумность, добросовестность, а без этого правильно решить дело невозможно. Однако простейшие и типовые дела, возможно, в недалеком будущем тоже смогут описать цифровыми алгоритмами и отдать под ответственность искусственного интеллекта, но я пока далек от мысли, что это будет полноценная замена судьи. Ведь даже не все штрафы за нарушения правил дорожного движения выписывает искусственный интеллект, лишь простейшие, где смогли составить соответствующие алгоритмы и где наказание не связано с лишением водительских прав. Что же тогда говорить о более значительных последствиях, связанных с вынесением решения или приговора судом?

- Если сейчас будет введен полный локдаун, судебная система готова к работе в таких условиях без перерывов?

- Арбитражные суды полностью готовы к онлайн-работе, хотя и у них порой случаются сбои, а вот судам общей юрисдикции в этом направлении есть к чему стремиться.

ЗАБЛАГОВРЕМЕННОЕ ПЛАНИРОВАНИЕ

- Граждане стали заранее задумываться о распределении имущества, не дожидаясь болезни и преклонного возраста. Часто ли владельцы бизнеса планируют судьбу активов? Как правильно это делать, по вашему мнению?

- Как показали последние истории со скоропостижным уходом из жизни владельцев крупных холдингов и последующими судебными спорами между наследниками, приведшими к остановке бизнеса и корпоративным конфликтам (например, дело о наследстве Андрея Трубникова, основателя Natura Siberica), даже владельцы крупного бизнеса оказались неподготовленными. Однако широкое освещение в средствах массовой информации таких конфликтов заставило многих задуматься о том, что произойдет с бизнесом после ухода из жизни его основателей. Тем не менее я не могу сказать, что у большинства этот вопрос сейчас урегулирован. Тому есть много причин: от особенностей российского менталитета до несовершенства норм Гражданского кодекса. Действующее российское законодательство, регулирующее вопросы наследования, было написано во времена, когда наследственная масса состояла в своем большинстве из предметов быта и в лучшем случае машины и квартиры, но не значительных материальных активов и бизнеса, которым требуется совершенно иной подход. Появление в российском законодательстве наследственных фондов пока эту ситуацию существенно не исправило. Соответственно, одна из причин ухода бизнеса в офшоры была связана с тем, что там эти вопросы давно и довольно эффективно урегулированы благодаря применению английского права. Например, путем создания дискреционных трастов, которые изначально и были созданы для разрешения вопросов наследования имущества, но уже впоследствии стали использоваться для иных корпоративных задач.

КОНТРОЛЬ НА КАЖДОМ ЭТАПЕ

- Все больше категорий товаров попадает под маркировку. Насколько это осложнило работу компаний, процесс торговли? Сама идея действительно полезна?

- Введение маркировки товаров имеет своей целью борьбу с контрафактом и уклонением от уплаты налогов. Согласно данным статистики, после введения маркировки на определенные группы товаров поступления в бюджет от продажи этих товаров возросли в разы. Однако такие нововведения связаны с внедрением оборудования, технологий, нанесением маркировки на товары, что, безусловно, требует усилий, времени и средств и, как и любые изменения, вызывает неприятие у бизнеса. В итоге все затраты лягут на плечи конечного потребителя, а бизнес с этим смирится и научится работать в новых условиях.

РЕШЕНИЯ ВЗВЕШИВАЮТ

- Беспокоит ли адвокатов расширение возможностей привлечения бизнесменов к субсидиарной ответственности? Это сделает более ответственными владельцев бизнеса при принятии решений, стимулирует их не прибегать к преднамеренным банкротствам и выводу денег? Есть в вашей практике беспрецедентные суммы взыскания?

- С 2017 по 2020 год мы видели тенденцию к тому, что сфера субсидиарной ответственности расширялась, суды легкоудовлетворяли заявления арбитражных управляющих и взыскивали убытки со всех, кто хоть в малейшей степени был причастен к влиянию на управление компанией. Однако с 2021 года началась обратная тенденция: Верховный суд РФ стал требовать от судов более аккуратного и вдумчивого подхода и отменил судебные акты в очень резонансных делах, в которых суды привлекли топ-менеджеров должников к субсидиарной ответственности без законных на то оснований. Например, дело о банкротстве банка «Гринфилд», в рамках которого суд привлек некоторых руководителей к «субсидиарке» на 6 миллиардов рублей, было отправлено на пересмотр экономической коллегией. Действительно, угроза субсидиарной ответственности дисциплинирует собственников и управляющих, старые схемы вывода активов давно уже не работают.

Беспрецедентных взысканий у нас не случалось, но была невиданная до этого сумма, которую мы не позволили взыскать: с нашего клиента, бывшего директора, его компания требовала 5,5 миллиарда рублей, нам удалось снизить эту цифру до 300 тысяч.

- Какие новые тренды в банкротном процессе в 2021 году вы наблюдали?

- Во-первых, стоит отметить, что прекратил действие мораторий на банкротства, введенный по причине эпидемии, однако это не привело к массовым банкротствам. Причина в том, что компании из числа пострадавших отраслей пользовались механизмом судебной рассрочки или планом реструктуризации на несколько лет, досудебным урегулированием споров и мерами господдержки в условиях эпидемии.

Также можно повторить то, о чем мы уже сказали ранее, - наконец были ограничены случаи применения субсидиарной ответственности, повышен стандарт доказывания по данной категории дел.

Еще один тренд связан с ограничением на оспаривание сделок по банкротным основаниям. Это значит, что теперь далеко на каждую сделку можно признать сомнительной и заставить контрагента возвращать деньги после того, как он уже выполнил свои обязательства.

Мы также видим увеличение судебной практики, в которой суды субординируют, т. е. понижают очередность требований контролирующих лиц в реестре кредиторов. Это приводит к лишению их права голоса на общих собраниях кредиторов, снижает их возможность повернуть ход банкротного процесса в своих интересах. К

роме того, в 2021 году более чем в два раза увеличилось количество дел о банкротстве граждан, но в отличие от юридических лиц из пострадавших отраслей им помощь никто не оказывает. Изменилась судебная практика по «единственному жилью». Это ситуация, когда у должника-гражданина из имущества есть только жилье (дом или квартира). По закону на нее обращать взыскание по его долгам нельзя. Однако в 2021 году практика изменилась. Теперь, если это роскошное жилье, его продают. На часть вырученных денег покупается для должника обычное жилье, остальные деньги погашают требования кредиторов.

- Учащаются ли случаи личного банкротства владельцев бизнеса?

- Да, их стало больше. Владельцы бизнеса часто выступают поручителями за свои или чужие компании, в этом качестве отвечают за должников, и это порой заканчивается для них личным банкротством.

КТО ВЫВЕЛ ЗЕМЛЮ?

- Известна ли вам ситуация, сложившаяся на территории Сочинского нацпарка, где арестованы тысячи участков граждан? Если коротко: ранее земли были выведены из состава нацпарка, потом проданы приобретателям, в том числе приезжим. Некоторые владельцы уже получают судебные решения о возвращении участка в собственность государства, то есть дома граждан будут стоять на землях, больше им не принадлежащих. Получается, что граждане отвечают за нарушения, которые предыдущие администрации могли и должны были пресечь?

- Я думаю, граждане не должны отвечать за ошибки региональных и местных властей. За последние пять лет сложилась устойчивая практика Верховного суда РФ, который в подобных случаях признает граждан добросовестными приобретателями и оставляет им земельные участки. Охрана частной собственности является одной из приоритетных задач в любом демократическом государстве и определяет его инвестиционную привлекательность. Любое исключение из этого правила должно быть чем-то экстраординарным, единичным, всегда связанным с выплатой компенсации справедливой рыночной стоимости имущества его бывшему владельцу и привлечением к ответственности лиц, ответственных за эти нарушения.

РЕПУТАЦИЯ ИМЕНИ

- Ожидаете ли вы всплеска регистраций личных брендов юристов после вступления в силу соответствующих поправок в ГК?

- Поправки в ГК разрешают самозанятым иметь свои товарные знаки (сейчас это могут делать только юридические лица и индивидуальные предприниматели). Приведет ли это к всплеску регистрация таких знаков, сейчас сказать невозможно, но совершенно точно повысит привлекательность статуса самозанятого.

- Не чувствуют ли для себя угрозы адвокаты, защищающие интересы иностранных компаний, в законе об иноагентах?

- Это больной и сильно политизированный вопрос. Формально, по буквальному смыслу формулировок закона «О некоммерческих организациях», если адвокат получил гонорар от иностранного лица, его можно сразу признать иностранным агентом, а можно не признавать - сугубо на усмотрение Министерства юстиции РФ. По моему мнению, кто бы ни был клиент, иностранец или нет, нельзя признавать иностранным агентом адвоката за то, что он выполняет свой профессиональный долг строго в рамках Федерального закона «Об адвокатуре». Однако некоторые коллеги увлекаются политической деятельностью, осуществляя ее под прикрытием адвокатского статуса, что, по моему субъективному мнению, недопустимо. Полагаю, именно такие злоупотребления со стороны правозащитников привели к тому, что адвокатов стали объявлять иностранными агентами.

ЛУЧШИЕ ЭКСПЕРТЫ

- На текущей неделе в Красной Поляне состоится форум Winter Legal Week. Развивается ли мероприятие в условиях пандемии?

- Участниками в этом году стали более 200 юристов и адвокатов со всей России, свыше 30% участников форума - директора юридических департаментов крупных и средних компаний. Мы не приостанавливали наш форум на время пандемии и видим хорошую динамику: растет число его участников, их уровень, расширяется география.

На форуме мы поговорим о новых вызовах в цифровой среде: обсудим изменения по 152-ФЗ «О персональных данных», их риски и недостатки. Будет несколько дискуссий о взаимодействии с зарубежным бизнесом. Например, о том, как в российской действительности реализуются положения об ответственности в договоре с участием иностранной компании.

Банкротство, конечно, станет еще одной из важнейших тем. Наши эксперты подготовили чек-лист для компаний, которые вовлечены в спор о привлечении к субсидиарной ответственности. Актуальными для Кубани также будут вопросы технологического присоединения, поведения сетевых компаний при расторжении договора.

Это далеко не все темы, которые мы планируем поднять, программа очень насыщенна.

ДОСЬЕ «ЮГ TIMES»

ЮРИЙ ПАВЛОВИЧ ПУСТОВИТ родился 23 января 1978 года в Саратове. Среднюю школу окончил в Казани. Высшее образование получил в Краснодаре, окончив в 2000 году юридический факультет Кубанского государственного университета. Имеет большой опыт деятельности в качестве адвоката, представлявшего интересы клиентов в судах по имущественным и другим гражданско-правовым спорам.

Автор статей в ведущих юридических журналах России, член Международного союза (содружества) адвокатов.

Арбитражный суд отказал компании «Хакан Агро-Русь» в удовлетворении требования о взыскании убытков с ООО «Ростовский универсальный порт». Сумма требования составляла 91,2 млн руб. (информация об этом есть в картотеке суда).

Претензии «Хакан Агро-Русь» к Ростовскому универсальному порту связаны с приобретением земли в Заречной промзоне Ростова. В 2014 году компания купила у порта участок на ул. 1-й Луговой, 44а. Однако спустя четыре года городские власти обратились в суд с требованием изъять этот участок у «Хакан Агро-Русь». Как следует из искового заявления, до 2010 года спорная земля находилась в распоряжении муниципалитета. Потом Фонд имущества города Ростова-на-Дону заключил договор о продаже территории на ул. 1-й Луговой с ООО «Ростовский универсальный порт», которое разделило ее на участки и один из них в 2014 году перепродало компании «Хакан Агро-Русь». Впоследствии выяснилось, что Ростовский универсальный порт выкупил у города землю незаконно. В связи с этим в 2016 году генеральный директор порта Андрей Лещенко был признан виновным в мошенничестве.

Договор купли-продажи земли между Фондом имущества города Ростова-на-Дону и РУП признали недействительной сделкой, а приобретенный компанией «Хакан Агро-Русь» участок решением суда был изъят из ее владения.

В связи с этим в августе прошлого года компания «Хакан Агро-Русь» обратилась в Арбитражный суд Ростовской области с требованием о взыскании убытков с Ростовского универсального порта. По подсчетам компании, размер причиненного ей ущерба составил 91,6 млн руб. Сумма включает рыночную стоимость участка (по оценке компании, на конец 2020 года это 77 млн руб.), а также затраты на его обустройство, произведенные после приобретения (асфальтовое и щебеночное покрытие, подводка электроснабжения и прочее). Отметим, что в 2014 году компания заплатила порту за участок 26 млн руб.

В итоге арбитраж отказал «Хакан Агро-Русь» во взыскании убытков с порта в размере нынешней рыночной стоимости участка и затрат на его обустройство.

«При этом суд отмечает, что требование покупателя к продавцу о возврате уплаченной цены за изъятый товар в рамках настоящего спора не заявлено», — говорится в решении суда.

По мнению Сергея Радченко из адвокатского бюро «Юг», таким образом суд обозначает, что «Хакан Агро-Русь» имеет право заявить иск с требованием о возврате денег, уплаченных порту по договору купли-продажи участка.

По данным «СПАРК-Интерфакса», ООО «Хакан Агро-Русь» зарегистрировано в 2009 году в Ростове-на-Дону. Основным видом деятельности ООО заявлена оптовая торговля масличными. Компания «Хакан Агро-Русь» связана с турецким агротрейдером Hakan Agro DMCC, офис которого расположен в ОАЭ. Площадь спорного участка составляет 1,8 га. Разрешенное использование — для размещения логистического центра портового комплекса.

Как ранее писал «Ъ-Юг», генерального директора ООО «Ростовский универсальный порт» Андрея Лещенко обвинили в фальсификации документов, на основе которых порт получил право выкупа земли у муниципалитета. Также в связи с этой сделкой получил реальный срок бывший директор департамента имущественно-земельных отношений Ростова Александр Кочергин, подписавший незаконное распоряжение о продаже участков порту. При этом следствием было установлено, что порт выкупил землю по цене в 150 раз ниже рыночной, что нанесло городу ущерб в размере более 500 млн руб.

В частности, Суд пояснил, что брачный договор, заключенный до даты исполнения обязательства, не может являться основанием для отказа в удовлетворении исковых требований кредитора, если тот не был уведомлен о его заключении.

По мнению одного из экспертов, Верховный Суд верно отметил, что договор займа является основанием для возникновения обязательства, которое существует в том числе тогда, когда срок возврата займа еще не наступил. Второй указал, что, исходя из анализа норм ГК, регулирующих отношения по договору займа в совокупности с основными началами гражданского законодательства, можно сделать вывод, что до наступления срока возврата займа у должника отсутствует обязательство именно по возврату денежных средств, однако это не освобождает его от обязанности действовать добросовестно.

В Определении № 4-КГ21-51-К1 от 11 января Верховный Суд разобрался в вопросе о том, вправе ли кредитор рассчитывать на возврат займа с бывшей жены должника, если в период действия кредитного договора супруги заключили брачный договор.

В период с 2014 по 2016 г. Сергей Матлак занял у Михаила Новикова под проценты в общей сложности 6 млн руб. При этом 14 ноября 2015 г. Сергей Матлак и его супруга Светлана Матлак заключили брачный договор, которым был изменен режим совместной собственности сторон – гаражного бокса, дома и земельного участка, которые перешли в личную собственность Светланы Матлак. 6 марта 2018 г. супруги расторгли брак, а 26 сентября того же года Светлана Матлак продала гаражный бокс Антону Карлову, а 5 июля 2019 г. она продала также жилой дом и земельный участок.

Поскольку Сергей Матлак не исполнял обязательства по возврату денег, Михаил Новиков обратился в Щелковский городской суд Московской области с иском к должнику. В ходе судебного разбирательства он уступил право требования по договорам займа Сергею Русанову. 4 июня 2019 г. суд удовлетворил иск, взыскав с ответчика в пользу Сергея Русанова около 15 млн руб., решение вступило в силу.

Впоследствии Сергей Русанов узнал о существовании брачного договора. Тогда он вновь обратился в суд и указал, что, несмотря на то что обязанность по возврату денег по договорам займа возникла у Сергея Матлака до заключения брачного договора, он в нарушение п. 1 ст. 46 Семейного кодекса не уведомил кредитора об этом. Поскольку финансовой возможности возвратить сумму долга Сергей Матлак не имел, Сергей Русанов просил суд принять решение о выделе из общего имущества супругов доли супруга-должника, об обращении взыскания на нее, о признании договора купли-продажи ничтожным, о применении последствий недействительности сделки, о возложении солидарной ответственности по обязательствам на Сергея и Светлану Матлак, а также Антона Карлова.

Щелковский городской суд частично удовлетворил иск и взыскал со Светланы Матлак в пользу Сергея Русанова 13 млн руб., составляющих 1/2 доли от стоимости проданных жилого дома и земельного участка.

Апелляция вынесла новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований к супругам о выделе из их общего имущества доли Сергея Матлака в размере 13 млн руб., составляющей 1/2 доли от суммы проданных по договору купли-продажи от 5 июля 2019 г. жилого дома и земельного участка; суд исходил из того, что брачным договором был изменен статус совместно нажитого имущества супругов. Данное обстоятельство не позволяет произвести раздел совместно нажитого в браке имущества супругов с целью обращения на него взыскания по обязательствам должника. При этом суд апелляционной инстанции указал, что брачный договор был заключен в период, когда у Сергея Матлака отсутствовали какие-либо обязательства перед истцом, поскольку срок исполнения по заемным обязательствам еще не наступил, и должник не должен был сообщать кредитору о заключении брачного договора. Первый кассационный суд общей юрисдикции согласился с данными выводами.

Сергей Русанов обратился в Верховный Суд. Изучив материалы дела, ВС сослался на п. 1 и 4 ст. 425 ГК, согласно которым договор вступает в силу и становится обязательным для сторон с момента его заключения. Окончание срока действия договора не освобождает стороны от ответственности за его нарушение. Согласно п. 1 ст. 807 ГК в редакции, действовавшей на день возникновения правоотношений по договорам займа, по договору займа заимодавец передает в собственность заемщику деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

ВС заметил, что договоры займа были заключены между Сергеем Матлаком и Михаилом Новиковым в том числе 13 октября 2014 г. и 8 июля 2015 г. Таким образом, вывод апелляции о том, что на момент заключения брачного договора (14 ноября 2015 г.) у Сергея Матлака отсутствовали какие-либо обязательства перед кредитором, поскольку срок исполнения по договорам займа еще не наступил, а также суждение о том, что обязательство перед Сергеем Русановым по возврату денежных средств возникло у Сергея Матлака лишь с момента вступления в законную силу решения Щелковского городского суда о взыскании задолженности, противоречат нормам материального права.

Поскольку установленная п. 1 ст. 46 Семейного кодекса обязанность по уведомлению Михаила Новикова о заключении брачного договора при наличии обязательств по договорам займа Сергеем Матлаком исполнена не была, то Михаил Новиков, а в дальнейшем Сергей Русанов как не извещенный о заключении брачного договора кредитор не связаны изменением режима имущества супругов, и наличие заключенного брачного договора не может являться основанием для отказа в удовлетворении исковых требований Русанова, указал Верховный Суд.

ВС отправил дело на новое рассмотрение в апелляционную инстанцию. При этом он отметил, что суду следует учесть разъяснения, содержащиеся в п. 11 Постановления Пленума ВС от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», по смыслу которых резолютивная часть судебного постановления должна быть изложена таким образом, чтобы решение не вызывало затруднений при исполнении, не допускало двойного взыскания в счет исполнения одного и того же обязательства, и разрешить возникший спор в соответствии с требованиями закона.

В комментарии «АГ» адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко отметил, что ситуация, когда один супруг берет крупный заем или кредит в банке, а затем по брачному договору все совместно нажитое имущество переходит к другому супругу, в результате чего с заемщика нечего взять, – это старая схема, с которой суды давно научились справляться: достаточно вспомнить старый прецедент с оспариванием кредитором заключенного между супругами мирового соглашения. Однако, указал адвокат, в этом деле суды данную схему не увидели, и ВС их поправил.

«Верховный Суд верно отметил, что договор займа является основанием для возникновения обязательства, которое существует в том числе тогда, когда срок возврата займа еще не наступил. Заемщик знал о том, что рано или поздно срок платежа наступит, и в этот “период ожидания” принял меры к уменьшению общего супружеского имущества для того, чтобы искусственно создать ситуацию невозможности обращения на него взыскания заимодавцем», – указал Сергей Радченко.

Руководитель ООО «Юридическая Контора “Щит и Меч”» Андрей Коновалов полагает, что, исходя из анализа норм ГК, регулирующих отношения по договору займа в совокупности с основными началами гражданского законодательства, можно сделать вывод, что до наступления срока возврата займа у должника отсутствует обязательство именно по возврату денежных средств, однако это не освобождает его от обязанности действовать добросовестно (п. 3 ст. 1, п. 1 и 2 ст. 10, п. 3 ст. 307 ГК).

«При таких обстоятельствах установление факта отчуждения должником своего имущества в период действия обязательства, приведшего к неспособности последнего исполнить его за счет иных средств, вполне может быть признано злоупотреблением правом – с применением последствий, в наибольшей степени защищающих добросовестную сторону правоотношения, среди которых возможно и признание недействительными совершенных сделок. Вместе с тем для применения в рассматриваемом деле данного подхода требуется оценка действий ответчика, а равно его супруги на предмет добросовестности, на необходимость которой ВС по какой-то причине нижестоящим инстанциям не указывает», – заметил юрист.

Ростовский арбитражный суд прекратил производство по делу о банкротстве кредитного потребительского кооператива «Южный фонд сбережений». Соответствующее определение суд вынес еще в ноябре, оно не было обжаловано в суде вышестоящей инстанции и, таким образом, сейчас уже вступило в законную силу (информация об этом есть в картотеке суда).

Как следует из судебных документов, процедура

банкротства Южного фонда сбережений была прекращена в связи с отсутствием конкурсного управляющего. До апреля 2021 года его функции исполнял Дмитрий Шевченко, который добровольно сложил с себя полномочия.

После этого суд предлагал кредиторам фонда найти ему замену для управления процедурой банкротства, однако они этого не сделали.

В августе суд сам разослал письма в организации арбитражных управляющих с предложением выделить специалиста для этой работы. В ответ же поступили сообщения об отсутствии желающих заниматься ею.

Поэтому суд пришел к выводу «о необходимости прекращения производства по делу о банкротстве в связи с невозможностью утверждения конкурсного управляющего».

Примечательно, что бывший управляющий Дмитрий Шевченко обосновал ходатайство о своей отставке отсутствием у Южного фонда сбережений и какого-либо имущества, за счет которого можно оплатить расходы на процедуру банкротства.

Согласно материалам дела о банкротстве, единственным активом обанкротившегося фонда является дебиторская задолженность в размере 11,5 млн руб., большая ее часть приходится на физических лиц (более 150 человек).

Однако, как указал бывший управляющий, погашение расходов на банкротство за счет поступлений средств от должников невозможно.

Кредитный потребительский кооператив «Южный фонд сбережений» был признан банкротом в 2018 году. В реестр требований к фонду сейчас заявлено 318,5 млн руб., заявителей более 370, в основном это его пайщики.

Таким образом, они потеряли возможность вернуть свои деньги через процедуру банкротства кооператива, отмечает Сергей Радченко из адвокатского бюро «Юг».

Кредитный потребительский кооператив (КПК) «Южный фонд сбережений» был учрежден в 2012 году. Главный офис организации расположен в Ростове-на-Дону на пр. Ленина. Фонд имел филиалы в Таганроге, Волгодонске, Шахтах, Ейске и Кропоткине. Кооператив аккумулировал средства пайщиков, которым гарантировал доходность до 15,51% годовых.

В начале 2018 года Банк России обратился в арбитражный суд с заявлением о банкротстве кредитного кооператива. Основанием требования стали результаты проверки отчетной документации о деятельности кооператива за девять месяцев 2017 года. Как было установлено регулятором, на конец отчетного периода у Южного фонда сбережений осталось недостаточно имущества для исполнения обязательств перед кредиторами.

Тогда же на сайте фонда от имени его руководства было размещено уведомление для пайщиков о том, что средств для исполнения денежных обязательств у кооператива нет. Сложившуюся ситуацию объяснили «мошенническими действиями предыдущих органов управления кооперативом, результатом которых явился вывод активов» посредством выдачи займов «заведомо неплатежеспособным юридическим лицам».

В связи с этим было возбуждено уголовное дело, его расследование продолжается до сих пор.

Учредителями КПК «Южный фонд сбережений» являются шесть малоизвестных юридических лиц, а также физлицо — Людмила Нассонова. По данным «СПАРК-Интерфакса», одна фирма-учредитель зарегистрирована в Московской области, остальные — в Хабаровске. В последние два года перед банкротством кооператива его директорами были Наталья Шутько и Татьяна Курмакаева.

По мнению одного эксперта, определение ВС устанавливает разумный баланс интересов публичного собственника участка и частного собственника здания, позволяет пресечь многочисленные злоупотребления, основанные на буквальном чтении ст. 39.20. ЗК РФ. Другой обратил внимание, что Суд счел необходимым дополнительно дать оценку добросовестности ответчика, тем самым проведя своеобразную «красную линию» между допустимым и недопустимым поведением покупателей земли. Третий отметил, что в этом деле иллюстрируются сразу два случая, когда, несмотря на наличие формальных оснований для применения эстоппеля, п. 5 ст. 166 ГК РФ судом не применяется.

Верховный Суд опубликовал Определение № 302-ЭС21-14414 от 14 декабря по делу № А19-19018/2019 об оспаривании иркутской администрацией двух договоров о продаже земельных участков вне торгов их арендатору, который ранее в нарушение условий арендных договоров возвел на них лишь вспомогательные объекты, а после выкупа земли – демонтировал их.

Обстоятельства дела

В июле 2007 г. администрация г. Иркутска предоставила ООО «Триал» в аренду на пять лет земельный участок для строительства станции технического обслуживания. Впоследствии арендные права перешли обществу «Риэлти», а затем ООО «Россо-Траст», срок договора был продлен до сентября 2016 г., а цель использования земельного участка была изменена на «строительство и дальнейшую эксплуатацию офисного здания».

В 2013 г. общество «Россо-Траст» также получило от городской администрации в аренду сроком на пять лет земельный участок для размещения парковки. В 2014 г. был изменен порядок распоряжения городской землей путем передачи прав арендодателя правительству Иркутской области и перераспределения соответствующих полномочий между последним и городской администрацией.

В 2018 г. «Россо-Траст» возвело на арендуемых землях объекты вспомогательного назначения – пункты охраны, их основной вид разрешенного использования был «Предпринимательство», а вспомогательный – «Обслуживание автотранспорта». Далее общество зарегистрировало право собственности на постройки и обратилось в министерство имущественных отношений Иркутской области с заявлением о выкупе арендуемых участков без торгов со ссылкой на ст. 39.20 Земельного кодекса. Просьба была удовлетворена, и 25 декабря 2018 г. с компанией были заключены два договора купли-продажи земли общей стоимостью в 1,9 млн руб.

Спустя несколько месяцев «Россо-Траст» демонтировало пункты охраны, которые были сняты с кадастрового учета. В 2019 г. распорядителем земельных участков в Иркутске вновь стала городская администрация, она оспорила в суде договоры купли-продажи земли, заключенные с обществом. По мнению истца, на спорных участках, один из которых предназначался для строительства и дальнейшей эксплуатации офисного здания, а второй – для размещения парковки без права возведения капитальных объектов, ответчик возвел пункты охраны с нарушением условий арендных договоров. Основной объект недвижимости на участке, предоставленном для строительства, не возведен, пункты охраны не могут быть признаны вспомогательными объектами, а возведение на публичных участках, предоставленных для строительства и эксплуатации офисного здания и размещения парковки, только двух пунктов охраны не наделило общество правом на них в порядке ст. 39.20 ЗК РФ.

Три судебные инстанции отказали в удовлетворении иска, расценив поведение истца как недопустимое и влекущее в отношении него применение принципа эстоппеля, поскольку в силу п. 5 ст. 166 ГК РФ заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на нее лицо действует недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки.

В судебных актах отмечалось, что спорные объекты вспомогательного назначения не были признаны самовольной постройкой, право собственности на них в установленном законом порядке не было оспорено. Соответственно, последующая госрегистрация прекращения права собственности общества «Россо-Траст» не имеет правового значения для разрешения спора, поскольку она не отменяет факт ранее существовавшей госрегистрации права собственности на данные объекты, послужившей основанием для заключения спорных договоров купли-продажи.

Суды также сослались на недоказанность отсутствия необходимости в существовании пунктов охраны на момент их строительства и регистрации на них права собственности. Поскольку спорные сделки одобрялись и исполнялись министерством (продавцом), у ответчика не было объективных оснований сомневаться в действительности сделок.

Верховный Суд признал ДКП недействительными

Иркутская администрация обратилась с кассационной жалобой в ВС РФ, который признал ее обоснованной. Судебная коллегия по экономическим спорам напомнила, что возникновение исключительного права на приобретение земельного участка без проведения торгов зависит от достижения той цели, для которой он предоставлялся лицу. Предоставление права собственности на земельный участок, находящийся в публичной собственности, без проведения торгов собственнику здания (сооружения), возведенного на этом участке, предоставленном в установленном законом порядке для строительства именно такого объекта, вызвано необходимостью обслуживания и использования такого строения по назначению.

«Предоставление в собственность публичного земельного участка, занятого объектом, для строительства которого участок не предоставлялся или площадь которого значительно превышает площадь недвижимости с учетом цели ее эксплуатации, может свидетельствовать о выкупе участка в обход установленной законом процедуры приватизации (ст. 217 ГК РФ и ст. 39.20 ЗК РФ). Арендатор-застройщик вправе возводить на публичном участке с учетом требований градостроительного регламента вспомогательные постройки без получения дополнительных разрешений на строительство и регистрировать право на них в упрощенном порядке», – отмечено в определении.

Как пояснил ВС, основными критериями для отнесения строений и сооружений к вспомогательным являются их принадлежность к виду сооружений пониженного уровня ответственности, отсутствие необходимости получения разрешительной документации на их строительство и наличие на земельном участке основного объекта недвижимого имущества, по отношению к которому оно выполняет вспомогательную или обслуживающую функцию. Правообладатель публичного земельного участка, предоставленного для строительства объекта недвижимости, вправе самостоятельно определить очередность возведения вспомогательных объектов и принять решение об их создании до начала строительства основного объекта недвижимости.

«Однако приобретение такого участка в собственность путем выкупа на возмездной основе возможно только после окончания строительства основного объекта. Таким образом, возведение на публичном земельном участке только объекта вспомогательного использования, в том числе при наличии государственной регистрации права собственности на этот объект, в отсутствие на этом земельном участке основного здания или сооружения не влечет возникновения у собственника вспомогательного объекта права на приобретение в собственность земельного участка в порядке, предусмотренном п. 1 ст. 39.20 ЗК РФ», – заключил ВС.

В рассматриваемом деле, отметил Суд, на спорных земельных участках отсутствуют основные здания, по отношению к которым пункты охраны выполняли бы вспомогательную функцию. При этом один из участков был предоставлен обществу для размещения автопарковки, а не для строительства объекта недвижимости. Соответственно, у ответчика отсутствовало право выкупа таких публичных земельных участков без торгов.

Таким образом, ВС признал оспариваемые договоры недействительными (ничтожными) сделками, совершенными с нарушением требований земельного и гражданского законодательства и публичных интересов.

Верховный Суд добавил, что действия иркутской администрации нельзя расценивать как недобросовестные в связи с предъявлением иска, поскольку ведомство вправе делать это в защиту имущественных интересов соответствующего муниципалитета. В этом деле, как пояснил ВС, именно ответчик должен был знать об отсутствии у него права на приватизацию спорных земель, поскольку он в нарушение условий договоров аренды вместо строительства объекта недвижимости на одном участке, предоставленном для строительства офисного здания, возвел только вспомогательный объект (пункт охраны) и получил второй участок для размещения автостоянки без права возведения капитальных объектов.

«Последующие действия общества по сносу вспомогательных объектов – пунктов охраны – и прекращению права собственности на них, использование участков под стоянку автомобилей подтверждают отсутствие у ответчика намерения использовать участки в целях эксплуатации объектов недвижимости, только при наличии которых в силу п. 1 ст. 39.20 ЗК РФ возможно приобретение публичных участков в собственность в отсутствие конкурентных процедур», – заключил Верховный Суд, отменив судебные акты нижестоящих инстанций и признав недействительными спорные договоры. Дело в части требований городской администрации о применении последствий недействительности сделок и обязании ответчика освободить земельные участки от расположенных на них объектов движимого имущества отправлено на новое рассмотрение в первую инстанцию.

Эксперты «АГ» оценили значимость выводов ВС для практики

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко назвал определение полезным, поскольку, во-первых, оно подтверждает ранее сформулированную Верховным Судом позицию о том, что нельзя выкупать участок по ст. 39.20. ЗК РФ, если расположенные на нем объекты пусть и относятся к недвижимости, но являются вспомогательными; надо, чтобы на участке был основной объект недвижимости: «ВС подтверждает очень ценную для практики преемственность этого взгляда из практики ВАС РФ, который еще в 2013 г. сформулировал эту позицию».

Во-вторых, отметил эксперт, Суд впервые хотя бы приблизительно сформулировал отсутствующие в законе признаки вспомогательного строения. «Их отсутствие было причиной нередких злоупотреблений, когда около основного здания застройщик без разрешения на строительство возводил еще одно многоэтажное капитальное здание, но уже без разрешения, ссылаясь на то, что это вспомогательное здание. Претензии к такому зданию предъявить было трудно из-за того, что в законе нет формальных критериев “вспомогательности”. В-третьих, ВС впервые ясно указал на то, что при выкупе участка по ст. 39.20 ЗК РФ площадь участка не может значительно превышать площадь объекта недвижимости, под которым участок выкупается», – пояснил он.

Тем самым, по словам адвоката, Верховный Суд в настоящее время дает ограничительное толкование ст. 39.20 ЗК РФ, вводя два условия, ограничивающих ее применение, но не содержащихся в тексте этой нормы, а именно: можно выкупить участок не под всяким зданием, а только «основным», и не во всей площади участка, а только в той, которая необходима для его, здания, эксплуатации. «На мой взгляд, это толкование верно. Оно устанавливает разумный баланс интересов публичного собственника участка и частного собственника здания, позволяет пресечь многочисленные злоупотребления, основанные на буквальном чтении ст. 39.20. ЗК РФ», – убежден Сергей Радченко.

Директор юридической компании «КОНУС» Алексей Силиванов отметил, что в рассматриваемом деле ВС РФ не ограничился очевидными правовыми основаниями для отмены судебных актов, касающимися невозможности приобретения обществом в льготном порядке без проведения торгов в собственность земельного участка, на котором не построено основное здание, а возведены только вспомогательные объекты. «ВС также счел заслуживающим внимания тот факт, что после покупки участка правообладатель демонтировал строения, наличие которых дало право на приобретение земли без торгов. Таким образом, Суд пришел к выводу об отсутствии намерения общества использовать участок в соответствии с его целевым назначением – для эксплуатации основного здания. При этом факт исполнения сделки со стороны органов власти, ведающих земельными ресурсами, как указано в определении, не дает оснований полагаться на ее действительность», – полагает он.

По словам эксперта, суды уже несколько лет борются с регистрацией фиктивных объектов недвижимости, единственная цель создания которых – дать возможность выкупить участок и впоследствии его перепродать дороже. «В рассмотренном споре Верховный Суд счел необходимым дополнительно дать оценку добросовестности общества, которое поступило подобным образом. Несомненно, это сигнал другим правоприменителям, своеобразная “красная линия” между допустимым и недопустимым поведением», – заключил Алексей Силиванов.

Главный юрист АО «ИнфраВЭБ» Павел Лобачев отметил: в деле иллюстрируются сразу два случая, когда, несмотря на наличие формальных оснований для применения эстоппеля, п. 5 ст. 166 ГК РФ судом не применяется. «Во-первых, эстоппель не подлежит применению, когда оспариваемая сделка противоречит публичным интересам, охраняемым законом интересам третьих лиц. Данная позиция уже неоднократно формулировалась в судебной практике (см., например, Определение ВС РФ от 17 июня 2020 г. по делу № А84-2224/2018), и с ней следует согласиться, поскольку противоположный подход приводил бы к тому, что эстоппель фактически служил бы для прикрытия противозаконных действий, которые причиняют вред не сторонам сделки, а третьим лицам. В рассматриваемом деле использование эстоппеля могло нарушить права неопределенного круга лиц, которые также могли бы претендовать на приобретение земли», – пояснил он.

Во-вторых, по словам эксперта, эстоппель не применяется, когда обе стороны сделки действовали недобросовестно (см., например, Определение ВС РФ от 16 августа 2017 г. по делу № А65-19858/2016). «Норма п. 5 ст. 166 ГК РФ направлена на защиту права добросовестной стороны сделки от недобросовестных действий другой, поэтому когда обе стороны злоупотребляют правом, она не применяется. Однако, как представляется, вывод суда о недобросовестности покупателя в настоящем деле небесспорен. Так, покупатель воспользовался имеющимся у него правом на обращение с заявлением о предоставлении участков без торгов и в дальнейшем фактически полагался на действия государственного органа, который принял распоряжение о предоставлении участков, т.е. признал правомерность обращения. Тем не менее возможно согласиться с тем, что предоставление земельных участков без торгов собственнику недвижимости, имеющей вспомогательное значение, имеет признаки обхода закона, нарушает публичные интересы, а потому итоговый вывод суда о признании договоров купли-продажи недействительными представляется верным», – подытожил Павел Лобачев.

Арбитражный суд Ростовской области признал недействительным соглашение между известным предпринимателем Кириллом Подольским и его бывшей супругой Юлией Сайкадзе о передаче ей в полную собственность его недвижимости в Швейцарии. Об этом сообщается на сайте суда.

Спорная сделка, оформленная в 2016 году как «дополнительное соглашение к последствиям развода», касалась двух домов и земельных участков на северо-восточном берегу Женевского озера в городе Монтре.

Передача имущества бывшей супруге была оспорена финансовым управляющим обанкротившегося предпринимателя, который указал на подозрительность этой сделки и попросил арбитражный суд признать ее недействительной. Суд с доводами управляющего согласился и обязал Юлию Сайкадзе возвратить половину доли в праве собственности на каждый объект недвижимости.

Как пояснил Сергей Радченко из адвокатского бюро «Юг», доля банкрота в недвижимости может быть выставлена на торги и продана в счет погашения его долгов перед кредиторами.

При этом супруга может принять участие в торгах и выкупить ее, отметил юрист.

Сам господин Подольский от комментариев отказался.

Общая стоимость спорной недвижимости составляет почти 800 млн руб. Жилой дом площадью 429 кв. м с земельным участком площадью 5,5 тыс. кв. м эксперты оценили в 664 млн руб. Отдельно оценен прилегающий к нему сад площадью 4 тыс. кв. м — 110 млн руб. Небольшой двухэтажный коттедж площадью всего 60 кв. м на участке 128 кв. м, по мнению экспертов, должен стоить 18,2 млн руб. (данные об оценке в рамках судебного дела о банкротстве Кирилла Подольского).

Кирилл Подольский был признан банкротом в 2018 году. В реестр требований кредиторов предпринимателя включены более 1,5 млрд руб., из них 878 млн руб. составляют претензии Альфа-Банка Украина.

Уроженец Таганрога Кирилл Подольский известен как создатель холдингов «Югтранзитсервис» и Valars Group. Последний с 2006 года занимался производством и торговлей зерновыми, ему принадлежало около 200 тыс. га земли, складские комплексы совокупной вместимостью 972 тыс. т, в том числе три элеватора, а также сеть торговых представительств и два зерновых терминала — в Таганроге и Азове.

В 2014 году структуры Valars Group стали испытывать финансовые проблемы из-за чрезмерной долговой нагрузки. В связи с этим группа была вынуждена распродать активы и прекратить деятельность.

После этого Кирилл Подольский стал участвовать в реализации коммерческих интернет-проектов. В частности, в 2017 году предприниматель запустил IT-платформу Smartseeds для автоматизации автоперевозок сельскохозяйственных грузов по модели Uber for X.

Арбитражный суд Ростовской области удовлетворил иск Федеральной антимонопольной службы (ФАС) к АО «Астон продукты питания и пищевые ингредиенты» и ООО «Торговый порт» с требованием о признании недействительным договора об аренде причальных сооружений на левом берегу Дона. Согласно судебным документам, речь идет о двух причалах на левом берегу Дона в Ростове. Спорный договор был заключен в июле 2019 года, в соответствии с ним ООО «Торговый порт» передало причалы в пользование «Астону» на правах аренды.

Исковое требование ФАС было мотивировано тем, что эксплуатация портов и причалов относится к видам деятельности, имеющим стратегическое значение для обеспечения обороны страны и безопасности государства.

В иске регулятор отметил, что контролирующим АО «Астон» акционером является швейцарская фирма ASTON Agro-Industrial SA. При этом договор об аренде причалов между АО «Астон» и ООО «Торговый порт» не был согласован с Правительственной комиссией по контролю за осуществлением иностранных инвестиций в РФ, что необходимо по действующему российскому законодательству (Федеральный закон № 57-ФЗ от 29.04.2008 г. «О порядке осуществления иностранных инвестиций в хозяйственные общества, имеющие стратегическое значение для обеспечения обороны страны и безопасности государства»).

На этом основании в мае служба обратилась в ростовский арбитраж с заявлением о признании договора об аренде причалов недействительным. В минувший четверг суд его удовлетворил (информация об этом есть на сайте суда). Мотивировочная часть судебного решения пока не опубликована.

У Сергея Радченко из адвокатского бюро «Юг» внимание ФАС к эксплуатации небольших по сравнению с рынком объектов портовой инфраструктуры вызывает недоумение. «Задача антимонопольной службы следить за возможным ограничением конкуренции, в данном случае об этом речь не идет», — говорит юрист.

Решение ростовского арбитража в законную силу еще не вступило, оно может быть обжаловано в суде апелляционной инстанции. В компании «Астон» в понедельник на вопросы не ответили.

АО «Астон продукты питания и пищевые ингредиенты» входит в ГК «Астон» предпринимателя Вадима Викулова. ООО «Торговый порт» также принадлежит ГК «Астон». Входящая в группу Азово-Донская компания выкупила фирму «Торговый порт» в июне 2019 года. «Астон» тогда заявил, doc/4047509 что приобретение дополнительных портовых мощностей позволит увеличить перевалку зерновых не менее, чем на 120-150 тыс. т в месяц.

Согласно судебным материалам, два спорных причала «Торгового порта» расположены на ул. 1-й Луговой, 42г, их общая протяженность составляет 276 м.

По информации сайта АО «Астон», компания располагает собственным причальным комплексом на ул. 1-й Луговой, 3б, длиной более 250 м.

ГК «Астон» входит в тройку крупнейших российских экспортеров зерна. По итогам окончившегося в июне сельскохозяйственного года группа отправила иностранным покупателям 5,7 млн т зерновых.

7 декабря Верховный Суд вынес Определение № 304-ЭС21-14940 по делу № А45-20530/2020 о взыскании с банка неосновательного обогащения в виде удержанной комиссии за превышение лимита при перечислении денег физлицам – клиентам других кредитных организаций по причине их сомнительности в свете требований «антиотмывочного» законодательства.

В октябре 2013 г. ООО «ЭКОЙЛ» открыло рублевый банковский счет в АО «Всероссийский банк развития регионов». С середины апреля 2020 г. банк ввел «заградительные» тарифы, взимая комиссию в размере 9% от суммы перевода при проведении безналичных операций со счета клиента в пользу физлиц – клиентов другого банка при общей сумме переводов в день свыше 600 тыс. руб. или при дроблении сумм, перечисляемых одному или нескольким контрагентам по одному основанию в течение пяти рабочих дней, если результат их сложения превышал 600 тыс. руб. Нововведения были обоснованы ссылкой на Закон о противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма.

С марта по апрель 2020 г. «ЭКОЙЛ» осуществил пять денежных переводов физлицам в целях возврата средств по нескольким договорам займа, на общую сумму свыше 600 тыс. руб. Банк взыскал с общества комиссию в размере 9% от суммы переведенных денег, что превысило 171 тыс. руб.

Общество посчитало комиссию неосновательным обогащением и обратилось в суд с иском к кредитной организации. Однако суды отказали в удовлетворении иска со ссылкой на то, что спорные операции истца относятся к категории подлежащих обязательному контролю и подпадают под признаки сомнительных, свидетельствующих о возможном осуществлении легализации доходов, полученных преступным путем. Поэтому, по их мнению, сумма комиссионного вознаграждения, удержанная банком в соответствии с действующими тарифами, не является неосновательным обогащением, поскольку ее уплата предусмотрена условиями заключенного договора.

«ЭКОЙЛ» обратился с жалобой в Верховный Суд, который счел ее обоснованной. Судебная коллегия по экономическим спорам обратила внимание на то, что суд первой инстанции не указал, к какому именно из перечисленных в подп. 1–5 п. 1 ст. 6 Закона о ПОД/ФТ различных видов операций по своему характеру относятся операции истца, при проведении которых и в последующем (до принятия решения о взимании комиссии) ответчик не требовал от своего клиента необходимых объяснений и дополнительных сведений, разъясняющих экономический смысл проводимых операций. «Кроме того, судом не установлено, какие имелись обстоятельства, дающие основания полагать, что операции носят сомнительный характер и осуществляются в целях легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем», – отметил ВС.

Верховный Суд напомнил, что право на взимание банком повышенного размера комиссии за перечисление физическим лицам в безналичном порядке денежных средств от российских юрлиц на сумму свыше 600 тыс. руб. вследствие признания им такого перечисления сомнительной сделкой ни п. 1 ст. 6 Закона о ПОД/ФТ, ни другие его нормы не предусматривают. При этом требованиями текущего законодательства также не может быть обусловлено установление повышенного размера комиссионного вознаграждения при совершении клиентами отдельных видов операций, в частности по переводам денежных средств с банковских счетов юрлиц и ИП на банковские счета физических лиц, в связи с признанием такой операции сомнительной по смыслу этого Закона.

«Взимание (удержание) Банком специального (повышенного) размера комиссионного вознаграждения по сравнению с действующими тарифами за иные аналогичные по виду операции фактически является платой за проведение обладающей признаками сомнительности операции, получение которой не соответствует целям правового механизма противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, финансированию терроризма и финансированию распространения оружия массового уничтожения», – указал ВС. Со ссылкой на свой Обзор судебной практики № 4 (2019) он добавил, что «антиотмывочное» законодательство не содержит норм, позволяющих кредитным организациям в качестве мер противодействия легализации доходов, полученных преступным путем, устанавливать специальное комиссионное вознаграждение.

Верховный Суд также отметил, что первая инстанция в своем решении не указала мотивы, по каким она отклонила доводы истца о том, что спорные денежные переводы были осуществлены им в разные дни, без превышения дневного лимита в 600 тыс. руб., по пяти договорам займа, то есть, по мнению истца, по пяти разным основаниям. «В решении суда отсутствует обоснование того, на основании каких доказательств и установленных обстоятельств, а также норм права суд согласился с утверждением банка, что обозначенные денежные переводы имеют одно основание», – подчеркнул ВС со ссылкой на то, что спорные денежные средства были перечислены участникам истца по соответствующим договорам займа. Он также счел, что действительность таких договоров займа, каждый из которых является основанием для возникновения прав и обязанностей, и их реальный характер не оспаривались, а сами договоры не исключались из числа доказательств по делу. Таким образом, Верховный Суд отменил акты нижестоящих инстанций и вернул дело на новое рассмотрение.

Юрист юридической фирмы VEGAS LEX Валерия Тихонова отметила, что Верховный Суд уже не первый раз обращает внимание на проблему злоупотребления правом со стороны банков в части взимания повышенной комиссии в соответствии с Законом об «антиотмывочной» деятельности. «Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ в Определении от 8 декабря 2020 г. № 49-КГ20-18-К6 (дело 2-7801/2019) ранее указывала на недопустимость включения в договор банковского счета условия о взимании повышенной комиссии на основании Закона о ПОД/ФТ. Обязанность банка проверять операции на соответствие упомянутому закону имеет публично-правовой характер, а поэтому она не может являться основанием для получения выгоды за счет клиента. Таким образом, запрет на установление повышенной комиссии за "подозрительные" операции был установлен еще в декабре прошлого года», – подчеркнула она.

По мнению эксперта, ВС развивает позицию, выработанную Гражданской коллегией. «На этот раз СКЭС обращает внимание на недопустимость формального применения банками положений Закона о противодействии легализации (отмыванию) доходов не только в части взимания комиссии, но и при установлении сомнительного характера операций. Банкам надлежит запрашивать у клиента документы в подтверждение подозрительной операции, принимать во внимание наличие или отсутствие похожих операций по счету. Более того, Коллегия в очередной раз указала на незаконный характер повышенной комиссии за сомнительные операции. Банковские комиссии становятся проблемой не только для действующих организаций, но и для компаний-банкротов. Первоочередные расчеты по основному счету должника производятся по большей части с физическими лицами (погашение расходов управляющего, выплата текущей заработной платы, оплата услуг привлеченных лиц и т.д.), что всегда сопровождается повышенной комиссией за перевод со счета юрлица. При этом банковские комиссии относятся к текущим платежам должника и подлежат погашению преимущественно перед реестровой задолженностью», – пояснила Валерия Тихонова.

Она добавила, что в таких условиях, при малом количестве денежных средств в конкурсной массе, расчеты с кредиторами приобретают убыточный характер, что противоречит самой цели конкурсного производства. При взимании повышенных комиссий банки часто ссылаются на Закон о ПОД/ФТ, при этом у управляющего возникают сложности с предоставлением документов, опровергающих сомнительный характер операции, так как должник фактически не ведет свою деятельность и совершает расчетные операции крайне редко, пояснила Валерия Тихонова.

«Рядовым сотрудникам банковского отделения зачастую очень сложно объяснить, что для основного счета банкрота действует специальный правовой режим, установленный Законом о банкротстве. Хотя большинство банков имеют специальные тарифы для счетов-банкротов, даже наличие специальных условий для несостоятельных компаний не может уберечь от ошибок обычных сотрудников, которые отказываются проводить операции, которые, по мнению таких сотрудников, визуально попадают под критерии "антиотмывочного" закона. Остается только надеяться, что в результате вынесения комментируемого определения ВС РФ банки перестанут взимать необоснованные комиссии, которые не предусмотрены Законом о ПОД/ФТ, и будут более внимательно подходить к регулированию сомнительных операций, а именно запрашивать все необходимые документы у клиента и анализировать похожие операции по счету», – заключила юрист.

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко назвал выводы Верховного Суда противоречивыми. «С одной стороны, ВС РФ подтвердил ранее сложившуюся практику о том, что банк не имеет права устанавливать повышенные тарифы за проведение операций, подлежащих контролю по Закону об "антиотмывочной" деятельности, в том числе не имеет права устанавливать повышенные комиссии за сомнительные, как банку кажется, переводы. Но, с другой стороны, Верховный Суд направил дело на новое рассмотрение для того, чтобы суд первой инстанции проверил доводы истца о том, что его операции не указаны в Законе и поэтому не должны контролироваться банком. Зачем это нужно проверять, если банк в любом случае не вправе устанавливать повышенные тарифы? Что бы ни установил суд первой инстанции, он в любом случае должен иск удовлетворить», – убежден эксперт.

Арбитражный суд Ростовской области удовлетворил требование финансового управляющего обанкротившегося ростовского предпринимателя Михаила Парамонова обязать банк ВТБ предоставить средства от продажи виллы бизнесмена в пригороде Парижа в распоряжение управляющего для дальнейшего распределения между всеми кредиторами.

Требование к ВТБ было заявлено управляющим Ольгой Белозеровой в рамках арбитражного дела о банкротстве господина Парамонова. Речь идет о домовладении по адресу: Франция, Иль-де-ла-Лож, Лувесьен, принадлежащем ему на праве совместной собственности с супругой Анной Парамоновой.

Согласно материалам арбитражного дела, указанная недвижимость находится под арестом французских судебных властей в интересах банка ВТБ.

Кредитная организация заявила о своих правах на дом, поскольку он находится у нее в залоге как обеспечение долговых обязательств Михаила Парамонова в размере € 8,7 млн.

ВТБ уже инициировал продажу виллы в счет погашения долга.

Обратившись в Ростовский арбитражный суд, управляющая Ольга Белозерова указала на недопустимость получения выгоды от продажи имущества банкрота для отдельного кредитора и попросила суд обязать ВТБ перечислить вырученные деньги в конкурсную массу должника. В свою очередь, банк возражал, заявив о необходимости рассмотрения требования управляющей в рамках судопроизводства Франции.

В итоге суд признал обоснованность требования Ольги Белозеровой. По мнению суда, в данном случае ВТБ не имеет преимуществ перед другими кредиторами во взыскании долгов с Михаила Парамонова.

«По российскому законодательству все активы должника, включая зарубежные, должны быть включены в конкурсную массу должника в целях распределения перед всеми кредиторами», — согласен Сергей Радченко из адвокатского бюро «Юг».

Как ранее писали, супруги Парамоновы приобрели спорную виллу в 1998 году за 6,5 млн франков. Она представляет собой двухэтажный жилой дом с подвалом, гаражом, прачечной, пятью спальнями, тремя ванными комнатами и душевой, гостиной, столовой, кабинетом, мезонином и помещениями для прислуги.

В декабре 2018 года Ростовский арбитражный суд разрешил продать виллу с торгов, установив начальную цену € 2,15 млн.

Бывший владелец Таганрогского автомобильного завода (ТагАЗ) и основатель ФПГ «Донинвест» Михаил Парамонов был признан банкротом в 2016 году по требованию структур Сбербанка из-за долга 4,4 млрд руб. Господин Парамонов стал должником вследствие того, что в свое время поручался по кредитам, предоставленным ТагАЗу. Обязательства предпринимателя перед ВТБ составляют около 7 млрд руб. Общая сумма финансовых претензий кредиторов к Михаилу Парамонову превышает 19 млрд руб.

Арбитражный суд Ростовской области удовлетворил требование финансового управляющего обанкротившегося ростовского предпринимателя Михаила Парамонова обязать банк ВТБ предоставить средства от продажи виллы бизнесмена в пригороде Парижа в распоряжение управляющего для дальнейшего распределения между всеми кредиторами.

Требование к ВТБ было заявлено управляющим Ольгой Белозеровой в рамках арбитражного дела о банкротстве господина Парамонова. Речь идет о домовладении по адресу: Франция, Иль-де-ла-Лож, Лувесьен, принадлежащем ему на праве совместной собственности с супругой Анной Парамоновой.

Согласно материалам арбитражного дела, указанная недвижимость находится под арестом французских судебных властей в интересах банка ВТБ.

Кредитная организация заявила о своих правах на дом, поскольку он находится у нее в залоге как обеспечение долговых обязательств Михаила Парамонова в размере € 8,7 млн.

ВТБ уже инициировал продажу виллы в счет погашения долга.

Обратившись в Ростовский арбитражный суд, управляющая Ольга Белозерова указала на недопустимость получения выгоды от продажи имущества банкрота для отдельного кредитора и попросила суд обязать ВТБ перечислить вырученные деньги в конкурсную массу должника. В свою очередь, банк возражал, заявив о необходимости рассмотрения требования управляющей в рамках судопроизводства Франции.

В итоге суд признал обоснованность требования Ольги Белозеровой. По мнению суда, в данном случае ВТБ не имеет преимуществ перед другими кредиторами во взыскании долгов с Михаила Парамонова.

«По российскому законодательству все активы должника, включая зарубежные, должны быть включены в конкурсную массу должника в целях распределения перед всеми кредиторами», — согласен Сергей Радченко из адвокатского бюро «Юг».

Как ранее писал, супруги Парамоновы приобрели спорную виллу в 1998 году за 6,5 млн франков. Она представляет собой двухэтажный жилой дом с подвалом, гаражом, прачечной, пятью спальнями, тремя ванными комнатами и душевой, гостиной, столовой, кабинетом, мезонином и помещениями для прислуги.

В декабре 2018 года Ростовский арбитражный суд разрешил продать виллу с торгов, установив начальную цену € 2,15 млн.

Бывший владелец Таганрогского автомобильного завода (ТагАЗ) и основатель ФПГ «Донинвест» Михаил Парамонов был признан банкротом в 2016 году по требованию структур Сбербанка из-за долга 4,4 млрд руб. Господин Парамонов стал должником вследствие того, что в свое время поручался по кредитам, предоставленным ТагАЗу. Обязательства предпринимателя перед ВТБ составляют около 7 млрд руб. Общая сумма финансовых претензий кредиторов к Михаилу Парамонову превышает 19 млрд руб.

Верховный Суд в Определении № 18-КГ21-110-К4 от 26 октября обратил внимание судов, что если в договоре прямо указано, что индивидуальный предприниматель покупает квартиру как физлицо, то его спор с застройщиком должен рассматриваться в суде общей юрисдикции.

8 августа 2017 г. ООО «Кубанская строительная компания» и Арина Бондаренко заключили договор о долевом участии в строительстве, по условиям которого Бондаренко оплатила строительство нежилого помещения. Договор был заключен с ней как с физическим лицом, на что прямо указано в документе.

Позднее Арина Бондаренко посчитала, что строительная компания ввела ее в заблуждение относительно параметров помещения, и обратилась в Советский районный суд г. Краснодара с иском о признании сделки недействительной и применении последствий ее недействительности.

Решением суда первой инстанции иск удовлетворен частично, однако апелляция отменила судебный акт на основании того, что Арина Бондаренко имеет статус индивидуального предпринимателя, а нежилое помещение, в отношении которого заключен договор, может быть использовано ею для осуществления предпринимательской деятельности. Вторая инстанция направила дело для рассмотрения в Арбитражный суд Краснодарского края. С такими выводами согласился кассационный суд общей юрисдикции.

Арина Бондаренко обратилась в Верховный Суд с кассационной жалобой. ВС сослался на п. 3 Постановления Пленумов ВС и ВАС от 18 августа 1992 г. № 12/12 «О некоторых вопросах подведомственности дел судам и арбитражным судам», согласно которому гражданские дела подлежат рассмотрению в суде общей юрисдикции, если хотя бы одной из сторон является гражданин, не имеющий статуса предпринимателя, либо в случае, когда гражданин имеет такой статус, но дело возникло не в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности, или объединение граждан, не являющееся юридическим лицом, либо орган местного самоуправления, не имеющий статуса юридического лица.

Таким образом, указал ВС, процессуальное законодательство разграничивает компетенцию судов общей юрисдикции и арбитражных судов в зависимости от характера спора и от субъектного состава лиц, участвующих в деле. «За исключением случаев, указанных в законе, к компетенции арбитражных судов относятся экономические споры и иные дела, в которых участвуют юридические лица и индивидуальные предприниматели, если спор возник в связи с осуществлением последними предпринимательской деятельности», – отметил он.

Верховный Суд обратил внимание, что наличие у физического лица статуса индивидуального предпринимателя само по себе не исключает возможности заключения этим лицом сделок как гражданином (физическим лицом). Исходя из свободы договора, гражданин сам определяет, в каком статусе он участвует в этих правоотношениях. При этом нахождение в собственности граждан нежилых помещений законом не запрещено.

ВС сослался на установленные судами обстоятельства и отметил, что спор возник из договора о долевом участии в строительстве, который заключен Ариной Бондаренко как физическим лицом, на что прямо указано в самом договоре. «Предположение о том, что указанное выше нежилое помещение впоследствии может быть использовано в предпринимательской деятельности, также не меняет субъектный состав спора, вытекающего из заключенного сторонами договора», – подчеркнул он и направил дело на рассмотрение в Краснодарский краевой суд.

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко назвал данное дело частным случаем очень серьезной проблемы: как правильно отграничить потребительскую цель приобретения товара (заказа работы или услуги) от предпринимательской? На практике, добавил он, это порой бывает сделать очень трудно, и Верховный Суд ни малейшей ясности в этот вопрос не внес. «Вопрос важен, потому что Закон о защите прав потребителей дает возможность покупателям (заказчикам) предъявлять продавцам (исполнителям) такие требования, которые нельзя предъявить по ГК в случае предпринимательских отношений. Например, по Закону о ЗПП можно требовать высокую законную неустойку, штраф от 50% взысканных сумм и моральный вред», – отметил адвокат.

Неясность закона в этом вопросе, по мнению Сергея Радченко, породила один из способов потребительского экстремизма: покупатель товара с предпринимательской целью утверждает, что купил товар для личных нужд, и предъявляет продавцу претензии на основании более комфортных для покупателя и, соответственно, более жестких для продавца норм Закона о защите прав потребителей. Доказать предпринимательскую цель покупки в суде бывает очень сложно. «По этой причине я всегда рекомендую исполнителям и продавцам, имеющим дело с контрагентами-физлицами, приобретающими товар или работы явно с предпринимательской целью, прямо прописывать эту цель в договоре, чтобы заранее вывести свои отношения из-под действия указанного закона», – отметил он.

Сергей Радченко посчитал, что истица неверно выбрала способ защиты права. Если застройщик передал нежилое помещение, не соответствующее проекту, то это повод не для иска о недействительности договора по причине заблуждения, а для иска о расторжении договора по причине его существенного нарушения и возмещении убытков в виде уплаченной покупной цены помещения.

По мнению адвоката КА «Жуков и партнеры» Елены Пешковой, предприниматели редко заявляют коммерческую цель при покупке имущества. «Могу понять их мотивы: не афишируя предпринимательские цели, они могут получать повышенную защиту в качестве потребителей», – указала она. В данном случае, отметила Елена Пешкова, гражданином было реализовано его право выбора и заключен договор участия в долевом строительстве, а не инвестиционный договор. «К тому же кроме самого гражданина никто не знает, зачем ему помещение и что он будет делать с этим имуществом в дальнейшем. Суд не может основывать свое решение на предположениях и пренебрегать принципом добросовестности сторон. В этом судебном споре суд апелляционной инстанции взял на себя несвойственную функцию и стал строить догадки о возможных коммерческих целях истца. Итог закономерный – отмена судебных актов, основанных на предположениях», – резюмировала она.

Адвокат АП г. Москвы Илья Прокофьев посчитал, что выводы Верховного Суда и процессуальные нормы, изложенные в определении, являются, по сути, элементарными, базовыми и давно устоявшимися в практике применения. «В связи с этим вызывает недоумение позиция судов апелляционной и кассационной инстанций по рассматриваемому спору, которая фактически заключается в домыслах о том, каким образом истец в дальнейшем использовал бы приобретенное помещение, несмотря на то что это не имеет никакого правового значения. Такая позиция является существенным и очевидным нарушением норм права, в связи с чем возникают сомнения в том, что судебные акты выносились беспристрастно», – отметил адвокат.

Илья Прокофьев рассказал, что в практике иногда встречаются ситуации, когда между судами общей юрисдикции и арбитражными судами возникают недопонимания относительно подведомственности спора, однако такое встречается довольно редко и действительно в неоднозначных ситуациях.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда вынесла Определение № 310-ЭС21-5700 по делу № А36-1780/2016 о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами с банка, допустившего списание денег со счета клиента без его согласия.

В декабре 2013 г. ПАО «Липецккомбанк» заключило с ООО «Торговый дом “Антарес”» договор банковского счета и договор о работе в режиме «банк – клиент». В сентябре 2015 г. неизвестные лица направили в банк от имени общества несколько электронных платежных поручений на перечисление 89 млн руб. на счета сторонних фирм и ИП. В январе следующего года общество направило в банк претензию о том, что не давало распоряжений по перечислению указанных сумм, в связи с чем просило возместить убытки.

Банк отказался исполнять претензию, и общество обратилось в суд с требованием о взыскании с банка-ответчика убытков в размере 65 млн руб. и 12 млн руб. в виде процентов за пользование чужими денежными средствами за период с 12 сентября 2015 г. по 16 марта 2017 г. с последующим их начислением по день фактической оплаты задолженности.

Суд отказал в удовлетворении иска со ссылкой на то, что банк не несет ответственности за убытки истца, возникшие в результате копирования и использования криптографических ключей третьими лицами. При этом в решении суда отмечалось, что копирование и последующее использование криптографических ключей неизвестными лицами было произведено в результате действий самого истца (его работников или иных лиц, имевших доступ к персональному компьютеру). Дело в том, что доступ к компьютеру истца был произведен в результате посещения пользователем сайта, который был заражен вирусным программным продуктом, что позволило неизвестным лицам получить право удаленного управления персональным компьютером и доступ к содержимому жесткого диска, а также перехватить клавиатурный ввод пользователя.

Впоследствии апелляция отменила решение первой инстанции и взыскала с банка в пользу истца около 29 млн руб. убытков и 4,5 млн руб. процентов за пользование чужими денежными средствами с начислением процентов исходя из суммы долга и ключевой ставки ЦБР по день фактической уплаты. Тем самым вторая инстанция сочла, что недостатки и уязвимости ПО, предоставленного банком, не позволили распознать запрос на операции, поступивший не от истца. «Таким образом, причинение убытков находится в причинно-следственной связи с действиями ответчика, программный продукт которого не отвечал необходимым актуальным требованиям безопасности. Неосторожные действия истца, не относящиеся к нарушениям условий договора, не привели бы к негативным последствиям при отсутствии в программе выявленных уязвимостей», – отмечалось в постановлении апелляции.

Далее окружной суд отменил акты нижестоящих судов и вернул дело в первую инстанцию. При повторном рассмотрении дела первая инстанция вновь отказала в удовлетворении иска. Апелляционный суд заменил ответчика на правопреемника в лице ПАО «Банк “Зенит”» и оставил в силе решение первой инстанции. Кассация отменила решения нижестоящих судов в части отказа во взыскании 65 млн руб. убытков и направила дело в этой части на новое рассмотрение в первую инстанцию.

Направляя спор на новое рассмотрение, суд округа, не опровергая выводы нижестоящих судов о вине истца в необеспечении надлежащего хранения криптографических ключей, в то же время пришел к выводу о необходимости дополнительной проверки доводов об одновременном нарушении обязательств со стороны банка, связанном с ненадлежащей организацией работы системы «банк – клиент», наличии существенных недостатков ПО с точки зрения безопасности и конфиденциальности, а также разрешении вопроса о возмещении суммы понесенных убытков с учетом обоюдной вины в их наступлении. При этом кассация согласилась с выводами первой и апелляционной инстанций об отказе во взыскании с ответчика процентов за пользование чужими денежными средствами. Тем самым кассационный суд указал на отсутствие оснований полагать, что банк незаконно удерживал чужие денежные средства или уклонялся от их возврата.

В кассационной жалобе в Верховный Суд в части отказа во взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами в сумме 12 млн руб. общество указало, что нижестоящие суды не установили все обстоятельства неправомерного списания денежных средств с его счета.

Несмотря на то что первоначально судья ВС отказался принимать кассационную жалобу, председатель Суда отменил такое определение, и такой документ вместе с материалами дела стал предметом изучения Судебной коллегии по экономическим спорам ВС.

В связи с этим Экономколлегия со ссылкой на п. 20 и 21 совместного Постановления Пленумов Высшего и Высшего Арбитражного судов РФ от 8 октября 1998 г. № 13/14 «О практике применения положений Гражданского кодекса о процентах за пользование чужими денежными средствами» напомнила, что при рассмотрении дел, возникших в связи с ненадлежащим совершением банком операций по счету, необходимо учитывать, что неустойка, предусмотренная ст. 856 ГК, является законной и может быть применена к банку, обслуживающему клиента на основании договора банковского счета. «При необоснованном списании, то есть списании, произведенном в сумме большей, чем предусматривалось платежным документом, а также списании без соответствующего платежного документа либо с нарушением требований законодательства неустойка начисляется со дня, когда банк необоснованно списал средства, и до их восстановления на счете по учетной ставке Банка России на день восстановления денежных средств на счете», – отмечается в определении.

Как пояснил ВС, вопреки выводам окружного суда специальной нормой гражданского законодательства (ст. 856 ГК) предусмотрена возможность начисления законной неустойки на сумму убытков, причиненных клиенту неправомерным списанием денежных средств. Вывод суда округа о необходимости проверки оснований для возложения на банк ответственности в виде причинения вреда клиенту и определении ее размера не обжалуется. «В связи с направлением дела судом округа в этой части на новое рассмотрение указанный вопрос является предметом рассмотрения суда первой инстанции, в зависимости от решения которого должны быть рассмотрены и требования о взыскании процентов по ст. 395 ГК РФ как законной неустойки. С учетом изложенного вывод судов первой и апелляционной инстанций об отсутствии оснований для взыскания процентов в связи с отказом в иске полностью, сделанный до определения того, подлежат ли взысканию в пользу истца списанные денежные средства и в каком размере, а также отказ суда округа в их взыскании не основаны на приведенных нормах Гражданского кодекса и являются ошибочными», – заключил Суд.

Таким образом, Верховный Суд отменил акты нижестоящих инстанций в части отказа в удовлетворении иска общества о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами, вернув дело в этой части в первую инстанцию.

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко в комментарии «АГ» отметил, что суть рассмотренного ВС вопроса сводится к тому, как правильно понимать правовую природу неустойки, указанной в ст. 856 ГК и начисляемой по правилам ст. 395 Кодекса: она является зачетной или штрафной? «Нижестоящие суды посчитали ее зачетной, – пояснил он. – Они приняли во внимание п. 41 Постановления Пленума ВС от 24 марта 2016 г. № 7 “О применении судами некоторых положений ГК РФ об ответственности за нарушение обязательств”, в котором разъяснено, что сумма процентов, установленных ст. 395 ГК, засчитывается в сумму убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением денежного обязательства (п. 1 ст. 394 и п. 2 ст. 395 Кодекса). Это значит, что убытки в виде незаконно взысканных сумм возмещаются лишь в части, не покрытой неустойкой».

При этом, добавил адвокат, нижестоящие суды забыли про «старое, но еще действующее разъяснение другого постановления, а именно – абз. 3 п. 21 совместного Постановления Пленумов ВС и ВАС № 13/14 от 8 октября 1998 г., в котором разъяснено, что при необоснованном списании – то есть произведенном в том числе без соответствующего платежного документа (как в настоящем деле), – неустойка начисляется со дня, когда банк необоснованно списал средства, и до их восстановления на счете по ключевой ставке Банка России на день восстановления. Тем самым ВС разъяснил, что данная неустойка носит, по сути, штрафной характер и взыскивается вместе с суммой незаконно списанных со счета средств. Думаю, это разъяснение верно, так как учитывает специфику банковской деятельности, всегда позволяющей точно определить размер убытков, на которые начисляется неустойка, а также период ее начисления», – резюмировал Сергей Радченко.

Адвокат МКА «Вердиктъ», арбитр Хельсинкского международного коммерческого арбитража Юнис Дигмар полагает, что изложенный в определении подход Экономколлегии вполне логичен: «Фактически истец просил суд взыскать с ответчика основной долг, формально поименованный как убытки, но являющий собой меру ответственности банка в размере несанкционированно списанной суммы денежных средств».

По мнению адвоката, ВС правомерно указал, что в данном случае на «тело» долга подлежит начислению законная неустойка, предусмотренная ст. 395 ГК, а вот установленные п. 41 Постановления Пленума ВС от 24 марта 2016 г. № 7 правила о зачетном характере процентов по отношению к убыткам в данном случае не применяются. «Полагаю, что если бы истцом дополнительно к требованию о взыскании с банка неосновательно списанных денежных средств было заявлено требование о взыскании убытков иного порядка, тогда проценты могли бы быть зачтены в сумму убытков. В данном случае клиент банка обратился с иском о взыскании именно долга и начисленных на него процентов по ст. 395 ГК, что в принципе обоснованно и соответствует буквальному прочтению ст. 856 Кодекса», – заключил Юнис Дигмар.

Арбитражный суд Ростовской области принял к производству иск АО «Футбольный клуб “Ростов”» к управлению Федеральной антимонопольной службы по Ростовской области с требованием признать незаконным постановление о штрафе в 100 тыс. руб. за нарушение закона о рекламе (информация об этом есть в картотеке суда).

По мнению специалистов антимонопольного ведомства, «Ростов» нарушил закон о рекламе, разместив на световом экране стадиона «Ростов Арена» баннер букмекерской конторы «Бетсити». Рекламная услуга оказывалась клубом на основании спонсорского договора с ООО «Фортуна» (связано с «Бетсити»). Экран, где транслировалась надпись с названием конторы, был расположен на фасаде спортивного сооружения.

Как ранее писал «Ъ-Юг», спорная реклама появлялась на стене стадиона в октябре — декабре 2020 года в дни проведения матчей чемпионата по футболу среди команд Премьер-лиги. В УФАС обратили на это внимание после сообщения от некоего физического лица, заметившего экран с надписью «Бетсити», и признали ее незаконной. По мнению специалистов антимонопольного ведомства, реклама пари, основанных на риске спортивных игр, допускается в зданиях и сооружениях, где проводятся такие игры, то есть внутри таких объектов. Однако рекламный экран с надписью «Бетсити» находился на внешней стене «Ростов Арены», то есть за пределами стадиона. В связи с этим УФАС оформил решение о признании «Ростова» нарушителем ФЗ «О рекламе». В августе клуб направил в арбитраж заявление с требованием признать это решение незаконным (до сих пор не рассмотрено, дата судебного заседания назначена на 14 декабря).

Теперь же ФК «Ростов» просит суд отменить штраф, наложенный 20 октября. Клуб указал, что у УФАС нет доказательств, фиксирующих размещение товарного знака букмекерской конторы на фасаде стадиона. Вместе с тем в клубе считают, что стена стадиона является его неотъемлемой частью, поэтому при размещении рекламной информации на фасаде, она находилась бы в пределах спортивного объекта. Кроме того, ФК обратил внимание суда на отсутствие сведений о лице, сообщившем в УФАС о нарушении.

Ростовский арбитраж определил рассмотреть иск об отмене штрафа в порядке упрощенного судопроизводства. Дата судебного заседания пока не назначена.

По мнению Сергея Радченко из адвокатского бюро «Юг», требование об отмене штрафа будет рассмотрено судом после разрешения спора по первому иску «Ростова» к УФАС о допустимости рекламы «Бетсити» на фасаде «Ростов Арены».

Основным владельцем АО «Футбольный клуб “Ростов”» является правительство Ростовской области. С 2019 года более 40% акций АО находятся во владении структур, подконтрольных известному предпринимателю Арташесу Арутюнянцу, который сейчас занимает должность президента клуба.

Вечер, городская улица заполнена людьми. В центре толпы стоит парень. Яростно жестикулируя, он выкрикивает мужчине напротив: "Я свою жизнь отдам за этот дом и за этот город! Запомните мои слова! Клянусь перед каждым, кто здесь стоит! Передайте своим - я отдам свою жизнь, мне не жалко!"

В толпе раздаются женские голоса: "И так - каждый! Поддерживаем полностью!"

Люди начинают хором скандировать: "Мы против генплана! Мы против генплана!" Парень взмахивает рукой: "Пошли на хер из нашего города!"

В конце октября эти кадры широко разошлись по соцсетям. На них геленджичане встречаются с депутатом городской думы Александром Сороко. Такие собрания проходят постоянно. Город бурлит уже третью неделю - с того момента, как 25 октября начались общественные слушания по проекту нового городского генплана.

Пока они идут в четырех сельских округах, входящих в состав Геленджика - в Кабардинском, Дивноморском, Пшадском и Архипо-Осиповском. Слушания завершатся 16 ноября в городском дворце культуры.

"Ш. - формальный владелец": как меняли собственника "дворца Путина"

"Тотальное разгильдяйство". Почему от "дворца Путина" остались только бетонные стены?

"Как у католиков". Компания РПЦ получила лицензию на производство вина

Желающих участвовать в обсуждениях так много, что собрания проводятся прямо на улице.

Жителей возмущает, что в проекте меняется функциональное назначение целых кварталов, расположенных в 500-метровой полосе от моря. Вместо жилой застройки здесь предусмотрены так называемые "зоны отдыха" или "общественно-деловые". Строить и реконструировать частные дома в них запрещено. Зато разрешены гостиницы, рестораны и торговые центры.

Горожане боятся, что если генплан примут, то следующим шагом станет принуждение к продаже их участков, потому что они не будут соответствовать новому зонированию. Жители собирают подписи против генплана - петицию с требованием изменить его подписали более 11 тысяч человек.

Геленджик - курорт на Черноморском побережье России. В доковидные времена он принимал по несколько миллионов отдыхающих в год. После того, как страны Запада ввели санкции против многих российских чиновников, он стал популярен и в их среде. Журнал "Татлер" называет Геленджик "Русскими Каннами".

Сюда приезжают миллиардер Роман Абрамович и министр промышленности и торговли Денис Мантуров. Здесь построен единственный в России круглогодичный гольф-курорт с 18-луночным полем, строится яхтенная марина.

Неподалеку от Геленджика был построен знаменитый "пансионат", получивший название "дворец Путина".

С чего все началось?

Ограничить застройку черноморского побережья предложил кубанский губернатор Вениамин Кондратьев. Еще в 2018 году он заявлял, что краевые власти близки к тому, чтобы запретить жилищное строительство на курортах.

"Хватит! Уже достаточно жилья для тех, кто обеспечит деятельность курортных городов. Давайте все остальное под курортную инфраструктуру: под развлечения, торговые и игровые центры. А мы сегодня ушли в жилую стройку и выйти оттуда не можем, потому что […] для чиновников это очень высокомаржинальный бизнес", - отметил тогда глава региона.

Весной 2019 года в Градостроительный кодекс Краснодарского края внесли поправки. Они расширили прибрежную зону, на которой запрещено жилищное строительство, с 300 до 500 метров от моря. Приоритетом для строительства здесь теперь считаются санатории, пансионаты и детские оздоровительные лагеря.

Запрет на жилищное строительство в 500-метровой зоне затронул сразу десять приморских муниципалитетов: среди них были Геленджик, Новороссийск, Анапа, а также Туапсинский, Ейский и другие районы. Все они теперь должны внести соответствующие поправки в свои генпланы - именно эти изменения и обсуждают на общественных слушаниях.

Проекты изменений готовит питерский НИИ Перспективного градостроительства. Ранее он же разрабатывал генплан Краснодара.

Еще пять лет назад Геленджик не был "настолько посещаемым курортом", объясняет в беседе с Би-би-си Александр Ветров, заместитель директора АНО "Корпорация развития "Геленджик-2035". Интерес к нему и другим городам побережья, по его словам, подогрела сочинская Олимпиада. После нее сюда хлынули потоки туристов, а вместе с ними пришел и крупный бизнес.

"Было выдано огромное количество разрешений на строительство многоквартирных комплексов, - говорит Александр Ветров. - Они росли, как грибы, а оказалось, что инфраструктуры для них нет. Ни школ, ни детсадов, ни поликлиник - никто это не запланировал".

При этом еще в 2016 году в Геленджике приняли действующий сейчас генплан развития. На его разработку и согласование ушло пять лет. Документ был рассчитан до 2032 года и не предполагал многоэтажной застройки курорта, чтобы сохранить его "камерный" характер".

По мнению Ветрова, сегодня этот генплан "не справляется с ритмами, которые диктуют современные реалии". Однако он оговаривается, что в новом проекте до 70% содержания осталось прежним: "Общественные слушания идут как раз по нововведениям".

Геленджик

Согласно новому проекту генплана курорта земельные участки по всему городу поменяют свое назначение. Например, некоторые жилые зоны станут общественно-деловыми

Запрет на строительство в пятисотметровой зоне он поддерживает. Ветров приводит в пример Грецию, где "первая линия" у моря отдана под курортную инфраструктуру, а жилищное строительство находится "минимум в километре".

Новое зонирование может также "обелить" часть гостиничного бизнеса, считает он. "В Геленджике за последнее время выросли целые кварталы, состоящие из гостевых домов. Если их там 90%, то какая должна быть зона?"

При этом дома оформлены как жилье, налоги с них не платятся, а могли бы идти в бюджет, сетует Ветров.

Но гостей в Геленджике принимают далеко не все.

"Это был город-госпиталь"

Двор Екатерины Хрящевой находится в центре Геленджика, на главной улице. Ее предки приехали сюда еще в конце XIX века из Полтавской губернии: "Тут и города еще не было, лес, волки бегали", - улыбается девушка.

Двор - это два одноэтажных дома, один кирпичный, другой саманный ("саманом" называются кирпичи из глины и соломы, раньше их часто использовали на юге России для строительства жилья - Би-би-си). Между ними - виноградные лозы, дающие тень. В гуще листвы за домами мелькает ярко-оранжевая поспевающая хурма.

Саманный дом в 1929 году построил прадед Екатерины, Трофим Михайлов. Отсюда же в 1941 он уходил на войну, где и пропал без вести спустя несколько месяцев. Но война в этих стенах все же побывала.

"Немцы сюда не дошли, их остановили под Новороссийском, - рассказывает девушка. - А Геленджик был город-госпиталь, сюда привозили раненых солдат. В нашем доме тоже жили красноармейцы, и прабабушка за ними ухаживала. - Она показывает рукой на стену. - Вот прямо, тут, в этих комнатах. Тогда их было две, но со временем появились пристройки".

Позже в доме жил с семьей сын Трофима Михайлова, Леонид. Он много лет работал в местном рыбколхозе и в горкоме партии. "Это был уважаемый в городе человек. И наш дом - он не простой, а с историей", - гордится Екатерина. Сама она преподает в местном техникуме. Общий двор ее семья делит с родственниками.

С проектом нового генплана девушка не согласна и считает, что он будет ущемлять ее права "как собственника".

"Власти нам говорят, что ничего не изменится, но ведь это не так, - говорит Екатерина. - В зоне "отдыха", куда попал мой дом, запрещено что-то достраивать или реконструировать. Со временем дом придет в упадок, а сделать с ним ничего будет нельзя. Да, я могу продать его сейчас, но кто захочет купить такой участок? Только тот, кто собирается построить на его месте гостиницу".

Наличие подобных ограничений подтверждает и Александр Ветров. "Поставить новый этаж или пристройку в новой зоне будет нельзя. Даже снести здание и построить его копию - тоже запрещено, - говорит он. - Но пока стены стоят, делайте с ними что угодно. Продавать - пожалуйста. Однако покупатель должен понимать, что он получает "коробку".

По словам экс-депутата краевого и городского советов Александра Резуненко, проблема заключается не только в ограничении прав.

"Дело в том, что генплан перекраивает всю центральную часть города, - говорит он. - И она будет рассчитана уже не на горожан, а на туристов. Например, из центра планируют перенести школы, детские сады, дворец культуры. А вместо индивидуальных домов жителей на второй-третьей линии от моря - построить многоэтажные дома. И даже если владельцы ИЖС (объектов индивидуального жилого строительства - Би-би-си) останутся там жить, своих детей и внуков они будут возить далеко на отшиб".

С экс-парламентарием согласна Оксана Костюнина - в Геленджике у неё унаследованный от матери дом, и женщина активно участвует в обсуждении генплана. Оксана утверждает, что новый генплан "сырой" и требует аудита.

"Одна из целей этого документа - создать комфортную городскую среду, учитывая интересы жителей. Судя по тому, что сейчас происходит, нарушена коммуникация между муниципалитетом и горожанами. Поэтому люди не доверяют чиновникам, и не считают, что их интересы учитываются. Развитие городу необходимо. Инвестиции преобразят город, и хорошо, если под давлением горожан проект генплана отправят на серьезную доработку", - объясняет она.

"Неслучайные совпадения"

Городские власти заявляют: новый генплан жителям ничем не грозит. После начала слушаний глава муниципального образования город-курорт Геленджик Алексей Богодистов в своем телеграм-канале пообещал максимально сохранить зоны в первоначальном виде. И пригласил горожан дорабатывать документ совместно.

"Не может быть принят генеральный план… без учёта мнения людей. Повторюсь, зоны ИЖС в большинстве случаев останутся со своим прежним назначением", - написал Богодистов.

Жители Геленджика в этом сомневаются. В истории с генпланом они усматривают "неслучайные" совпадения. Например, владельцы жалуются, что в последние месяцы, по их наблюдениям, резко упала кадастровая стоимость их участков.

Дому родителей Ирины Егоровой больше 60 лет - землю под застройку бабушка Ирины получила от советской власти еще до войны. Дом пристраивался постепенно. Это "не чудо архитектуры", признает женщина, но "вполне можно жить". Ирина вспоминает, что в юности возле ее дома была роща с трехсотлетними деревьями и летний лагерь.

"Деток из него укладывали спать прямо на пирсах. Их огораживали, и они дышали морем, набирались здоровья, потому что с севера приезжали слабенькие", - описывает она.

Ни рощи, ни лагеря возле дома давно уже нет, но есть элитный жилой комплекс. Тем не менее, кадастровая стоимость участка, на котором стоит дом, по утверждению женщины, упала почти в два раза.

"В 2016 году я получала кадастровый паспорт, и дом стоил по кадастру девять миллионов рублей. А сейчас - пять. И это при нашей-то инфляции, столько лет прошло! Его рыночная цена гораздо больше", - возмущается Ирина Егорова. Она показала Би-би-си документы, подтверждающие это.

Русская служба Би-би-си опросила еще три десятка горожан - все они утверждают, что кадастровая стоимость их земли снизилась.

По словам управляющего партнера Адвокатского бюро "Юг" Юрия Пустовит, кадастровая стоимость участков действительно может уменьшиться при изменении зоны и вида разрешенного использования участка. Но если генплан еще не принят, а цена уже упала, это "странно", говорит эксперт.

Русская служба Би-би-си направила запросы в администрацию Геленджика и в Росреестр.

"Нужно выяснять, почему конкретно стоимость снизилась, - говорит Пустовит. - Если люди не согласны с ней, это можно оспорить в суде. Для пересчета цены нужны четкие основания, он обычно не производится "точечно".

При этом юрист напоминает, что любой выкуп земельных участков государством или бизнесом идет на основании рыночной, а не кадастровой цены.

Но горожане все равно боятся остаться внакладе: "в Сочи тоже выкупали землю, и люди остались недовольны компенсацией".

Они обращают внимание и на другую деталь - на ряд участков наложены обременения по статьям 56 и 56.1 Земельного кодекса. Эти статьи ограничивают распоряжение землей в зонах "с особыми условиями использования", а также в связи с "резервированием земель для государственных или муниципальных нужд".

Как утверждают владельцы, обременения у многих появились якобы недавно и "задним числом".

"Я купил участок в 2020 году, - рассказал Би-би-си инженер Роман Сницаренко. - Сделку оформлял через МФЦ, брал выписки из Росреестра, все было проверено. С участком все было в порядке. А в октябре этого года выяснил, что в проекте генплана мой участок попал в "общественно-деловую" зону. Стал собирать документы, а там на участке обременения, и они якобы наложены еще в 2018 году. На горячей линии Росреестра мне подтвердили, что ограничения действующие. И что накладывает их только администрация муниципального образования".

Сницаренко показал Би-би-си документы, подтверждающие наличие обременений.

Глава города Алексей Богодистов отрицает связь обременений с администрацией и новым генпланом. Он говорит, что это "техническая ошибка в электронной системе Росреестра", и ее вскоре устранят. Часть ограничений связана с тем, что "некоторые дома и даже целые участки попали в зону подтопления", объяснял он в телеграм-канале.

Судя по комментарию, опубликованному на официальной странице кубанского управления Росреестра в "Инстаграме", ограничения связаны с внесением участков в зоны с "особыми условиями использования территории". В ведомстве рекомендуют владельцам обращать внимание на "содержание ограничений в использовании земельного участка, где раскрывается основание их внесения и их суть".

Горожане увязывают происходящее в единую цепь событий.

"Мы же неглупые люди, и понимаем, что к нам придут и скажут: "Выметайтесь, вот вам по закону компенсация, по заниженной кадастровой стоимости", - говорит Ирина Егорова. - Это какое-то очень грустное мошенничество. Мы совсем не против генплана - город должен развиваться. Признаем: возможно, наши домишки действительно портят внешний вид улиц. Но мы всю жизнь их строили. Мы честные люди и у нас нет денег на дворцы. Так заплатите нам за них нормально! Обсудите все по-честному, заранее, а не задним числом".

Однако не все жители Геленджика готовы покинуть свои дома в обмен на компенсацию.

"Мы не позволим, чтобы нас взяли и выбросили отсюда"

Предприниматель Андрей Будков не согласен даже на щедрую компенсацию. По его словам, никакие деньги не возместят вложений, которые он сделал на участке за 14 лет жизни на побережье. До переезда к морю мужчина работал на Крайнем Севере. Он утверждает, что в строительство дома на Тонком мысе (район города в северной части Геленджикской бухты - Би-би-си) вложил более полумиллиона долларов.

"Мы не позволим, чтобы нас взяли и выбросили отсюда, как собак, заплатив копейки", - горячится Андрей Будков.

Оценка его участка тоже якобы недавно снизилась - по слова Будкова, с четырех миллионов рублей до трех. Вместе с мужчиной на встречу с корреспондентом Би-би-си приходит еще два десятка активистов Тонкого мыса. Многие из них переехали сюда с севера. Кто-то десятилетиями работал в местных санаториях, давно уже выкупленных и закрытых. Все они говорят, что съезжать никуда не собираются и готовы на "самые жесткие меры".

Мы стоим в центре небольшого парка 70-летия Победы. Вместе с храмом неподалеку это, пожалуй, одна из главных достопримечательностей района. Парк до конца не благоустроен - вокруг ездят тракторы, виднеются горы песка. В отличие от престижного Толстого мыса, уже заполненного элитными многоэтажками, на Тонком мысе, насколько хватает глаз - одни коттеджи.

"У многих здесь построены гостевые дома, и это их единственный способ заработка, - продолжает Андрей Будков. - Другой работы здесь нет. И если в какой-то момент людей выкинут с земли и лишат дохода, они ничего не купят при нынешних ценах. За четыре миллиона можно взять только клоповник".

Мужчина возмущается тем, что среди зон, у которых в проекте генплана изменилось целевое назначение, целых две линии остались нетронутыми. Это улицы Красивая и Европейская.

Даже короткая прогулка по ним показывает - улицы вполне соответствуют своим названиям. Ровные дорожки по бокам обсажены хвойными деревьями и ведут прямо на набережную. За высокими заборами - двухэтажные особняки: пока корреспондент Би-би-си изучает местность, в один из них, посигналив, заезжает "Мазерати". Дома начинаются сразу от линии моря, на пляже даже в начале ноября пьют пиво и купаются люди.

Андрей Будков говорит, что дома на этой улице принадлежат местным чиновникам. "Еще одно странное совпадение, вам не кажется?" - удивляется он.

"Социальный взрыв не нужен"

По мнению Ильи Володько, директора консалтинговой компании Macon, новое зонирование в проекте генплана помогает властям подстраховаться от хаотичной и нелегальной застройки прибрежной полосы. В Краснодарском крае борются с ней уже несколько лет. Эксперт приводит в пример Сочи, где раньше "до половины объектов строились на землях, не предназначенных для этого". Он утверждает, что проблема "почти решена", и подобных объектов в приморских городах остались единицы.

"Упорядочивание генпланов - логичное продолжение данной политики", - говорит Илья Володько.

Массовый выкуп или изъятие участков у жителей он считает маловероятным.

"Даже для России это слишком сложная схема, чреватая общественными потрясениями. Чиновники боятся этого", - полагает он.

Эксперт утверждает, что крупный бизнес на побережье интересует, в первую очередь старый курортный фонд - санатории, пансионаты. Их проще выкупить и затем реконструировать. Володько снова ссылается на опыт Сочи: "За последние годы все значимые апартаменты там - это не новое строительство, а именно реконструкция зданий, построенных еще в советское время".

Адвокат Юрий Пустовит также уверен, что социальный взрыв из-за участков не нужен властям. Но в наложении обременений задним числом он видит "тревожную ошибку": при случае это может стать дополнительным инструментом давления на владельцев. Жить с угрозой, что землю изымут для госнужд, мало кому понравится.

Его коллега по адвокатскому сообществу Краснодара, занимавшийся делами сочинских жителей, чьи участки выкупали под олимпийские объекты, настроен пессимистичнее.

"Общий вектор ясен - "первая линия" должна выглядеть красиво. Поэтому я думаю, что новый генплан примут без особых изменений, - рассказал он Би-би-си, попросив об анонимности. В проектах в Геленджике он не участвует. - Люди покричат и успокоятся. А потом к ним придут красивые юноши из риэлторской конторы и сделают предложение, от которого я бы не отказывался. Думаю, цена будет хорошей. У многих здесь построены полноценные гостиницы на землях ИЖС. Это нарушение закона. Не согласен продавать? Значит, жди проверку, после которой гостиницу вообще могут снести".

Собеседник Би-би-си уточняет, что вряд ли это затронет владельцев, у которых все в порядке с документами. Да и выкуп земель - дело затратное, поэтому процесс, скорее всего, растянется на десятилетие и будет точечным, прогнозирует он, а выиграют от него, в итоге, многочисленные туристы.

"Сколько шума было при выкупе земель в Имеретинской бухте! - вспоминает адвокат. - А что в итоге? Все гуляют по Сочи, любуются олимпийским стадионом, ледовой ареной. И всем фиолетово, как этого добились. То же самое будет и в Геленджике. Потом приедет какой-нибудь шахтер с Севера и скажет: "Какая красивая набережная!"

Екатерина Хрящева, владелица саманного дома, соглашается с тем, что городу нужен генплан, а "красивая набережная - это хорошо". Ей нравится гулять у моря, там сейчас красиво.

"Но деньгами измеряется не все, - говорит она, грустно оглядывая свой двор. - Мы привыкли здесь. Это наша история, место рода. И мы не хотим какую-то другую жизнь".

Тем временем 8 ноября в Анапе состоялось первое публичное обсуждение изменений в генплан города. На него пришли сотни горожан - здание Гортеатра, где проходило собрание, не вместило всех желающих. Как и жители Геленджика, анапчане массово обращаются в городскую администрацию с просьбой не вносить их жилые участки в зоны "рекреации".

4 октября Когалымский городской суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры вынес решение по гражданскому делу о признании недействительным договора потребительского кредита.

26 марта 2020 г. клиенту ООО «Хоум Кредит энд Финанс банк» Сергею Порядину позвонил человек, представившийся сотрудником банка, и сообщил о совершаемых на его банковском счету подозрительных операциях. В ходе разговора Сергей Порядин предоставил собеседнику пароли, которые пришли по СМС-сообщениям на его номер телефона. Позднее в тот же день он узнал о том, что на его имя заключен договор потребительского кредитования на 567 тыс. руб., которые были переведены на счет третьего лица.

В тот же день Сергей Порядин обратился в полицию по факту совершенного в отношении него преступления. Через месяц было возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 159 «Мошенничество» УК РФ, а позднее действия неустановленных лиц были переквалифицированы по ч. 3 этой же статьи.

Кроме того, Сергей Порядин сообщил банку, что не обращался за получением потребительского кредита и не подписывал ни кредитный договор, ни иные документы, в частности заявление о страховании, и не получал денежные средства. Он просил предоставить информацию о том, кому и на какой счет были переведены деньги, но банк отказался это сделать.

Мужчина также уведомлял кредитную организацию о возбуждении уголовного дела, по которому он был признан потерпевшим, однако банк все равно не стал аннулировать договор. Кроме того, в связи с необходимостью закрытия кредита, который Сергей Порядин оформлял в 2019 г., он был вынужден уплатить банку 16,9 тыс. руб. по договору потребительского кредита, заключенного от его имени злоумышленниками. В связи с этим мужчина обратился в суд с иском к банку, в котором просил признать недействительным кредитный договор и вернуть ему уплаченные деньги.

В отзыве ответчика сообщалось, что истец получил потребительский кредит путем дистанционного сервиса банка «Мой кредит». Банк добавил, что проведенная им внутренняя служебная проверка не выявила мошеннических действий при оформлении этой сделки.

В ходе судебного разбирательства по делу городской суд выяснил, что спорный договор был заключен посредством подписания простой электронной подписью на сумму в 567 тыс. руб., из них 67 тыс. руб. составляли сумму страхового взноса. Сам кредит выдавался на три года под 19,4% годовых. В решении суда отмечалось, что договор был заключен путем ввода СМС-кода, а денежные средства были выведены на QIWI-кошелек гражданина Александра Харитонова. Истец был признан потерпевшим по уголовному делу, возбужденному в отношении неустановленного лица по ч. 3 ст. 159 УК. В свою очередь, в отношении банка было возбуждено дело об административном правонарушении по ст. 5.39 КоАП РФ за отказ в предоставлении информации и вынесено представление об устранении нарушений закона.

Рассмотрев дело, суд счел, что банк-ответчик не предоставил заключенное с истцом соглашение об использовании информационного сервиса «Мой кредит», поэтому факт его заключения не доказан. «Подтверждение личности и полномочий клиента на доступ к информационному сервису, дистанционное заключение договора, а также направление заявлений/распоряжений по счету посредством данного информационного сервиса осуществляются в порядке, установленном соглашением об использовании информационного сервиса», – отмечено в решении.

Таким образом, заключил суд, спорный договор был заключен в нарушение требований действующего законодательства в отсутствие соглашения между участниками электронного взаимодействия. В связи с этим суд удовлетворил исковые требования в полном объеме.

В комментарии адвокат АБ «Бельянский и партнеры» Владислав Идамжапов, представлявший интересы Сергея Порядина, отметил, что в настоящее время во многих регионах России сложилась крайне негативная судебная практика по отношению к гражданам, на которых мошенниками оформляются кредитные договоры. «В этом деле банк отказывался предоставить моему доверителю даже копию кредитного договора – он предоставил ее с удаленными сведениями о том, кому и на какой счет были направлены деньги по договору. Впоследствии по нашей жалобе председателя правления банка привлекли к административной ответственности за то, что эта кредитная организация уклонялась от предоставлений сведений», – сообщил он.

По словам адвоката, уголовное дело по факту мошенничества в отношении его доверителя также расследовалось с существенными нарушениями. «Однако именно в рамках адвокатского расследования удалось получить сведения о том, кто именно получил денежные средства по кредитному договору, после чего данные сведения были предоставлены следователю. К счастью, мне удалось убедить суд в том, что заключение договора потребительского кредита в дистанционном формате состоялось в нарушение закона, что влечет недействительность такого договора. В целом решение суда оцениваю, безусловно, только с положительной стороны, оно полностью согласуется с той правовой позицией, которую мы заняли. Возможно, такой судебный акт является в какой-то мере поворотным для самой практики. Судебное решение пока не обжаловано сторонами и не вступило в законную силу», – рассказал Владислав Идамжапов.

Партнер юридической фирмы Law & Commerce Offer Антон Алексеев отметил, что в рассматриваемом деле суд удовлетворил требования, сославшись на то, что банк не представил доказательства заключения с истцом соглашения о дистанционном обслуживании, без которого дистанционное заключение кредитного договора было бы невозможным. «В одном из аналогичных дел между тем же банком и заемщиком судом было установлено, что заключение договора через информационный сервис доступно только для клиентов банка, имеющих действующее соглашение о дистанционном банковском обслуживании, а также счет, открытый до заключения спорного договора. Заключение указанного соглашения осуществлялось заемщиком путем личного подписания (решение Коркинского городского суда Челябинской области от 28 июля 2020 г. по делу № 2-652/2020)», – пояснил он.

По мнению эксперта, соглашения такого рода могут быть заключены и дистанционно в порядке ст. 428 ГК РФ путем проставления согласия в специальном электронном поле при установке соответствующего приложения. «Именно такой порядок предусмотрен соглашением банка, выступившего ответчиком по делу. Почему банк не смог подтвердить факт заключения соглашения о дистанционном банковском обслуживании, из решения не ясно. Также непонятно, почему суд не дал оценку тому факту, что заемщик получил доступ к электронному сервису для заключения кредитного договора, что является косвенным свидетельством заключения с ним соглашения о дистанционном банковском обслуживании. На практике большинство требований по такого рода делам остаются без удовлетворения. Не исключено, что решение по комментируемому делу может “не устоять” в случае его обжалования», – предположил Антон Алексеев.

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко полагает, что суд правильно установил, что обязательным условием дистанционного получения кредита является заключение между клиентом и банком соглашения о дистанционном обслуживании. «Причем такое соглашение заключается в бумажной письменной форме при личной явке клиента в банка и проверке его личности при помощи паспорта. Поскольку ничего подобного в отношениях между истцом и банком не происходило, то банк был не вправе выдавать кредит. Поскольку истец не изъявлял волю на заключение кредитного договора, суд правомерно признал кредитный договор недействительным и взыскал списанную с истца в пользу банка сумму. Дальше банку необходимо в рамках уголовного дела искать мошенника и взыскивать с него всю сумму кредита», – полагает он.

Арбитражный суд Ростовской области принял к производству иск управления Федеральной службы судебных приставов об обращении взыскания на земельный участок, расположенный на улице Пушкинской, 52 (информация об этом есть в картотеке суда). Иск обращен к компании «Киноконцертный комплекс “Русь”», которой принадлежит эта земля.

Как указано в иске, ранее суд по требованию департамента имущественно-земельных отношений (ДИЗО) Ростова обязал киноконцертный комплекс «Русь» выплатить 2 млн руб. задолженности. Компания решение суда не исполнила. Тогда ДИЗО обратился за помощью к приставам, однако те не смогли принудительно списать указанную сумму со счетов должника в пользу ДИЗО, поскольку там не было средств.

Подробности возникновения этого долга в иске не указаны. В картотеке арбитража есть информация о двух судебных решениях о взыскании с киноконцертного комплекса «Русь» по требованию ДИЗО 1,3 млн руб. и 800 тыс. руб. соответственно.

Теперь приставы просят суд взыскать с компании долг перед ДИЗО путем обращения взыскания на принадлежащий ей земельный участок. Следующее судебное заседание по этому делу назначено на 14 октября.

Старший юрист адвокатского бюро «Юг» Сергей Радченко говорит, что у ситуации есть два пути развития. «Первый — суд постановит взыскать земельный участок, приставы выставят его на торги, и после продажи 2 млн руб. долга будут возвращены департаменту имущественно-земельных отношений, оставшиеся средства пойдут бывшему собственнику участка. Второй вариант — киноконцертный комплекс “Русь” добровольно выплатит долг и приставы будут обязаны прекратить исполнительное производство по делу. Это может произойти даже на этапе торгов. Главное, чтобы вопрос был решен до заключения договора о продаже участка новому собственнику», — говорит эксперт.

В ПАО «Киноконцертный комплекс “Русь”» не смогли оперативно прокомментировать ситуацию, сославшись на отсутствие руководителей на рабочих местах.

Спорный земельный участок на улице Пушкинской, 52, находится в Центральном городском парке имени Горького. Прежде его занимал старый советский кинотеатр «Россия».

ОАО «Киноконцертный комплекс “Россия”» (позднее было перерегистрировано в ПАО «Киноконцертный комплекс “Русь”») было создано в 2005 году для реконструкции кинотеатра «Россия», построенного в 1959 году.

Компанию учредили городские власти в лице ДИЗО и ООО «Ростдонавтовокзал», управлявшее в то время так называемым Старым автовокзалом в Ростове. Город внес в качестве вклада в уставный капитал АО здание кинотеатра и земельный участок под ним, а «Ростдонавтовокзал» взял на себя обязательства инвестора.

Спустя некоторое время инвестор заявил, что здание кинотеатра находится в непригодном для реконструкции состоянии. В связи с этим было решено построить на его месте новый киноконцертный комплекс. Сроки окончания работ планировались на декабрь 2017 года.

В действительности реализация проекта ограничилась лишь сносом здания старого кинотеатра. Сейчас освободившийся участок пустует, какие-либо заметные строительные работы на нем не ведутся.

В 2019 году стало известно, что руководители ПАО «Киноконцертный комплекс “Русь”» провели в Росреестре перерегистрацию участка с указанием нового вида его целевого использования «для строительства гостиницы». ДИЗО выступил против этого и обратился в суд, но итог разбирательств был не в его пользу.

В феврале этого года ДИЗО обратился в суд с требованием о ликвидации ПАО «Киноконцертный комплекс “Русь”». В иске было указано, что «Ростдонавтовокзал» не исполняет своих обязательств инвестора, а между участниками АО происходит корпоративный конфликт, мешающий дальнейшей реализации целевого проекта. Однако суд не нашел оснований для ликвидации компании.

Юридическая компания - Адвокатское бюро Юг

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ вынесла Определение по делу № 5-КГ21-91-К2 касательно признания долговых обязательств одного из бывших супругов по ипотечному займу общими обязательствами супружеской пары.

Илья Евсюков и Светлана Картамышева состояли в браке с июня 2010 г. по май 2016 г. Супругу на праве личной собственности (наследование имущества) принадлежала квартира, на ремонт которой в октябре 2013 г. он взял ипотечный заем в 5,9 млн руб. сроком на 10 лет по ставке 19,5% годовых.

Таким образом, принадлежащая заемщику квартира стала предметом ипотеки по соответствующему договору в целях гарантии исполнения его обязательств, владельцем этой закладной и залогодержателем выступил ОАО АКБ «Инвестиционный Торговый банк».

Впоследствии суд взыскал с Ильи Евсюкова в пользу банка задолженность в размере 5,8 млн руб. по договору займа и обратил взыскание на заложенную квартиру. Поскольку торги по реализации недвижимости не состоялись, она была передана банку-взыскателю. На момент возникновения кредитных обязательств в квартире были прописаны заемщик и его теща.

Впоследствии Илья Евсюков обратился в суд с иском к бывшей супруге о признании долговых обязательств по договору займа общими обязательствами супругов и их разделе. По мнению истца, он взял заем на общесемейные нужды с согласия ответчика, поэтому со Светланы Картамышевой следует взыскать в его пользу 3,1 млн руб. Суд удовлетворил исковые требования со ссылкой на то, что обязательство истца по договору займа является общим долгом сторон по делу и на него распространяется режим совместной собственности супругов. Апелляция и кассация согласились с выводами первой инстанции.

Не согласившись с решениями судов, Светлана Картамышева обратилась в Верховный Суд. Судебная коллегия по гражданским делам ВС признала кассационную жалобу обоснованной. Так, ВС напомнил, что взыскание обращается на общее имущество супругов по общим обязательствам, а также по обязательствам одного из супругов, если судом установлено, что все полученное по обязательствам одним из супругов было использовано на нужды семьи (п. 2 ст. 45 Семейного кодекса РФ).

«Следовательно, в случае заключения одним из супругов договора займа или совершения иной сделки, связанной с возникновением долга, такой долг может быть признан общим лишь при наличии обстоятельств, вытекающих из п. 2 ст. 45 СК РФ, бремя доказывания которых лежит на стороне, претендующей на распределение долга. Исходя из положений приведенных выше правовых норм для распределения долга в соответствии с п. 3 ст. 39 СК РФ обязательство должно являться общим, т.е. возникнуть по инициативе обоих супругов в интересах семьи, либо являться обязательством одного из супругов, по которому все полученное было использовано на нужды семьи», – подчеркивается в определении.

Верховный Суд также отметил, что юридически значимым обстоятельством по данному делу являлось выяснение вопроса о том, были ли денежные средства, полученные супругом по кредитному договору, израсходованы на нужды семьи. На истца, претендующего на распределение долговых обязательств между супругами, как на заемщика возложено бремя доказывания того, что долг возник по инициативе обоих супругов в интересах семьи, а все полученное было использовано на семейные нужды. Между тем суды, признавая долг по договору займа супружеским, формально ограничились лишь указанием цели, на которую должны были быть использованы заемные средства.

ВС добавил, что в квартире не проводились ремонтные или строительные работы, хотя целью заключенного договора являлось благоустройство жилья. Тот факт, что заявитель жалобы дала нотариально заверенное согласие на заключение договора залога (ипотеки), подчеркнул Суд, не может являться юридически значимым обстоятельством в данном случае, поскольку она не обладала правом собственности или иными правами на указанное жилье, которое не относилось к общему имуществу супругов. Соответственно, в силу закона ее согласие не требовалось. При этом согласие Светланы Картамышевой на заключение договора ипотеки было дано в день заключения иных договоров – договора займа и договора ипотеки спорной квартиры, подписанных 6 июня 2013 г., согласно которым сумма займа составила 4 млн руб., в то время как настоящий договор займа заключен 14 октября того же года. Однако указанные обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного разрешения спора, суды оставили без надлежащего исследования и правовой оценки, подчеркнул Суд.

В определении также отмечено, что кассация ненадлежащим образом известила ответчика о месте и времени проведения судебного заседания, направив извещение по адресу, который не был указан ею в качестве адреса для получения почтовой корреспонденции.

Рассмотрение судом кассационной инстанции дела в отсутствие ответчика, не извещенной о времени и месте заседания, сделало невозможным реализацию заявителем ее процессуальных прав, добавил ВС.

Таким образом, Верховный Суд отменил акты нижестоящих судов и вернул дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко считает выводы, изложенные в определении, законными и обоснованными. «В этом деле ВС дал оценку типовой, очень распространенной в жизни ситуации, когда один из супругов берет кредит, а затем требует делить связанный с его возвратом долг между ним и другим супругом. Ценность данного определения в том, что Суд разъяснил, что считать общими обязательством, а значит, и общим долгом супругов: он должен возникнуть по инициативе обоих супругов в интересах семьи либо являться обязательством одного из супругов, по которому все полученное было использовано на нужды семьи. Такое разъяснение не позволит одному из супругов брать втайне от другого кредиты на личные цели, а затем в случае развода перелагать 50% долга на другого супруга», – отметил он в комментарии.

По мнению эксперта, нижестоящие суды подошли к рассмотрению спора сугубо формально: они увидели, что по условиям кредита денежные средства взяты на ремонт и благоустройство квартиры, и посчитали это достаточным для вывода о том, что кредит взят на нужды семьи. «ВС исправил эту ошибку: если кредитный договор подписывает только один супруг, то для признания долга общим он обязан доказать, что деньги были фактически израсходованы на нужды семьи, а если учесть, что второму супругу квартира не принадлежала, то любые вложения в нее будут только в интересах заемщика, но никак не второго супруга. Таким образом, долг по кредитному договору в данном деле не является общим, и перекладывать его половину на другого супруга нельзя», – подчеркнул Сергей Радченко.

Юрист юридической компании «Генезис» Алена Лежнева также отметила, что в рассматриваемом деле три нижестоящие судебные инстанции придержались формального подхода и не стали выяснять, на что в действительности были потрачены заемные средства, в то время как согласно материалам дела цель договора займа в виде ремонта квартиры, в которой проживали супруги, в действительности достигнута не была, что сторонами не оспаривалось. «Таким образом, позиция Верховного Суда по данному делу представляется обоснованной и соответствующей судебной практике», – заключила она.

По словам одного из адвокатов, предложенный Верховным Судом подход является примером гибкости и эффективного применения п. 5 ст. 488 ГК РФ по аналогии; по его мнению, решение должно войти в ближайший обзор практики ВС. Другой полагает, что рассматриваемый случай иллюстрирует настоящее прав